Тамара Королева - Калейдоскоп. РОМАН

– Нет, разве та, что вы за мной следили и вам что-то от меня нужно, – довольно резко произнесла Рита.

– А то, что вы мне понравились?

– Исключено, вы меня не знаете, это во-первых. – Рита на секунду задумалась, стоит ли говорить, что она подразумевает во-вторых, но Кирилл опередил ее.

– А во-вторых, вы не в том возрасте, чтобы верить в любовь с первого взгляда. – При этом его пухлые губы надулись и лицо приобрело обиженное выражение.

От Ритиного взгляда не ускользнула особенность его лица, мягкая линия подбородка с довольно пухлыми для мужчины губами и тонкий заостренный, как клюв хищной птицы, нос. Нежность и податливость, с одной стороны, жесткость – с другой, но что-то неуловимое соединяло эти две части и делало лицо привлекательным. Оно притягивало.

Кирилл продолжал:

– А я верю, и хоть миллион человек на этой планете скажут мне, что так не бывает, я буду верить себе. А я знаю точно – бывает, потому что так со мной. Хотите верьте, хотите нет, но я все равно побежал бы за вами вслед, даже если бы меня об этом не попросили. Я, как только вас на лестнице увидел, понял, что я должен с вами поговорить, что вы не можете вот так просто взять и исчезнуть, как Золушка с бала. Ведь у меня нет королевской гвардии с сапогом-скороходом. – Он смотрел на Риту, и речь его была похожа на речь старшеклассника, объясняющегося с одноклассницей накануне выпускного бала. Когда это последний шанс – сказать все, что ты носил в течение последних лет. Рита наблюдала, не перебивая, пытаясь понять, что на самом деле происходит, но если это актерский этюд, то исполнен он весьма талантливо.

К ним подошел официант поинтересоваться, не надо ли им еще что-нибудь. Кирилл поблагодарил и сказал что-то на итальянском. Официант сдержанно улыбнулся и, произнеся фразу, которую поняла и Рита, «уно моменто», удалился.

– Вы знаете итальянский?

– Поко-поко, что означает немного. Пришлось, так сказать, постранствовать. Жил одно время с итальянцем, – он осекся, – в смысле пришлось делить жилплощадь. Вот тогда и выучил немного.

– Вы много путешествовали?

– Можно сказать и так. А вы?

– Много.

– Вам так со мной неприятно? Я, честно признаюсь, совсем не хочу вам навязываться, просто хочу быть вам нужным. – Он замолчал, подыскивая слова.

– Нужным, – вслед за ним повторила Рита, а ведь действительно, наверное, каждому в этом мире нужно ощущать свою нужность кому-то. Наверное, поэтому люди заводят кошек, собак, хомячков и другую живность. Она посмотрела на Кирилла, и внутри стало тепло, может, глоток крепкого эспрессо сыграл свою роль. Рита перевела взгляд, за окном медленно проплыла пожилая пара, мужчина бережно держал свою спутницу под руку. Они нужны друг другу.

К столику спешил официант, в руках он нес два бокала, наполненных пенящимся, играющим и танцующим шампанским. Аккуратно поставил бокалы, что-то, как поняла Рита, пожелал, наверное хорошего. Кирилл с улыбкой ответил. Рита поймала себя на мысли, что ей приятно внимание, приятно слышать итальянскую речь. Ей спокойно и хорошо. Удивительно, мысленно произнесла она, я его в общей сложности часа два знаю, а могу с ним, вот так просто сидеть, смотреть в окно и говорить о пустяках. Внутренний монолог был прерван.

– Предлагаю выпить этот чудесный напиток, – он поднял бокал, – за наступающий Новый год, за необыкновенную встречу и за нас.

Рита молчала, в ней боролись сразу несколько чувств, во-первых: подозрительность, поверить в случайность трудно, во-вторых вопрос: кто и зачем? А если просто взять и поверить, на секунду допустить мысль, что она Маргарита Ильина в свои сорок шесть лет может поразить воображение молодого симпатичного мужчины. На сколько он ее младше? Лет на десять, точно. Она бросила быстрый взгляд на собеседника, он мгновенно уловил посыл и ответил на молчаливый вопрос Риты.

– Мне почти сорок.

От него не ускользнула ироничная улыбка, чуть тронувшая губы Риты.

– Почти сорок – это тридцать?

– Быть точным, тридцать восемь и маленький хвостик. Так вы выпьете со мной, как принято, на брудершафт? Технологический процесс мы можем опустить, просто выпьем и перейдем на «ты». – Молодой человек улыбнулся, но вдруг лицо собеседника резко изменилось, улыбка исчезла, и показалась хищная птица, которая настигла добычу. Рита почувствовала холодок, и опять собеседник уловил легкое дуновение ветра, и его лицо осветила мягкая улыбка:

– Ну, пожалуйста, Рита, дайте свое согласие, – протянул он.

– Выпить шампанское – да, перейти на «ты» – нет. Для меня это определенная степень близости, которую я к вам не испытываю. Благодарность за недавнюю помощь, да, но это не является для меня… – Рита уже запуталась в собственных мысля и словах, ей на помощь пришёл Кирилл.

– Хорошо, но дай мне слово, что ты, – он сделал ударение на «ты», – об этом подумаешь. С Новым годом, Рита, которая не Марго, – добавил он с улыбкой, и легкий звон бокалов прозвучал, как последний аккорд в его словесном послании.

Он проводил ее до отеля, предложил встретиться вечером, все-таки они соотечественники, которые оказались в канун Нового года в чужой стране, говорил еще что-то несущественное, Рита молчала, наконец он привел последний аргумент:

– Ведь это никогда не повторится. Почему нам не прожить это вмести, и у нас будут воспоминания.

Рита посмотрела на Кирилла, в глазах появился интерес, что-то в словах молодого человека ее зацепило, воспоминания. Она так и не дала ответа, пространно заметив: «Может быть», на что Кирилл сказал, что будет ждать ее на мосту Риальто в восемь вечера, быстро попрощался и исчез в легкой дымке тумана, за что Рита была ему благодарна, ей хотелось побыть одной. Она не пошла в отель, а свернула чуть в сторону от главного канала, углубившись в кривые маленькие улочки, на которых почти не было прохожих.

Стереть прошлое – эта мысль засела и саднила как заноза, которую вытащили. Без прошлого нет человека, разорваны все связи, но зато можно написать другую историю, но я не хочу другую историю, я хочу… Мысли остановились, как будто наткнулись на бетонную стенку, а действительно, чего я хочу? Я – Рита? Я хочу, чтобы Леонид был со мной, чтобы он любил меня, чтобы он жил, как хочу я. Получается, все мои желания это – он, а меня опять нет? Мысль о муже была неприятна, Рита поежилась, она стояла на горбатом мостике, смотрела на свинцовую, лениво плещущую в канале воду, которая делала этот город таким привлекательным и которая одновременно убивала его. Вот и в ее жизни была такая же история то, что окружало ее и наполняло ее жизнь, убивало ее.

Рита резко развернулась и быстрым шагом направилась подальше от горбатого мостика, от свинцовой ряби воды, которая притягивала и звала.