Игорь Кабаретье - Преступление в Гранд-опера. Том второй. Шуба из Сибири

– Этому собранию сумасшедших дам недостаёт только маркизы де Брезе! – заметил про себя капитан, скромно садясь в наиболее тёмном углу салона. – Чёрт меня возьми, если я раньше подозревал, что этот гражданский помощник генерала-перуанца действительно практикует медицину. Я с удивлением обнаруживаю в Сен-Труа человека, которого я, оказывается, до сих пор совершенно не знал. Если только эти дамы не из простых статисток, арендованных на час в театре исключительно только ради меня. Господи! Как бы это не было странно и невероятно, но в Париже всегда найдётся женская клиентура для продавцов универсальных шарлатанских лекарств, приезжающих из-за границы. Сен-Труа быстро сообразил, что ему нужна благообразная вывеска, дабы его не смогли обвинить в том, что он жил трудами неправедными, занимаясь незаконными, уголовно наказуемыми делами, и он выбрал профессию, оставляющую ему много свободного времени, и дающую возможность легализовать большое количество денег.

Появление Нуантэля произвело небольшую сенсацию среди пациенток доктора, больных модным в Париже неврозом. Без сомнения, они совершенно не были готовы к встрече в салоне у их любимого доктора со столь прекрасным кавалером. Разговоры тут же прекратились, руки, теребящие страницы модных альбомов, остановились, и их глаза потянулись к красивому капитану, но он сделал вид, что не заметил повышенного внимания к своей персоне. Нуантэль пришел сюда не для того, чтобы обрести успех на любовном поприще, да и, впрочем, клиентки Сен-Труа его ничуть не интересовали, и вскоре он с удовольствием констатировал, что консультации Квебекца не были слишком долгими. Не случалось более десяти минут без того, чтобы дверь его кабинета скромно открывалась и доктор не показывался на пороге, приглашая новую пациентку, но Нуантэль был столь укромно скрыт в своём углу в глубине салона, что Сен-Труа не мог его заметить, так как помещение было освещёно довольно слабо лампами, покрытыми абажурами с плотной тканью. При каждом появлении известного практика одна из дам вставала, вызываемая его грациозным жестом, и бесшумно проникала в алтарь, у которого, судя по всему, было два выхода, поскольку больше её никто в этом салоне не видел и, по прошествии некоторого незначительного времени, её сменяла другая. Каждая проходила по очереди, без спора… и бесшумно, так как Сен-Труа посещали только хорошо воспитанные люди, а его негр распределял среди них номера очерёдности только ради проформы.

Нуантэль прибыл последним из всех присутствующих в салоне, но очередь его не волновала, так что он спокойно ожидал, пока она рассосётся, думая о вещах, действительно волновавших его и о которых до сих пор ему не хватало времени серьёзно подумать. Сен-Труа и Ласко связывала довольно тесная дружба, это было несомненно, и у них также были общие интересы с Голиминым, это тоже было очевидно. Какие это были интересы и на чём основывался этот союз, который пережил поляка? Над каким сумрачным произведением вместе работали эти три искателя приключений? Всегда ли ограничивались они тем, что всего лишь использовали женские тайны, или существовали между ними связи, рождённые для более серьёзных преступлений? Последнее из этих двух предположений казалось маловероятным, и однако Нуантэль его абсолютно не отбрасывал, так как у него сложилось очень плохое мнение обо всей этой иностранной шайке.

В то время, когда он размышлял таким образом, салон канадского доктора быстро опустошался. Осталась только одна, маленького роста персона, кругленькая и свежая, словно утренняя роза, которая совершенно не производила впечатления женщины, терзаемой нервами, хотя она, судя по всему, немного волновалась, сидя в удобном кресле. Капитан решил, что она пришла просить у доктора рецепт для похудения, и он развлекался тем, что украдкой её рассматривал, когда вдруг услышал в прихожей голоса людей, один приглушённый, негра, вероятно, и другой, более громкий и слегка хрипловатый. Это был шум, слишком лёгкий, чтобы признать в нём перепалку, но в этой квартире, тихой и молчаливой, как церковь по ночам, эта лёгкая перепалка производила странное впечатление. Полная дама прислушалась к возникающему скандалу и, внезапно, дверь резко открылась и какой-то субъект кинулся в салон, крича цветному слуге:

– Раз я тебе сказал, негритос, что я войду, значит я сделаю это! Мне надоело стоять на улице, и я хочу увидеть твоего и своего патрона. Я болен, и мне нужно проконсультироваться с ним.

Негр не осмелился преследовать этого странного клиента, который вызывающе уселся на стуле на другом конце салона, не смотря ни на кого. Это был какой-то рубаха-парень, большой весельчак, похожий на празднично одетого рабочего, увенчанный шапкой, которая, казалось, была намертво привинчена к его голове и, к большому удивлению Нуантэля, с лицом висельника: красный нос любителя дешёвого спирта и дряблый рот, как следствие постоянного употребления трубки, плюс землистый цвет лица – результат того и другого. Настоящий тип уличного грабителя.

– О! – Подумал капитан, – Кажется, что Сен-Труа обзавёлся в Париже прекрасными знакомствами. Он не сможет утверждать, что этот шалопай из парижских предместий страдает неврозом. Но именно у этого человека нашлись дела, которые ему именно сейчас необходимо урегулировать с владельцем этой модной лекарни. Какие дела? Это было бы чрезвычайно любопытно узнать… и я это узнаю. Мне просто необходимо это выяснить… а посему мне требуется самому завязать разговор с этим грубияном.

Дама в это время осторожно приблизилась к двери кабинета и, как только она приоткрылась доктором, тут же устремилась туда с такой стремительностью, что у Сен-Труа просто не было времени, чтобы рассмотреть нового клиента, который только что пришел к нему. Нуантэль также был невидим им в своём углу и держался там настоль смирно, так, что у канадца не возникло никакого подозрения о его присутствия.

Мужчина, похожий на работягу, не совершил не малейшей попытки опередить тучную даму, но он что-то бормотал при этом сквозь зубы, качаясь на своём стуле, как медведь в берлоге, и в конце концов встал, намереваясь пойти к дверям кабинета Сен-Труа.

– Отлично! – Сказал про себя Нуантэль, – Сцена, обещает быть забавной и поучительной, и я не пропущу из неё ни слова. Решительно, я сегодня нарвался на золотоносную жилу. Все ко мне прибывает вовремя и, надеюсь, мне с первого же раза повезёт преодолеть стену частной жизни этого столь дорогого во всех смыслах этого слова доктора Сен-Труа.

И капитан сильнее, насколько это было возможно, съёжился своём углу, чтобы на него было невозможно обратить внимание. Место было превосходно для незаметного наблюдения за происходящим в салоне, к тому же клиент с красным носом, казалось, не замечал никого вокруг него. Он ёрзал от нетерпения на своём стуле, издавая время от времени глухое ворчание, словно русский медведь в берлоге.