Эдгар Уоллес - Поток алмазов. Мелодия смерти

– Я разослал это на тот случай, если вы не измените своего решения дать мне нужные сведения.

– Я вам этого не сообщу, – решительно сказал Амбер. – Во-первых, вам принесет это мало пользы, если вы не знаете, где находится место изготовления денежных знаков. Во-вторых, у такой шайки имеется масса вспомогательных средств, и если вы захотите ее раскрыть, то вам в руки попадет лишь хвост, само же тело ускользнет от вас.

– Я бы мог поставить их под надзор, – начал инспектор.

– Ха! – возразил иронически Амбер. – Надзор окажется безрезультатным! Они вмиг раскроют вашего наблюдателя; они узнают его по сапогам, по подбородку. Я знаю ваших людей, и смог бы их в толпе распознать. Нет, это не то, что я думаю…

Амбер в нерешительности остановился.

– Дальше! Возьмите еще сигару, – подбодрил его инспектор.

– Нет, благодарю вас, – сказал Амбер серьезно. – Я прошу вас обратить весь ваш пытливый ум, весь ваш опыт в сторону дела, которое касается как вас, так и меня. Малейшая оплошность может возыметь как раз обратное действие.

Он замолчал на минуту, встал и начал шагать по комнате.

– В тюрьмах Англии много говорят о шайке, которая распространяет фальшивые банкноты, и не только английские, но и иностранные, – начал он.

– Не в одних только тюрьмах, дорогой мой Амбер, – перебил его сухо инспектор, – нам бы очень и очень хотелось словить эту шайку. – Он взял одну из пластинок и посмотрел ее на свет. – Хорошо выглядит, но без оттиска трудно судить, какова она в действительности.

– Предположим, – Амбер наклонился к инспектору и продолжал серьезным тоном, – предположим, что это дело рук той самой шайки… Предположим, что я могу напасть на их след… Вы бы приняли меня к себе?

Одно мгновение они смотрели друг на друга, потом складочки вокруг глаз инспектора задрожали, и он разразился неистовым хохотом.

– Инспектор, – сказал с упреком Амбер, – вы меня обижаете.

Комичный протест Амбера не подействовал на инспектора, он продолжал смеяться, так что слезы у него потекли из глаз.

– Ах, черт вас возьми, ну и заставили же вы меня хохотать, – сказал он, наконец успокаиваясь.

Он встал, достал из стенного шкафа какие-то бумаги и положил их на стол.

– Ваши злодеяния, – подсмеивался он. – Опись ваших преступлений.

Амбер ничего не ответил и только задумчиво почесал подбородок.

– По моему подсчету, – медленно продолжал инспектор, – вы за вашу короткую, но темную карьеру были осуждены в совокупности к восьмидесяти годам тюремного заключения.

– Порядочно, – ответил Амбер.

– Как же вы хотите, чтобы я не смеялся, если после этого вы приходите ко мне, говорите, что хотите исправиться и поступить в отделение уголовной разведки. Но серьезно, – продолжал он тише, – можете вы что-нибудь сделать для нас в этом деле?.. Начальник тоже как раз занят разрешением этого же вопроса.

Амбер утвердительно кивнул головой.

– Думаю, что да, – ответил он, – если я смогу пробыть еще только неделю на свободе.

– Попробуйте, – улыбаясь, сказал Фелс.

– Попробую, – весело ответил Амбер.

Лондон никогда не спит. Абсолютной тишины и спокойствия в нем никогда не наступает.

Долго за полночь, когда давно умолк гул созидающего труда, раздается еще дребезжание трамваев и гудки автомобильных рожков, – затем на некоторое время наступает сравнительная тишина, но вскоре вдали раздаются пронзительные гудки паровозов и грохот вагонов маневрирующего состава товарного поезда где-то вдалеке на сортировочной станции, с ее световыми сигналами, стрелочниками, сцепщиками и прочим. Новый день начался. Затем начинают громыхать рыночные повозки, направляющиеся в Ковент-Гарден; все больше и больше начинает катиться по улицам колес, шум все увеличивается, на церковной башне раздается глухой бой часов, и пешеходы начинают стучать каблуками по тротуару…

Метавшийся в постели Лэмбер все это слышал, даже больше, до него доносились звуки, происхождение которых нужно было искать в его воображении. Перед его дверью вдруг останавливались чьи-то шаги, и возбужденно перешептывались какие-то голоса. Ему чудилось бряцание цепей от стальных наручников. Временами он на короткий срок впадал в дремоту, потом вдруг снова вскакивал с постели. Холодный пот выступал у него на всем теле, и он напряженно прислушивался ко всем казавшимся ему звукам. Маленькие часы на камине мерно тикали: «десять лет, десять лет». Он не вытерпел, соскочил с кровати и, завернув часы в полотенце и халат, сунул их под диван, чтобы не слышать это ужасное предсказание.

Всю ночь он бодрствовал, и в голове мелькали планы, проекты и варианты бегства, если таковое потребуется. В его повязанной голове стучало, стучало, и он все думал и думал.

Если пластины у Амбера, что он станет с ними делать? Трудно представить, чтобы он их отнес в полицию. Скорее можно было предположить, что он ими воспользуется для шантажа. Если дело обстоит так, то это совсем просто. Уайти в таком случае найдет выход, он отъявленный мерзавец без совести и сожаления… Лэмбер ужаснулся… нельзя же в самом деле думать об убийстве, подумал он.

На днях еще он читал статью, в которой доказывалось, что лишь четыре процента всех убийц в Лондоне удалось поймать… Если на этот раз каким-нибудь чудом все сойдет благополучно, Лэмбер решил начать новую, честную жизнь. Он решил отказаться от маклерства серебром, от типографии и заняться исключительно алмазными россыпями. Если при учреждении общества и не все было честно, то все это забудется, коль скоро дело будет доведено до благополучного конца… Появился бы де Бирс, вступил бы в дело компаньоном, и Лэмбер сделался бы миллионером… другие тоже сумели нажить миллионы и тем самым заставили позабыть о своих прежних темненьких делишках.

К рассвету он впал в беспокойную дремоту, и стук в дверь заставил его соскочить с кровати. Его охватил безумный ужас, и взгляд его невольно направился к ночному столику, где лежал револьвер.

– Открой, Лэмбер! – раздался снаружи нетерпеливый голос Уайти.

Лэмбер дрожащими руками отпер дверь.

В комнату, ворча, вошел Уайти. По его виду нельзя было предположить, что и он провел бессонную ночь.

– Хорошо, что ты живешь в гостинице, а то я бы не достучался. Но что я вижу, на кого ты похож? – выпалил Уайти и неодобрительно покачал головой.

– Молчи, Уайти, я провел ужасную ночь, – сказал Лэмбер и, налив воды в таз, окунул в нее лицо.

– Я вообще не ложился, – возразил Уайти, – а похож я на мокрую курицу? Надеюсь, что нет. Ты спокойно лежал в кровати, а я блуждал по улицам в поисках Амбера… и наконец его нашел! – торжествующе заявил он.

Лэмбер, вытиравший лицо мохнатым полотенцем, пристально на него посмотрел.