Юрий Боткин - Леший. Его врагам не позавидует и карась на сковородке

Теперь главное не суетиться, не делать лишних движений и не пытаться плыть. Плавание в раскорячившейся робе и тяжелых ботинках, действующих подобно якорям, не даст заметного ускорения, а только израсходует запас кислорода. Плыть надо в потоке, даже не плыть, а «бегемотить», неспешно перебирая по дну руками и ногами. Такой стиль Леха заранее не продумывал, все получилось само собой.

Вода холодная. Сколько в ней градусов – шут ее знает. Оно и к лучшему – реже сердцебиение, меньше расход кислорода, дальше от моста вынырнет, а замерзнуть все равно не успеет.

Роба намокла, воздух из-под нее вышел, начало волочить по дну. Леха освободил подол рубахи, вытряхнул половину камней. Плавучесть приблизилась к нулевой, оставаясь все же отрицательной. Для подъема на поверхность нужно приложить усилие, но этого пока не требовалось.

Кислорода в крови еще хватало, когда поток стал заметно поворачивать налево. Пора и ему перемещаться со стрежня к левому берегу – больше шансов остаться незамеченным при всплытии. Дно плавно поднималось, глубина уже не более полутора метров, а удушье невыносимо. Терпел до последнего, потом еще немного, потом еще чуть-чуть, и, наконец, вынырнул. Одновременно с глотком живительного воздуха, оглянулся назад – ни моста, ни колонны, ни стрельбы, только слабый, приглушенный расстоянием и водой в ушах, неразборчивый мат-перемат конвоя и лай собак.

Теперь можно держаться на поверхности. Главное – скорее одолеть перекат, где его, несомненно, попытаются перехватить. Дальше они на катере не пройдут.

Про перекат знал понаслышке. Полгода назад, случайно, из разговора двух вертухаев уразумел: «До переката чуть более двух километров, там берет приличный хариус, но этот гребаный перекат нельзя пройти на катере, и надо два часа переть пешком до впадения Рубикона в Витим, где не только хариус, но и таймень попадается».

У переката они остановятся, начнут разглядывать реку, берега и репу чесать – утоп зэк или сбежал? По расчетам Алексея погоня будет там минут через пятнадцать после его рывка. Пока конвой настреляется и наматерится, пока по рации свяжутся с караулом, пока соберут группу и дождутся проводника с собакой, пока добегут до причала, погрузятся, заведут и отчалят – пройдет никак не менее 10 минут, и еще пять минут хода на катере.

А ему до переката осталось всего ничего. Река стала шире, течение замедлилось, но глубина еще приличная. Вскоре, через пелену дождя, различил множество торчащих из воды разнокалиберных валунов. Ноги коснулись дна, Леха пошел, а потом и вовсе пополз на карачках. Вылез на отмель, протиснулся между двух каменюк, и дно резко ушло вниз. Снова поплыл.

Взглянул на часы – противоударный и водонепроницаемый «Полет» – подарок отца к двадцатилетию. В общей сложности, включая подводную стадию, заплыв длится около пяти минут. До появления «янычар» остается минут десять, может больше, но это без гарантии. За десять минут надо исчезнуть, иначе…

Точного плана действий на данном этапе не было. Вариантов два – плыть дальше или выйти на берег. Априори эту задачу не решить, предстоит оценить ситуацию на месте. Впереди, насколько мог видеть, прямой участок реки. Берега голые – ни деревца, ни кустика. Течение не очень. За десять минут проплывет еще полкилометра, может чуть больше. При таком дожде с переката не должны заметить. Но если дождь стихнет, или, чем черт не шутит, – переволокут катер через отмель – вот тебе и звиздец.

Выход один – берегом. На этот случай припасена домашняя заготовка – высаживаться не на правый берег с последующим марш-броском на юг, подальше от зоны, поближе к железке* и людям, а на левый, и рвать «в обратку» мимо зоны на север, холодный и голодный – полный дурдом. Лягавые так и подумают, они же не идиоты.

Справа к реке примыкает неширокий распадок с пологими склонами, поросший снизу кустарником, повыше – лесом. Идиллия, да и только, но именно туда он не пойдет, эту дорогу он уступает гончим. Левый берег каменистый обрывистый, высотой с девятиэтажку, сюда умный не сунется, эта дорога для чумовых – как раз «то, что доктор прописал».

Откос одолел на одном дыхании. Выбрался на пологий склон, густо заросший боярышником вперемежку с ельником и сосняком. Мелькнула мысль – залечь и понаблюдать за развитием событий, благо позиция изумительная. Но время дорого, рвать когти надо так, чтобы «янычары», даже если смекнут что к чему, не смогли усидеть на хвосте. Леха не сомневался – в беге по пересеченной местности даст фору и сосункам срочной службы, и матерым контрактникам. Тем паче их стимул – внеочередные звания, отпуска и премии, ничто против его интереса – свобода и месть.

Кустарник постепенно перешел в сосновый бор, бежать легче. В такт бегу, машинально напевал: «хо-ро-шо-жи-вет-на-све-те-вин-ни-пух… от-то-го-по-ет-он-эту-пес-ню-вслух». Так делал молодой лейтенант в старом фильме о десантниках. Песенка засела в подсознание с детства, а когда сам попал в «Войска Дяди Васи»* – принял ее на вооружение.

Марш-бросок продолжался около часа. Леха согрелся, в ботинках перестало чавкать, но мокрая роба доставала все сильнее и сильнее. Учитывая рельеф местности, отмахал немало, километров десять-двенадцать. Зона осталась далеко позади. Как говорят в армии: «можно перекурить и оправиться».

Ненужный теперь дождь то затихал, то лил как из ведра. Среди многочисленных сосен и лиственниц попадались ели-великаны, под которыми было относительно сухо. Одну из елок выбрал для привала. Разоблачился «до лысого», отжал одежду и вновь оделся. Провел ревизию имущества – часы, нож, зажигалка, накомарник, рабочие рукавицы, три гвоздя, пайка хлеба, и горсть соли. Хлеб и соль слегка промокли. Нашла-таки вода дырочку в, казалось бы, целых полиэтиленовых пакетах. Усмехнулся, вспомнив тюремный анекдот:

«Двое заключенных смотрят в зарешеченное окно.

Один не выдерживает и говорит, тяжело вздохнув:

Бедный Вася! Выйти из тюрьмы в такую погоду!»

Винтить сегодня решил спонтанно, без должной подготовки. Увидел утром плывущую корягу и понял – такой благодати больше не будет. Тут тебе и течение отменное – можно далеко нырнуть, и вода мутная – от конвоя скроет, и глубина приличная – пули не достанут, и дождь хороший – собачки след не возьмут.

Собирался на скорую руку, потому пожитки такие скудные. Не просто будет с эдаким приданым отмахать тайгой полтыщи верст. А он отмахает, будь спок! Если надо, и тыщу отмахает! Лес для Лешего – дом родной! Смотрящий* как в воду глядел, давая Лехе это погоняло*.

Прицепил нож к поясу, остальное распихал по карманам и вперед. До темна еще часа четыре, использовать их надо по полной…