Александра Нюренберг - Глобус Билла. Третья книга. Бык

Это было бы нечестно, это был бы дешёвый трюк и неуважение к господам читателям.

Другое дело, что… что, конечно, наличие зла в характере и нраве вовсе не означает автоматически, что носитель совершит зло. Так же как, если кто сидит возле мёртвого тела с окровавленным ножом в руке и ужасным взглядом – вовсе не означает, что именно он убил. Убийца, быть может, совсем другой кто-то, и вот… вот он стоит позади других мирных испуганных господ.

А, может, и нет.

В общем, я не знаю пока.

И помянутая новым знакомцем поговорка в его красных устах утрачивала свою многозначительную глуповатость вечной семейной мудрости.

Камень из-под литосферы вечный был материалом, из которого изготовлены его черты, поступь и стать – под стать измождённой земле колонии, а сам очерк дуг над бровями – основательней её орбиты.

Рост не мешал ему, когда он повёл их между отступающих и опускающих глаза участников захоронения самолёта.

– Здесь всё иссечено временем. – Мимоходом бросил он, видя, как стараются они не смотреть по сторонам.

Поди, он понял, что они переполнены впечатлениями.

– Радиация сделала меня немножко другим. – Неторопливо объяснил. – Но тогда меня уже немногое интересовало. Главное было сделано в те времена.

Вдовец, вспомнила Шанни. Он потерял когда-то жену, ей сказали. И тут она увидела, что он смотрит ей в глаза. Когда он обернулся, она не уловила. Это продолжалось очень недолго, но Шанни испытала чувство, будто стоит у края обрыва, а внизу рассмотреть что-либо почти невозможно. Её вдруг укачало – как тогда, когда Глобус вертелся, потеряв равновесие, на исподе великой воронки.

Он отвернулся, оставив Шанни в растерянности и сомнениях.

Он вёл их по двору, судя по всему, некогда задуманному, как площадь перед зданием, в котором как-то уживались размах, чопорность и дух не одного времени, а многих.

Почернелые стены в пристройках, выглядевших, как уступки слабой земной природе, без окон на высоте почти двух этажей. Только старая галерея в мощных серых лозах какого-то пытавшегося умереть растения, ползла вместе с этими в руку толщиной плетями вдоль стены, где несколько немытых застеклённых дверей ничего не показывали и всякая попытка света проникнуть внутрь терпела неудачу.

Первая звезда, крупная и ясная, сплюснутая, как эллипс, лежала среди вороха ветвей на карнизах и выступающем козырьке. Шанни, приглядевшись, поняла, что это гнёзда. Но кому могли принадлежать эти громадные колыбели? Кого укачивали они?

– Когда дом так велик. – Он снова без труда уловил её взгляд. – А всех обитателей раз-два и обчёлся, приходится бедному хозяину делить его с навязчивыми постояльцами.

Он склонил своё лицо на ходу и без предупреждения изобразил страшную маску.

– Скажите мне, леди. Вы, я вижу, умница – какие гости самые навязчивые?

Сбоку шедший Билл вклинился в кадр, имея за собой фоном поросль тёмных деревьев:

– Те, которые что-то принесли с собой? Так они просто беспокоятся, а неровён час, на завтра не останется?

– Привидения, конечно. – Вежливо сказала Шанни.

Мардук выпрямился и снисходительно посмотрел на Билла, почтительно и ласково – на Шанни.

Они завернули за гигантский, мохнатый от растительности и уходящий ввысь бок этого большого гнезда.

– Пожалуй, что… – Начал он.

Они как раз оказались на поляне перед домом. Если бы сейчас вместо свинцовых ветвей выросла в небе молния и раздался бы отчаянный треск, и тогда они бы так не удивились. Хотя, по сути, ничего удивительного они не увидели.

Просто им открылась тайна этого дома. (Так они тогда подумали.) Двор был невелик, никаких глупых пристроек. Так, обычное дело – не очень хорошо стриженый газон, чем-то напоминавший Энкиду накануне ушедшего в память жертвоприношения… рощица, тихо покачивающая ветвями, поодаль. Широкое крыльцо и несколько некогда белых колонн – вот и всё, вот и всё.

Но в скромном дворе и покачивании ветвей сквозило то благородство, которого лишилась площадь, превратившаяся в место проведения странных ритуалов с участием хозяина. И сам он, пригласивший их на широкие ступени мощного изогнутого лукой крыльца, тоже переменился…

Шанни просто почувствовала, как ступает по тысячам следов…

За спиной ласково хлопнул выстрел. Мардук отметил, что никто из его гостей не вздрогнул. Было так: Ас прошёл ещё пару шагов, и тогда, – окликнутый? – неоперативно глянул за плечо. Энкиду обернулся сразу и принялся разглядывать то, что увидел. Билл продолжал идти, пялясь на гнёзда и остановился – ключик выпал, громко сказав:

– Ой, где-то стреляли.

Шанни, погружённая в глубокие размышления о природе старых семейных гнёзд, вынырнула из мыслей с ощущением, что слышала что-то, причём там же – в мыслях, и вопросительно поискала Билла.

Тот запоздал и шёл спиной вперёд к крыльцу, глядя на угол дома. Но смотреть там было не на что, поэтому Билл в свою очередь вопросительно повернулся к брату, который продолжал пристально изучать обломанное ребро здания и неподвижно застрявшую в воздухе ветку вьющегося растения. Кажется, ветка никакая не торчала, когда они обходили угол.

Мардук с улыбкой смотрел на них, не собираясь ничего объяснять. Он кивнул, как будто выиграл пари, когда Ас любезными злыми глазами несколько насильственно нашёл его собственные. Мардук приоткрыл алые губы, как для поцелуя…

Впереди со двора из-за поляны, окаймленной густым леском, ожив, двигалась на них опушка.

Оказалось, там расквартировано нечто вроде военного лагеря. Маскировка была талантлива и оставляла впечатление чуть ли не сплошной чащи. На самом деле, небольшой отряд, поместившийся за первой линией деревьев, почти и не прятался.

У них шла своя жизнь. Ас чуть с ума не сошёл, что не заметил спрятанного под носом отряда, и, кажется, с трудом справился с собой.

Потрясающая смесь обмундирования сразу бросалась в глаза, если приглядеться. Новенькие пушечки, расхаживающие на железных лапах, и обмотки, которые поудобнее пристраивал на затёртой человеческой ноге солдат, лезли в глаз с одной афиши.

Ездовое животное непонятной породы и масти спешной побежкой несло на спине прямого, как ствол, офицера, сразу разразившегося идиомой при виде обмоток.

В отряде мало обращали внимания на шествие гостей. Один, сопровождавший пушку, подбежал, обдав их резким запахом раскалённого масла. Ас прицельно повернулся, но подбежавший обратился к Мардуку и что-то еле слышно сказал, бесцеремонно показывая на Билла только взглядом, до того похожим на сдвоенный взгляд одной из установок, что даже приятно делалось – такова власть сравнения.

– Воспоминания. – Мардук поглядел поверх подбежавшего на Шанни.