Кара - Гарри Поттер и Ось Времён

— Конечно! — гордо отрапортовала Гермиона. — Я ему в еду подмешала кое-какого зелья, как только профессор вернулся, так что, возможно, профессор Аллерт до сих пор скрывает свой поросячий хвостик под мантией Гарри не выдержал и расхохотался, вдруг совершенно случайно вспомнив, с какой опаской профессор садился за свой стол последние несколько месяцев.

— Я это сделала в память о Хагриде, — призналась Гермиона. — Как-то, когда вы с Роном были на тренировке, я зашла к нему. Хагрид тогда сказал, что с большой радостью отвёл Аллерта в гости к Гроупу — познакомиться, а ты рассказывал, что Хагрид отрастил твоему кузену поросячий хвостик.

— Гермиона, — торжественно и предельно весело возвестил Гарри, — Фред и Джордж могут тобой гордиться как достойной продолжательницы славных традиций и деяний Умников Уизли!

— Скажи, а как твой кузен избавлялся от хвоста? Что с ним сделали?

Или он сам прошёл?

— Ампутировали, — ответил Поттер, усмехнувшись.

— Эй, голубки, — беспардонно вмешался в беседу Фокс, изволивший подойти к уединившимся в уголке Гарри и Гермионе, — может, всё-таки поучаствуете в процессе?

Гарри, едва заметно покраснев, отлепился от стены, доставая палочку и скорчив рожу удаляющемуся американцу, продолжил столь нагло прерванную мысль:

— Спасибо за компанию, ты умеешь поднять настроение как никто другой. Я, пожалуй, правда раздолблю пару деревяшек… И знаешь чтодавай почаще общаться? А то ты постоянно со своими соседями…

— А ты со своими, — беззлобно парировала Гермиона. — С ними интересно, да и пообщаться удастся всего-то две недели, давай лучше до Хогвартса.

Гарри кивнул и направился к свалке, образовавшейся вокруг мишеней.

Проигнорировав далеко не добрый и всё понимающий взгляд Трапатонни, судя по выражению лица, претендующего на следующий выстрел, Гарри встал напротив самого крепкого на вид манекена и поднял палочку.

— Seko!

Заколдованный кусок дерева, заменявший и вполне удачно копировавший голову медленно упал на пол. Следующее заклинание вызвало молнию, оставившую от обезглавленного «Пожирателя» обгорелый пенёк, присыпанный дымящимся пеплом. Оглянувшись, Гарри заметил, что свалка, состоящая из учеников-авроров, замерла, так и не опустив кулаки и не закрыв рты. Все обалдело смотрели на обгоревший муляж. Развлекающиеся неподалёку мелкими дуэлями старшие авроры так же с нескрываемым интересом косились на результат колдовства юноши. Привыкший ко всему Рон оценивал размер пенька, а стоящий радом с ним Фокс, до этого оказывавший посильную моральную поддержку непрерывно ругающимся на Трапатонни и его компанию всевозможными и весьма заковыристыми словами русским, тихонько проговорил, так же глядя на угли:

— Нет, это не "Энерджайзер".

Кто-то из компании Трапатонни, как выяснилось при более пристальном осмотре, это был тот самый грек — Трояная Кацулас, который несколько дней назад так удачно запустил в Гарри сногсшибателем, довольно резко и громко высказал своё субъективное мнение по поводу подобной показухи в целом и, уже тише, в адрес Гарри Поттера в частности. Впрочем, не настолько тихо, чтобы этого не услышали все присутствующие.

У Гарри в голове тут же возникла идея, которую юноша не замедлил осуществить. Он смиренно отошёл на задний план, уступив удобное для обстрела место тем, кто так опрометчиво его занял, как и следовало ожидать, препятствовать проникновению хамоватого типа греческого происхождения на удобную для обстрела позицию никто не стал.

Кацулас и Гарри, вновь лениво прислонившийся к стенке, подняли палочки одновременно. Однако грек долго и старательно выцеливал, видимо, очень боясь не попасть в мишень, находящуюся всего-навсего в пятнадцати шагах от него. В итоге юноша без труда смог произнести необходимое заклинание и теперь с нетерпением ждал, когда же Они изволят произвести выстрел. Когда с палочки итальянца наконец-то сорвался фиолетовый луч, к всеобщему изумлению, вместо того, чтобы разлететься в щепки от этого пусть и примитивного, но всё же действенного заклинания, деревянный муляж резво подпрыгнул и уклонился от выстрела.

Колёсики в голове грека вращались медленно, но, спустя несколько долгих секунд, на протяжении которых муляж гордо демонстрировал ему, а заодно и всем собравшимся, весьма символичный палец, Кацулас догадался, что тут что-то не чисто. Впрочем, догадка ему большого счастья не принесла — вместо того, чтобы искать виноватого, иностранец продолжал вымещать свои эмоции на ни в чём не повинном манекене, который, повинуясь лёгким движениям палочки Гарри, продолжал безобразничать. Сперва он изобразил нечто, весьма ярко напоминающее выступление Майкла Джексона (особенно в финале). Затем, уклоняясь от очередного заклинания, и без того летевшего мимо цели, практически вплотную приблизился к греку и вновь продемонстрировал красноречивый палец, на сей раз не оставляя сомнений, что сей жест предназначен именно ему. В такой многообещающей позе манекен и застыл, вновь становясь неподвижным.

Если бы Кацуласу повезло родиться с мозгами, то он, возможно, начал бы обстрел именно сейчас. Однако грек замер, ожидая, когда же манекен вновь зашевелится.

Стоит ли говорить, что уже к середине выступления всё внимание публики было приковано именно к шаловливой деревяшке?

— А несколько сразу можешь контролировать? — этот неожиданный шёпот едва не заставил отвлёкшегося на созерцание на редкость глупой физиономии грека Гарри подпрыгнуть на месте, рискуя удариться головой о потолок. Вместо ответа Гарри резко направил палочку на подошедшего справа человека, имевшего неосторожность застать юношу врасплох.

Только потом парень повернулся, дабы встретиться лицом к лицу с нахалом, оказавшимся Гансом, второй раз за неделю ошарашено уставившимся на направленную ему в сердце палочку.

— Не делай так больше, — выдохнул Поттер, опуская оружие. — Я нервный: убить могу и не замечу. Нет, больше одного предмета двигать пока не пробовал.

— Вот тебе и подвернулся великолепный шанс попробовать, — глубоко дыша, ответил немец, выговаривая согласные твёрже, чем обычно — на немецкий манер.

Гарри вздохнул, вновь покосился на всё ещё задумчиво изучающего неподвижную деревяшку грека, и вновь поднял волшебную палочку, пытаясь сосредоточиться на нескольких предметах одновременно.

Злосчастный кусок осины, замерший перед в упор изучающим его Кацуласом, вновь заскрипел, двигаясь, и наградил не в меру любопытного представителя греческого аврората довольно ощутимым щелбаном. Однако теперь у манекена появилась подтанцовка в количестве трёх аналогичных шедевров столярного дела. Пока Кацулас удивлённо хлопал ушами, равно как и большинство собравшихся, один из манекенов зашёл с тыла и отвесил ему весьма и весьма не слабый пинок по тому месту, которое не принято демонстрировать. Здесь, наконец, до товарищей несчастного грека, скорчившегося так, словно только что выпил галлон костероста, дошло, что виноватого стоит искать среди зрителей. Взгляд их, кстати, не самый дружелюбный, почему-то сразу остановился на удобно привалившемся к стене Гарри, помахивающим палочкой в такт движениям деревянных кукол. Поняв, что его засекли, юноша с мрачным юмором сделал им ручкой и опустил палочку. Манекены от этого двигаться не перестали, так что на него воззрились с недоумением. Гарри же с интересом наблюдал за переменами в лицах иностранцев, которые, судя по всему, напряжённо соображали: набить морду Мальчику-который-выжил сейчас, или подождать немного. Ещё юноша заметил, что на него опять с нескрываемым интересом глазеет взрослая часть населения, вновь прервав совоё дуэльное времяпрепровождение.