Андрей Бондаренко - Логово льва

— Отставить, командир! — усмехнулся Сизый. — Шутка же, понятное дело! Отвели просто в боковой штрек, оставили там связанным — до твоего возвращения. Больно уж воняло от него. Устал ты, командир, совсем уже не воспринимаешь обычного военного юмора!

«Шутники хреновы, тоже мне! — дулся про себя Ник. — А впрочем, прав Сизый, устал я чего-то. Вот и Зина уже снится — пятую ночь кряду…»

О чем-то важном он, определённо, забыл. И всё эта подземная спешка, так её растак! Надо вспомнить. Успокоиться, собраться с мыслями и вспомнить. Ага, вот же оно!

— Сеньор Гонсалес! — окликнул Ник Сизого. — А где же наша Чаша Святого Грааля? Тебе, часом, не встречалась?

— Как же, имел честь наблюдать, — тут же откликнулся Лёха. — Брезентовый мешок номер три, в нём деревянный ящичек лежит, там и располагается твоя знаменитая Чаша.

Ник развязал хитрый узел на нужном мешке, достал из него искомую деревянную тару, от ящика приятно пахнуло пальмовой древесиной.

Он помнил из протоколов допросов Барченко, что для успешной работы с Чашей требовалось безусловное уединение и полная концентрация.

— Подразделению отдыхать! Изучать материалы, полученные у пленного! Доложите по моему возвращению! — скомандовал Ник и снова отправился по штреку к месту, где он раньше обнаружил уютную подземную нишу.

Ниша напоминала тайную келью, предназначенную для уединённых молитв: узкий вход в квадратное помещение, посередине которого лежал кубический камень высотою с письменный стол, рядом с ним располагался камушек поменьше и пониже, могущий с успехом заменить стул. По стенам кельи змеились светящиеся жёлто-зелёные (а не светло-голубые!) прожилки.

Идеальный такой рабочий кабинет отшельника-мыслителя.

Ник неторопливо уселся на камень-стул, открыл крышку ящичка.

Внутри обнаружился толстый слой серой ваты, от которой почему-то пахло музеем.

«Или не музеем, а просто древностью?» — подумал Ник.

Из-за голенища правого сапога он вытащил длинный узкий стилет, выковырял серую вату, аккуратно сложил её горкой на каменном полу, осторожно извлёк из ящичка тяжёлый сосуд тусклого светлого металла…

Чаша Святого Грааля оказалась именно такой, как он и представлял: широкая, низкая, покрытая рельефными рисунками и странными незнакомыми буквами, в которых угадывались готические корни.

Скачущие куда-то гривастые кони, рыцари в тяжёлых доспехах, сражающиеся между собой, симпатичный бородач с умным лицом, восседающий на приземистом троне…

Казалось бы, совсем ничего особенного, обычный кубок для вина, разве что изготовленный пару-тройку тысячелетий назад, да возможно, что из платины.

Только вот Ник был уверен, что от этого сосуда исходит некая мистическая сила, которую он чувствовал каждой клеточкой своего тела.

Из родника, что сочился прямо из стены подземной ниши, Ник до краёв наполнил Чашу прозрачной холодной водой, осторожно, чтобы не расплескать ни капли, водрузил её на камень-стол, сам расположился рядом на самом краешке каменного стула.

Он помнил инструкции Барченко: думать только о самом-самом заветном и пристально, до рези в глазах, смотреть на поверхность воды, налитой в заветную Чашу.

Через двадцать минут от постоянного напряжения нестерпимо запульсировали глазные яблоки, на ресницах повисли крупные слезинки, вот одна из них, влекомая силой притяжения ядра планеты, последовала вниз и коснулась водной поверхности…

Перед ним чуть заметно дрожала призрачная зеркальная поверхность.

Вернее, он сам находился по ту сторону странного зеркала и оттуда внимательно наблюдал за происходящим в тесной комнате.

Это была их с Зиной спальня, расположенная на втором этаже старинного коттеджа на Крестовском острове. Только вот раньше здесь не было двух детских кроваток.

Зина, похудевшая и от того ставшая ещё стройнее и миловиднее, с незнакомой высокой причёской на голове, в новой энкавэдэшной форме, с погонами младшего лейтенанта на плечах, подошла к одной из кроваток и прикоснулась губами ко лбу светловолосой девчушки.

Облегчённо вздохнула, подошла ко второй кровати, ладонью коснулась лба черноволосого мальчугана. Детям было немногим больше года.

«Да это же Афанасий и Марта, дети Сизого и Айны! — понял Ник. — Но почему же они спят в нашей комнате? Они же жили вместе с няней в отдельном помещении?»

Зина подошла к зеркалу, поправила светлую прядку, выбившуюся из причёски. Нику показалось, что стоит протянуть руку, и он пальцами коснётся лица жены. Она не видит его? Как же так?

— Где же ты бродишь, Никита? Когда вернёшься ко мне? — негромко проговорила Зина и грустно улыбнулась своему отражению.

Не мог ей Ник ничего ответить, да и в горле плотно застрял противный колючий комок.

В дверь тихонько постучали, и в комнату вошла Мэри Хадсон, тоже в военной форме, но в старшинском звании. Американка явно поправилась и похорошела, уже заметно отросшие волосы ниспадали на её плечи густым рыжим водопадом.

— Как дела, что товарищ доктор сказал? — обеспокоенно спросила Мэри.

Зина светло улыбнулась:

— Всё просто прекрасно! Победили мы эту корь, малыши пошли на поправку!

— Ура! Ура! — негромко порадовалась Мэри и тут же слегка нахмурилась: — А почему ты такая грустная? Вон, глаза заплаканы! Опять? Мы же договаривались!

— Да, понимаешь, тут какая-то ерунда происходит, — неуверенно ответила Зина. — Всё это зеркало! С самого утра смотрюсь в него, а оттуда на меня Никита глядит. Представляешь?

Мэри только руками всплеснула:

— Ох, Зинка! Что же так сохнуть-то? Ты бы доктору показалась, а ещё лучше — сходила бы в Клуб на танцы…

Водная гладь подёрнулась молочной плёнкой, пропало зеркало, снова перед глазами была только квадратная подземная комната и чаша тусклого светлого металла, стоявшая на кубическом чёрном камне.

— Давай-ка, Джедди, доложи командиру основную часть информации, только без всякой лирики и научных отступлений! — попросила Айна мальчишку.

— Этого человека зовут Гамри, — начал своё сообщение Джедди. — Он действительно из древнего племени подземных ацтеков. Гамри рассказал нам много об истории своего народа, о разных соседних племенах. Но эта информация к делу не относится, обо всём этом я потом расскажу дону Романо. Со слов Гамри мы с сеньорой Анной нарисовали эту карту. Я думаю, что это правильная карта, ацтеки с большим уважением относятся к Огнину. Получается так, что на сегодня существуют только два выхода на поверхность из этой подземной страны. Первым пользуются ацтеки и тщательно его охраняют, их там около двух тысяч человек. Второй выход заперт на замок, который, по уверению Гамри, отпирается моим Огнином. Только около второго выхода сидит Дракон.