Александр Мартынов - В заповедной глуши

Валька умылся — вода была холодной, казалось, что в ней похрустывают льдинки. Встав, потянулся снова, от души позавывал при этом. Улыбнулся, вспомнив, как местные не верили, что длинноволосый мальчишка — которого они знали куда меньше, чем Витьку — неплохо разбирается в сельском хозяйстве. Спасибо де ла Рошу.

Кстати, здешнее хозяйство отличалось от тех, в которых работали мальчишки из школы бывшего французского офицера в России. И размахом, и организованностью, и слаженностью, и количеством техники — причём в лучшую сторону. Поработав несколько дней, Валька уяснил, почему Беларусь не нуждается в иностранных сельхозпродуктах. В России ещё ходила запущенная в начале 90-х годов ХХ века глупая легенда о том, что-де основа западного сельского хозяйства — фермеры. На самом деле Запад кормят огромные, крупнее советских колхозов, сельхозпредприятия — латифундии, ранчо и прочие, с сотнями наёмных работников, десятками машин, собственными перерабатывающими комплексами и развитой системой сбыта продукции напрямую в магазины. А все те умилительные западные фермеры, которых показывают по российскому телевидению — это либо отдельные фанатики (щедро спонсируемые государством, как экзотика для туристов), либо богачи, у которых просто есть хобби — работать на земле. Накормить даже маленькую страну они не могут в принципе. Власть «батьки» это понимала, поэтому, едва был придушен режим Шушкевича [46] ШУШКЕВИЧ Станислав Станиславович (р. 1934), белорусский государственный деятель, председатель Верховного Совета Белоруссии в 1991-94. Один из инициаторов развала СССР, ярый западники и русофоб. К счастью режим его правления был прекращён после выборов 1994 года, приведших в власти Лукашенко, и Белоруссия избегнула страшной судьбы России или Украины — безработицы, беспризорщины, криминальных войн, засилия этнической преступности, работорговли, уничтожения культуры, медицины и образования. , как Лукашенко остановил развал колхозов и щедро профинансировал их. Как результат — ни единой картофелины и ни единого грамма мяса небогатая в общем-то страна не закупала за границей, а каждый пятый комбайн и каждый третий тяжёлый грузовик в мире производились в Белоруссии. И работала эта техника не только на белорусских полях. В частности, кичившаяся своими «успехами» путинская Россияния покупала и арендовала технику именно здесь, у Минска. И этой независимости не могли простить батьке ни за рубежом, ни — кое-кто — внутри страны. Особенно заметна была разница для русского человека, уже привыкшего к остовам ферм, заросшим бурьяном полям, повальному пьянству и разбитым дорогам русских сёл, в которых только кое-где копошились для собственного прокорма «фермеры»,да изредка встречалось хозяйство, чудом сумевшее выстоять под напором «демократии». Валька эту разницу хорошо видел — снова спасибо де ла Рошу! — и про себя удивлялся: неужели так было в СССР везде? Витька не удивлялся — он просто принял эту жизнь как данность и работал охотно, хотя сначала и не очень умело.

Нельзя сказать, что тут царил какой-то особый энтузиазм, как в старом советском кино, где арийского вида колхозники и колхозницы играючи перевыполняют нормы и сворчивают горы лёгким нажимом плеча, не забывая распевать песни. Дело в том, что работа крестьянина — чудовищно трудная вещь, такое понятие, как «рабочий день» встречается горьким смехом, а слова «битва за урожай» в белорусских условиях зоны рискованного земледелия [47] Дело в том, что почти вся территория бывшего СССР располагается именно в «зоне рискованного земледелия», где от капризов погоды зависит практически всё. Поэтому насмешки «демократов» над советской «битвой за урожай» — это просто выпады неграмотных людей, не знающих, что русскому крестьянину для получения тех же результатов нужно потратить сил в 2–3 раза больше, чем его европейскому коллеге — и в 4–7 раз больше, чем коллеге из тропической зоны. Кстати, именно поэтому вступление России в ВТО станет окончательным приговором русскому сельскому хозяйству — его остатки не смогут конкурировать с продукцией из стран, где не надо тратиться на тёплые коровники, добротную одежду работникам, зернохранилища, отопление и освещение и можно получать три урожая в год, просто бросив в кое-как расковырянную землю семена. вовсе не имеют ироничного смысла: день потерял — урожай тоже можешь потерять. А государственная поддержка вовсе не означает, что кто-то станет кормить бездельника и лентяя. Увольте… Поэтому вкалывали гирловцы от мала до велика не за страх, а за совесть — так, что к концу рабочей смены засыпали за столами. Валька и Витьку, собственно, никто не заставлял так же работать, но в обоих в полный голос заговорил чёртов славянский коллективизм: все в овраг, и я за всеми! Да и местные ребята пояснили: за полубесплатную жизнь — путёвки, школу, развлечения и многое другое, за что в России приходилось платить из своего кармана (кармана родителей) наличными и что поэтому становилось недоступным для большинства — тут в принципе тоже надо платить. Но честно — не украденными или наспекулированными деньгами, а трудом. Как потопаешь — так и полопаешь.

Неудивительно было, что в больших русских городах в таджикско-молдавско-украинской массе работяг, жаждущих найма, нет белорусов. Они и у себя дома неплохо могут жить. Если пашут.

Хотя первоначально прямо руки отвязывались даже у Вальки. Казалось, что работе просто не будет конца, а цель у неё только одна: угробить работников. И ведь это ещё не всё — «всё» будет только хорошо если к концу сентября.

Поэтому ничего удивительного в том, что двое мальчишек ночевали на старом сеновале, в общем-то не было. Где их застала команда «отбой», переданная по рации, там и залегли.

— Жрать охота, блин, — послышался голос Витьки. Валька обернулся, махнул рукой:

— Bonjour [48] Добрый день (франц.) , — отозвался Валька. Витька, зевнув и почесав чёрное от загара плечо, задумчиво произнёс:

— Подозреваю, чтобы ты меня обложил, хотя и не знаю, как. Плохо не учить иностранных языков… Хотя… — и он, кривляясь на рэперский манер, проорал: — Хэй, Семёновна-перегнутая-по-всему-видать-е…тая, йо! Круто я?

— Слов нет, — согласился Валька. — Йо, в натуре. Всю ночь учил, аж запыхался, видно… Иди хоть умойся, а я пока оденусь и консервы открою…

…Доесть ребята не успели — они как раз кипятили на нескольких таблетках сухого горючего чай, когда послышался вызов рации, и голос Михала Святославича сообщил:

— Давайте на кордон, сейчас за вами подойдёт машина.

— Так это, — Витька посунулся ближе через плечо Вальки. — Дядя Михал, у нас сейчас ремонт, мы не закончили вчера…