Александр Косарев - Посланник смерти

– Вращающийся тамбур тоже был тогда пристроен? – полюбопытствовал Илья.

– Да нет, – сказал капитан, – он и раньше был. Это же бывшая противогазовая камера. Кстати, должен вас проинформировать, ваше офицерское удостоверение уже уничтожено. И больше вы никогда не появитесь на верхней территории. Жить же мы с вами будем в городской гостинице. Смею заверить, будете довольны. У каждого из нас там своя комната, душ, недорогой буфет, замечательный бильярд в холле…

– И как долго мне придется задержаться в вашем уютном уголке? – спросил Илья.

– А-а-а, – замялся Андрей, – да как Бог даст. У меня насчет вас есть вполне конкретный план, и мы с вами обязаны его отработать от начала до конца. И потребуется на его осуществление не менее месяца. После чего вы в принципе сможете достойно влиться в нашу дружную семью, если, конечно…

– Конечно, что?

– Да сами понимаете. Клюнет начальство жареный петух в… определенное место, и все наши планы полетят ко всем чертям. В принципе это плохо, для вас же. Согласитесь, что лучше освоить кое-какие азы и поучиться на чужих ошибках, прежде чем кидаться в омут.

– А сами-то много ошибок совершили? – поинтересовался Илья, отбросив официальность.

– Ох, – поморщился Вронский, – предостаточно. Но пока, слава Богу, проносило. Мы все, и особенно те, кто в оперативке работают, находимся в гораздо худшем положении, чем армейские саперы.

– Почему? – не понял Илья.

– Да потому, – в тон ему ответил капитан. – Саперы, к примеру, в принципе знают, что их ожидает. Мы же все время пребываем в неизвестности. Сто раз все может оказаться абсолютной лабудой, а на сто первый, ба-бах, и такие дела начинают твориться, как на Муромском полигоне.

– А что же случилось на Муромском-то полигоне? – спросил Илья. – Я и не слышал о нем ничего.

– А теперь больше никогда и не услышите, – помрачнел Андрей.

– Почему? – удивился Илья.

– Потому что десять дней назад он прекратил существовать, скрутился.

– Что значит скрутился? Взорвалось там что-то или утечка газа случилась?

– Да нет. Произошло то, что рано или поздно должно было произойти. Эта история началась как авантюрный роман. И коротко ее не расскажешь.

– Все равно расскажите, – попросил Илья.

– 12 марта 1982 года работавшая около двух месяцев в мексиканском городке Теотиуакане французская археологическая экспедиция откопала никем ранее не замеченный подземный ход, расположенный в двух десятках метров от так называемой пирамиды Солнца. Руководитель экспедиции Ришар Давю обнаружил украшенную резьбой каменную плиту, перекрывавшую вход в подземелье. Отодвинуть ее в сторону землекопам удалось не сразу, потребовалось более двух суток напряженной работы. И когда пятитонная «дверь» была наконец-то поднята и отодвинута в сторону, Давю решил дать своим людям вполне заслуженный отдых и приступить к более подробному осмотру находки лишь на следующее утро. Все члены экспедиции разошлись по своим палаткам отсыпаться. Через час все они спали как убитые. Все, кроме одного. Десятник бригады землекопов Хорхе Веласко не спал. Выждав до двух ночи, он прихватил фонарь, ломик, лопату и полез в отверстие подземного хода, рассчитывая чем-нибудь поживиться еще до того, как проснутся все остальные. Довольно скоро он попал в небольшое квадратное помещение, в котором не было абсолютно ничего, кроме красных фресок на серых стенах. Десятник потоптался некоторое время на месте, рассматривая взирающие на него со всех сторон оскаленные лица мифических чудовищ, и собрался было возвращаться в лагерь, как случайно обратил внимание, что пол сильно пружинит под его ногами. Он опустился на корточки и ощупал его. Оказалось, что камера засыпана очень толстым слоем природной слюды. У Хорхе мелькнула мысль, что под ней может быть укрыто нечто ценное. Схватив лопату, он начал раскапывать слежавшиеся за столетия слюдяные пластинки. И ожидания его довольно скоро оправдались. Вскоре под лезвием лопаты что-то заскрежетало, и он, отбросив ее в сторону, принялся рыть руками. И отрыл странный предмет, который напоминал разрезанный пополам граненый футбольный мяч, в центре плоской части которого было что-то вроде винтообразно скрученных коровьих рогов. Хорхе попробовал приподнять находку, но она оказалась довольно тяжелой. Вообразив, что под наружным слоем рогатого полумяча наверняка спрятано литое золото, грабитель обмотал закрученные «рога» заранее припасенной веревкой, взвалил находку на спину и поволок к выходу, даже не потрудившись как следует засыпать вырытую им яму.

На следующее утро французы отправились в обнаруженный ими накануне древний подвал. Вскоре и они достигли склепа, почти на треть высоты засыпанного слюдой, и тоже добросовестно перекопали его вдоль и поперек, но ничего там не нашли, кроме кусочков природного изолятора. Разочарованные французы засняли и описали найденные фрески, сфотографировались на память у барельефа дверной плиты и отбыли восвояси.

Полная же расшифровка иероглифов с прикрывающей вход в подвал плиты была сделана примерно через полгода, уже после завершения сезона раскопок. Смысл ее был таков.

«О путник, если по случайности или злому умыслу ты оказался перед этими вратами, то знай, что за ней лежит красная половина сердца Кецалькоатля, которое он оставил нам, своим ничтожным детям, в память о себе, как залог того, что он обязательно вернется и зажжет в небесах шестое солнце. Если ты хочешь ощутить безмерную тяжесть СЕРДЦА БОГА и принять на себя ответственность за пятое солнце, иди вперед. Хочешь и дальше топтать своими ступнями дорогу жизни, повернись и возвращайся туда, откуда пришел».

Расшифровав надпись, но твердо зная, что в подвале у древней пирамиды, кроме двух тонн слюды, не было найдено ровным счетом ничего, археологи занялись другими проблемами. Но история на этом не закончилась. Ворюга землекоп не стал торопиться и, зарыв свою находку в одному ему известном месте, спокойно дождался окончания сезона раскопок. Получив через месяц расчет, он упаковал рогатую штуковину в заплечный мешок и отправился в свою родную деревню. Там, в крохотной авторемонтной мастерской своего двоюродного брата, он впервые продемонстрировал находку своим ближайшим родственникам. Те восхищенно поцокали языками, но ломать столь необычную вещицу удачливому добытчику не разрешили, полагая, что им удастся выгоднее продать ее в своем первоначальном виде. Сфотографировав «Полароидом» полусферу в трех или четырех видах, дядя «счастливчика» – Хуан Эстераза поехал на рейсовом автобусе в Мехико, где принялся искать солидного покупателя – антиквара. Недели через две он познакомился с одним мелким скупщиком краденого антиквариата, который, рассмотрев снимки и выслушав уверения дона Хуана в том, что внутри найденный предмет состоит сплошь из золота, вывел того на некоего американца, который часто навещал эти благодатные для заключения незаконных торговых сделок места. Эстераза повез американца в свое захолустное селение. Полусферу торжественно вынесли из подвала и установили «рогами» вниз на круглом инкрустированном перламутром столике посреди небольшого внутреннего дворика. Пока американец пил пиво, лениво осматривая выставленный на продажу предмет, яркое полуденное солнце так раскалило черную чешуйчатую поверхность полусферы, что когда гость попытался приподнять ее, чтобы прикинуть вес, то вскрикнул от полученного ожога. Ничего не понимающие родственники Хорхе сгрудились вокруг стонавшего гостя, всячески пытаясь уменьшить его страдания. Тут кто-то заметил, что задымился и сам столик. Из тех точек, где так называемые «рога» касались круглой столешницы, выбивались струйки дыма, и всем собравшимся было видно, что они все глубже и глубже врезаются в трещащее и искрящееся дерево, буквально прожигая его насквозь. Не понимая, что происходит, но нутром ощущая надвигающуюся опасность, дон Хуан, не долго думая, опрокинул свою бутылку на полусферу, пытаясь ее охладить, и приказал срочно принести ему сушившийся на изгороди конский потник. Он набросил его на полусферу, отрезав таким образом сей странный предмет от солнечного света. Все присутствующие, естественно, кроме американца, принялись поливать дымящийся потник водой, пивом и даже лимонадом. Примерно через полчаса, когда все успокоилось и разгоравшийся было пожар удалось ликвидировать в самом зародыше, переговоры о продаже находки были продолжены. Как ни странно, но только что случившееся происшествие отнюдь не понизило цену, а наоборот, подняло ее чрезвычайно. Американец, воочию уверившийся в том, что предлагаемая ему вещь не только древняя, но и обладает совершенно необычными свойствами, с ходу предложил за нее пятьдесят тысяч долларов. Дон Эстераза со своим племянником, в свою очередь убедившись в несомненно божественном происхождении полусферы, решили требовать за нее не менее миллиона. Переговоры быстро зашли в тупик, и стороны расстались, договорившись вновь встретиться через неделю. В конце концов они все же пришли к компромиссу, и сделка состоялась.