Вадим Новосадов - Маска Гермеса

У Византа взыграли тщеславие и азарт, но он настраивался на то, чтобы не поддаваться очарованию юного создания, обладавшего властью, которой Анна ещё не осознавала.

На одной из тихих улочек, какими был пронизан почти весь Париж, как бесконечный лабиринт, куда можно попасть, свернув с бурных Елисейских Полей ,в районе площади Франклина Рузвельта, он появился заранее, насчитав здесь несколько кафе.

Анна не указала, где именно состоялось бы их свидание, но Александр, вскоре, заметил двух крепких парней, изображавших из себя туристов с камерами, в которых безошибочно угадывались костоломы телохранители. Всегда ожидая западни, он, на всякий случай, сжал в кармане рукоять пистолета и не спускал с них взгляда.

Ещё двое выросли из ниоткуда и прижались к нему так, что он не успел бы сделать неосторожного движения.

- Отдай свою пушку, - грозно и сухо отрезал один из них на русском.

Визант потребовал от него документа, получив в ответ:

- Рот открывай, когда тебе позволят.

Александр осторожно вынул короткий «Кольт»,обхватив его пятёрней, и передал в широкую ладонь коренастого охранника с каменным выражением лица.

Спустя минуту он увидел знакомую девушку, в сопровождении ещё одного телохранителя. Она была другой, по сравнению с той, какой он встретил её первый раз. Анна могла преображаться, поражая воображение. Короткое бежевое пальто, пёстрый платок на голове, из-под которого подрагивали пряди светлых волос, платинового окраса, вальяжная, но уверенная походка, в сапогах с длинным голенищем и с позументом. Там, на балу, она выглядела значительно скоромнее, как это не казалось странным. Рукой в перчатке она размахивала маленькой кожаной сумкой, устремив в Александра пытливый и приветливый взгляд, будто они некогда хорошо друг друга знали и встречались сейчас после долгой вынужденной разлуки.

Анна излучала девический, насмешливый шарм, и выглядела при этом дамой. Никто бы не устоял перед ней, но она спустилась с Олимпа именно к нему. Тут уж и рассудок можно потерять.

Они сошлись как раз напротив ресторана под названием “Spoon, Food and Wine”, где метрдотель, встретивший их почти с порога, провёл их двоих к столику, ещё один, через два стола от них, предназначался для двух охранников. Сейчас ресторан был немноголюден, поскольку днём работал с полудня до двух часов, и можно было провести встречу без суетливой атмосферы.

- Ваши родственники не одобрят вашу встречу с никчемной персоной, да ещё сомнительной репутации, - сразу взял резкий оборот Александр.

- Если бы мои родственники очень не хотели, то этой встречи и не произошло бы. Но, к счастью, в этом вопросе у меня есть свобода, а они заботятся лишь о моей безопасности. И что же такого плохого в вашей репутации? - она чуть склонила голову, поглощая его лучезарным светло серым взглядом.

- Но раз вам ещё не донесли, то я предпочёл бы не вдаваться в подробности.

- Вы отозвались на моё приглашение, тем самым согласились разговаривать со мной. За чем же дело стало?

- Я не готов обсуждать свою биографию. Но не прочь выслушать вас, - брякнул оторопевший было Визант.

Она подняла брови в насмешливом удивлении.

- Вы продюсер, значит, у нас уже есть общие интересы.

- Пока всё только в планах.

- А я пока тоже только ассистент режиссёра.

- Думаю, что как продюсер я вам абсолютно бесполезен. Вам стоит только дать сигнал, и спонсоры станут в очередь.

- Мне то на них как раз и наплевать, - с детской прямотой воскликнула Анна. - Если я захочу, то к вам в спонсоры станут в очередь. Вы выдержанный человек, но, по-моему, ещё и отчаянный. Не говоря о том, какой вы красавец. Не чета тем подхалимам, среди которых мне предстоит испытывать себя. Во мне достаточно честолюбия, чтобы сносить это меркантильное окружение. Но вот вы, не честолюбец, хотя и гордец, это видно сразу. Мне нужна отдушина. Вдобавок, вы работаете на правительство. Вы, тайный агент. Не спорьте, я знаю. Следовательно, не станете интриговать против меня, в отличие от нашей общей знакомой, Риты Вагнер.

Анна сделала паузу, поглощая Александра своим гипнотическим взглядом. Визант казался невозмутим, но не из-за присущей выдержки – его охватил настоящий шок.

- Эта лиса связана с Лаврецким, который только и строит планы, как насолить правительству. Всё, что ни связано со мной, буквально пропитано интригами. Поэтому, мне и приятно было бы иметь с вами дело, - её лицо вспыхнуло румянцем, которое кроме искреннего восторга, отражало и возможную обиду за то, что она могла быть отвергнута.

- Почему же вы тогда поддерживаете отношения с Ритой Вагнер, если знаете, что она – человек Лаврецкого, вашего врага? - набравшись духу, осторожно высказался Визант.

- У меня свои причины. Ко мне, или точнее, к семье, все будут клеиться, в кого ни плюнь. Но пусть они откроют свои козыри. Что пользы отгораживаться от них, и ждать подвоха. Обнаруженный недруг не так опасен как скрытый. Да и телеканал мне их понравился, именно тем, что он независим от правительства. На родине давно исчезла качественная, независимая журналистика. Пусть я и из правящей семьи, но я же человек разумный, и понимаю как это важно. И этим самым, к слову, я подчёркиваю свою толерантность, что ценится здесь, на Западе. А вообще то, говоря, какое это имеет значение? Давайте-ка лучше выпьем.

Удивлённый её отнюдь не юношеской логикой, Визант чувствовал в этом некую зловещую паутину интриг. Неужели и её не чурались использовать как некую фигуру в политической борьбе. За этим скрывались или беспечность, или безумие. Но возможно, тайная политика не признавала границ. Или же, президент просто пренебрегал репутацией своего родственника? Оставалась правда обнадёживающая догадка – кремлёвские кукловоды были уверены, что сумеют управлять всеми игроками.

Лаврецкий будет переводить средства на кинопроекты с участием Анны, в то время как органы имеют улики в легализации его доходов и держат его, таким образом, на поводке. Следовательно, Лаврецкий подбирается к президентскому семейству, дабы получить индульгенцию. Однако же не поддавалось объяснению то, что он учредил оппозиционный телеканал.

- Вы так очаровательны, но в вас столько противоречивого, - вопреки своей воле изрёк Александр с иронией.

- Я уже давно не школьница, не следует со мной разговаривать снисходительно, - с напускной строгостью возразила Анна, позвав жестом гарсона, чтобы сделать заказ.

ГЛАВА 17. ЗВЕРЬ ИЗБЕГАЕТ ЛОВУШЕК.

- Есть серьёзная новость, - начал Воленталь на встрече, проходившей в загородном кафе, на открытом воздухе, откуда открывался мартовский, меланхолично будоражащий вид перламутровой зелени набухающих почек. - Со счетов “Франк Интернациональ” переводились крупные суммы в оффшорные банки и наоборот. Этот банк не отличается требовательностью к происхождению денег, возможно из-за того, что им пользуются некоторые местные чиновники. Счета ранее принадлежали тем фирмам, на которые указывал Сотник. Их уже и в помине нет, зато недавно были учреждены новые, через которые открывались счета в других банках, недосягаемых для европейского правосудия. За этой перетасовкой может стоять Спирин либо его люди. Ивлев или Юдин. Особой изобретательностью в этом вопросе они не отличаются.