Василий Ефименко - Ветер богов

— У этого солдата ноги не замерзнут! — не удержался от реплики механик.

Дежурный по отряду — худощавый поручик с удлиненной головой — долго вчитывался в документы. Он то закрывал их, то перелистывал заново, потом снял телефонную трубку.

Переговорив с кем-то, поручик приказал:

— Явитесь к начальнику штаба, его благородию подполковнику Коно. Только подтянитесь. Подполковник не любит разболтанности, и вы можете начать службу у нас с гауптвахты. Эй, ты! — окликнул он посыльного. — Проводи их в штаб!

Начальник штаба подполковник Коно — человек неопределенного возраста с сединой в коротко остриженных волосах — был грозой отряда. Он никогда не кричал на подчиненных, но его тихого голоса боялись куда-больше, чем выкриков полнотелого командира отряда полковника Такахаси. После окончания авиаучилища в Ацуге Коно подпоручиком прибыл в Маньчжурию и все годы службы провел в Квантунской армии, которую считал самой лучшей армией империи. Выходец из семьи мелкого торговца, подполковник Коно упорством и силой воли пробивал себе карьеру, мучительно завидуя тем, у кого были высокие покровители. Он считал себя самым способным офицером из всего выпуска и негодовал в душе, когда не он, а его туповатый однокашник Такахаси стал полковником и командиром отряда. Он, талантливый Коно, должен был ему подчиняться. И всё же Коно преклонялся перед теми, у кого были высокопоставленные родственники.

Подполковник был хорошим летчиком, службу знал и исполнял безупречно. Никто не мог обвинить его в каких-либо слабостях.

Коно, как и большинство кадровых офицеров Квантунской армии, был убежден, что война с самого начала свое острие повернула не в ту сторону, куда надо. Следовало начинать здесь — против русских. В этом случае императорская армия, продвинувшись до Урала, подала бы руку гитлеровским союзникам. У Японии оказался бы обеспеченный тыл, огромные сырьевые ресурсы. Вот тогда только следовало перейти ко второму этапу войны — удару по англосаксам. В этом случае военные операции меньше бы зависели от бездарных флотоводцев, которые только кичатся и чванятся перед офицерами сухопутной армии — решающей военной силы империи.

Подполковник считал, что поход против русских мог быть успешным и сейчас Россия, по мнению Коно и его единомышленников, сильно ослаблена войной с Германией, понесла колоссальные потери. Квантунская армия, заняв одним ударом Восточную Сибирь, создала бы возле Байкала железную оборону, а империя получила бы жизненно необходимые ей сырьевые ресурсы. Тогда и война на юге снова могла бы стать успешной. Подполковник на штабных играх не раз громил русских в Приморье, снося с лица земли Владивосток и другие города.

Выслушав сообщение дежурного о прибывшем экипаже, подполковник поморщился. Опять сосунков прислали! Что там наверху только думают? У него не школа для детей, а боевой отряд. Присылают скороспелых пилотов и механиков, а их и к самолету допустить сразу нельзя! Сколько времени нужно потратить потомна подобных лоботрясов, чтобы как следует обучить их.

В конце прошлого года отряд должен был отправить на фронт сразу половину опытных экипажей. При воспоминании об этом подполковник даже зубами заскрежетал от досады.

Когда три новичка строго по-уставному отрапортовали ему и замерли, он внимательно осмотрел их и начал ровным, тихим голосом, не сулившим ничего хорошего:

— Из какой фирмы или университета вас призвали? Какие отсрочки от исполнения воинского долга вы до этого сумели заполучить. Или вы просто интеллигентные бездельники? Вот ты! — показал пальцем на Эдано,

— Унтер-офицер Эдано, — отчеканил тот. — Летчик!

— Летчик? — иронически переспросил подполковник. — Ты действительно держал штурвал во время полета, а не на тренажере?

— Так точно. Последняя должность — командир экипажа.

— И тебе приходилось летать где-нибудь, кроме учебной зоны?

— Так точно! Последний полет: Манила — Формоза — Гонконг — Дайрен — Чаньчунь. Манила — Формоза и Формоза — Гонконг — перелеты ночные.

— Задание? — смягчился приятно удивленный подполковник Коно.

— Командир экипажа личного самолета командующего четвертой воздушной армией его превосходительства генерал-лейтенанта Томинаги. Его превосходительство летел с нами.

“А, так унтер-офицер не простая птица”, — подумал Коно и вперил взгляд в Саваду.

— А ты? — продолжил он опрос.

— Ефрейтор Савада, механик. Воевал три года на Филиппинах. Последнее время служил в экипаже господина унтер-офицера!

Эти трое оказались настоящей находкой. “Очевидно, мерзавцы, что-нибудь натворили, — решил Коно. — Но я им пикнуть не дам”.

— Хорошо! Нам нужны люди с боевым опытом. Здесь тоже фронт, и не менее важный. Учтите, — наставительно сказал он, — русские — наши давние враги, тем более коммунисты! Знаете, как называются их войска у границ Маньчжоу-Го? Дальневосточный фронт. Пока мы с ними не разделаемся, наша задача не будет выполнена. Вы попали в Квантунскую армию, самую лучшую и закаленную армию его величества. Дисциплина у нас железная, и если вы разболтались, отираясь возле его превосходительства генерал-лейтенанта Томинаги, то я вас быстро приучу к воинскому порядку. Отправьте их во вторую эскадрилью к капитану Уэде! — приказал подполковник вошедшему адъютанту.

Капитана Уэды на месте не оказалось, и дежурный по эскадрилье показал им места в казарме.

— Пока отдыхайте…

— Ну, вот, три ронина [18] Ронин — бродячий самурай. нашли себе господина! — не удержался от шутки Савада, укладываясь на нары.

В казарме было холодно, и Эдано, последовав примеру механика, укрылся шубой, но ещё долго не мог согреться.

“Неужели нам придется воевать еще и против русских? — подумал он, вспомнив слова подполковника. — Неужели нашей родине и без того мало огня и крови?”

Вопросы возникали один за другим, и Эдано не находил на них ответа. Привычный спать в любых условиях, Савада уже похрапывал. На нарах, укрывшись с головой, лежало еще несколько человек. У раскаленной докрасна печки сидел, подремывая, солдат-дневальный.

Вдруг резко хлопнула дверь, раздался топот и громкие голоса. В казарму с шумом ввалилось несколько человек. Их лица раскраснелись от мороза, шапки были покрыты инеем. Они громко переругивались, не обращая внимания на спящих. Верховодил ими коренастый, толстощекий, с широкими скулами унтер-офицер. Дневальный быстро юркнул за дверь.

— Кипятку бы! — раздевшись и потирая озябшие руки, сказал вошедший унтер-офицер. — Где дневальный?

— Наверное, за углем побежал, — откликнулся кто-то. — Ты сам по шее ему надаешь, если ящик неполный!