Ульмас Умарбеков - Приключения 1972—1973

— С кем я говорю? — спросил Трубек.

— С человеком, которому известно об этом деле больше, чем вам.

В трубке раздались щелчок и короткие гудки.

Борис довернулся к Гунару.

— Звони скорей на телефонную станцию, пусть проверят, откуда был звонок.

Дзенис махнул рукой.

— Разве мало в Риге автоматов…

— Э, братец! — воскликнул Соколовский. — Мне этот звоночек нравится. Не она ли грозила по телефону Страуткалнам? Стало быть, противник в панике, напуган обыском у Геновевы. Чувствуют, что сук под ними начал потрескивать.

— Может быть, они хотят нас запутать и повернуть следствие в другую сторону? — предположил Трубек.

— А ты как думал? Они тоже не дураки. Понимают, что раз нашли одежду, то арестуем Казимира. И кинули нам, как приманку, новое обстоятельство. Расчет простой — пока мы будем бегать в поисках наследников, Щепис успеет еще раз улизнуть.

— Да, но завещание и в самом деле новое обстоятельство, — попытался возразить Трубек. — Возможно, следовало бы…

— Изучить завещание успеем, оно никуда не денется, — перебил его Дзенис. — А вот Казимира Щеписа упустить нельзя. Товарищ Трубек, пишите постановление на арест.

Дзенис взглянул на часы.

— Уже пора бы. Непонятно, почему они задерживаются.

Он взял стул и сел в углу комнаты, неподалеку от окна.

Трубек убрал со стола все лишнее, снял очки и принялся тщательно протирать стекла носовым платком.

В дверь постучали. Затем в щели появилась веснушчатая физиономия под милицейской фуражкой.

Трубек отложил очки в сторону.

— Введите!

В кабинет тяжело вошел Казимир Щепис. Он обвел стены мрачным, злым взглядом.

— Вы, может, скажете, за что меня взяли?

Трубек указал ему на стул, стоявший примерно

в метре от стола.

— Прошу сесть, — предложил он спокойно.

— Спасибо вам! — Щепис сжал кулаки. — Уже третий день сижу, только не знаю, за что.

— Не беспокойтесь, все узнаете. А теперь поговорим.

— Вон чего: поговорим! — передразнил его Щепис. — Ради этого приволокли меня аж из Норильска, чтобы поговорить?

Трубек достал из кармана шариковую ручку и принялся вертеть ее в пальцах.

— Где вы работали до отъезда на Север?

Щепис налился краской от злобы.

— Ишь чего! Будто сами не знаете. В автотранспортной конторе работал.

— А почему уехали?

— Надоело в Риге, вот и уехал. Заработать хотел побольше.

— Здесь тоже грех было жаловаться на заработки. Часто ездили в командировки. Весь октябрь в прошлом году были в Кулдиге.

Щепис подозрительно покосился на следователя.

— Подумаешь, какая лафа — Кулдига, — проворчал он. — Из лесу не вылезали.

— Не так далеко от Риги. Разок-другой можно было и домой съездить.

— Черта с два съездишь при таком бригадире. Как собака на сене: сам не едет и других не пускает.

— И все-таки в Риге вы побывали!

— Кто вам сказал?

В кабинет вошел прокурор Озоллапа.

— Ну как, развязался язык у нашего приятеля?

— Он никак не может вспомнить, ездил из Кулдиги в Ригу или нет, — сказал Трубек.

— Так, так, — протянул Озоллапа. — Придется напомнить, — и прокурор повернулся к Казимиру: — Что вы делали в Риге в ту ночь?

— В какую ночь?

— Не прикидывайтесь, нам все известно. Вот тут написано, — Озоллапа хлопнул ладонью по толстым папкам на столе. — Ну так как, будете говорить?

— Мне говорить нечего.

— Совершил такое тяжелое преступление, и ему нечего рассказать, — покачал головой Озоллапа. — Ай- ай-ай!

— Я уже сказал, что в октябре в Риге не был, — упорствовал Казимир.

Дзенис, молча сидевший в углу, встал и вышел на середину комнаты.

— Не забывайте об одном: по нашим законам чистосердечное признание является смягчающим обстоятельством. Не надо упираться. Нам известно о преступлении, совершенном вами ночью одиннадцатого октября. И мы можем это доказать.

— Ничего вы не докажете.

— В ту ночь дворник видел вашу машину в переулке, недалеко от дома.

— Брешет, — отрезал Щепис. — Это была не моя машина.

— Быть может, ошибается и автоинспектор, задержавший вас по дороге в Ригу? — Трубек положил перед Казимиром Щеписом два документа.

Щепис поглядел на бумаги, словно нехотя стал их читать. И чем дальше читал, тем сильней ощущал безвыходность своего положения.

Внешне он оставался спокоен, но мысль петляла как вспугнутый заяц: раз уж они пронюхали о происшествии на шоссе, тогда крышка. Очевидно, инспектор кое-что им порассказал. А тут у следователя на столе еще целая пачка бумаг. Столько всего понаписано. Уж это точно — кто-то раскололся. Наверно, эти двое, что помогали в ту ночь. Может, и впрямь лучше признаться?

И Казимир Щепис решился.

— Ладно, — процедил он сквозь зубы. — Расскажу все.

Озоллапа окинул победным взглядом Дзениса с Трубеком и вышел из комнаты.

Когда дверь за прокурором закрылась, Щепис попросил разрешения курить. Трубек придвинул пепельницу к нему поближе. Казимир достал помятую пачку «Памира», долго разминал в пальцах сигарету, зажег и сделал несколько глубоких затяжек. Откашлялся и начал:

— Есть у меня в Риге старый кореш, я его с детства знаю. Еще до войны вместе бегали- по Московскому форштадту. Правда, теперь встречаемся редко. Он теперь большой человек, завмагом работает.

Щепис стряхнул пепел на пол. Дзенис опять сел на свой стул в углу и, скрестив руки на груди, терпеливо слушал. Трубек медленно прохаживался по комнате.

Казимир, постепенно успокаиваясь, продолжал:

— Прошлый год осенью я сидел раз в пивном баре и потягивал «Жигулевское». Вдруг — я глазам даже своим не поверил — вырос он передо мной, как гриб после дождя. Подсел. Из кармана пол-литра достает. С пивом она хорошо идет… Рассказываю ему про свою жизнь. Дела идут неважно. Тогда он предлагает мне бизнес. Подумал я, решил, на такого человека положиться можно; лишний рубль тоже не помешает. Ну чего еще? В голове звон стоит. Одним словом, ударили по рукам. По дороге домой все обговорили.

Трубек сел на свое место и приготовился записывать. Щепис закурил вторую сигарету.

— Ив тот раз, когда я был в Кулдиге, он дал знать и прислал денег. Я сразу начал действовать. Нашел подходящего старикана, договорились. Когда стемнело, подъехал на машине. Погрузили быстро и… жму в Ригу. Мне — кровь из носа — надо было вернуться к утру, не то крышка. Газовал на всю железку, не заметил запрещающий знак, ну и погорел. Автоинспектор задержал. В Ригу приехал уже за полночь. Но дальше все шло как по нотам.

Щепис умолк.

— Продолжайте, продолжайте, — подбодрил Трубек арестованного.

— А чего тут еще? Я же сказал, все шло как договорились. Дружок ждал меня у Понтонного моста. С ним были еще два здоровых мужика.