Сергей Гусев - Лодка за краем мира

– Вот демон! – выругался он спросонья хрипло, не узнав свой голос, – Куда подевались мои штиблеты?

Впрочем, хозяин тьмы, случайно бывший неподалеку, посчитал ниже своего достоинства отвечать на зов служителя закона, но все же не преминул сделать так, что ботинки наконец попались под ноги сыщика.

Антронэ всунул ноги в штиблеты и, сдвинув фальшь-панель двери, вошел, щурясь от утреннего света, в свой кабинет. Сунул руки под рукомойник, набрызгал холодной воды на лицо и, достав щеточку, стал взмыливать пену с серого куска мыла. Голову по-прежнему ломило.

– Секретарь! – закричал он, надрывая связки, чтобы его было слышно сквозь двойные двери, – Секретарь! – повторил он свой зов.

– Слушаю, – взлохмаченный, сонный, поправляющий на ходу костюм клерк ворвался в кабинет, неистово осматриваясь по сторонам, – Что прикажете, господин следователь?

– Спишь?

– Никак нет, караулю, господин Антронэ! – он выпятил грудь вперед.

– Уволю я тебя, голубчик, за нерадивость и лень, как пить дать, на улице окажешься.

– Да как можно, господин сыщик! Я же тут вот к любой службе готов, а Вы меня так обижаете…, – клерк начал раскланиваться приседая с ноги на ногу.

– У тебя одеколон есть?

– Одеколон? – клерк непонимающее вытаращил глаза.

– Ну да, он, о-д-е-к-о-л-о-н!

– А, одеколон, – он наконец понял что от него ждут, – Найдем. А зачем?- он опять захлопал глазами.

– Дурак, побриться хочу, или ты ослеп? – Антронэ указал на разложенную перед ним бритву и намыленную щетку.

– Ммм, сей моментик, отыщем, – было похоже, что секретарь окончательно проснулся.

– Еще донесение по криминальной обстановке и свежие доклады агентуры. Понял?

– Да, все будет в три секунды, – клерк попятился задом отходя к двойной двери кабинета.

Сыщик вернулся к незаконченному делу, аккуратно добрился и, вытерев полотенцем лицо, прошел к столу.

– Вот и я – все, что изволили спрашивать, Вам принес, – в двери вернулась улыбающаяся физиономия секретаря.

– Так, – следователь накинул пиджак, – Не скоро ходишь.

– Бумаги собирали долго, утро, – извиняющимся тоном ответил тот.

– Ладно, оставляй. Я пойду на прогулку, буду через час, – ответил Антронэ.

Не открывая, кинул принесенный секретарем пакет, перевязанный тесемкой, в свой потертый портфель с перешитой ручкой. Потом проверил узелок на папочке с надписью "Дело N09809" и заложил ее следом в недра портфеля. Повязал шарф, застегнул серенький плащ на все пуговицы и, прихватив портфель, вышел по широкой мраморной лестнице сыскного управления на еще пустынную, утреннюю улицу.

Туман, осевший в низинах улиц и скверов, плыл струями у самой земли. Редкие огоньки в окнах только начинали зажигаться – это служанки и кухарки поднимались, чтобы начать свой ранний рабочий день.

Антронэ прошел по проспекту Освобождения, у памятника Воинам Империи, свернул на набережную канала, перешел через ажурный мостик, под которым спала, похрапывая, пара укрытых грязным тряпьем бродяг. Постоял, глядя над клубы тумана, образующие сказочные формы над спокойным течением воды. За его спиной, стуча коваными ботинками, прошагала пара городовых в серо-зеленых шинелях, не обратив, впрочем, на случайного прохожего ровным счетом никакого внимания.

Через пару кварталов по течению канала показались литые решетки сквера Императорского Миропомазания. Ворота с чугунным гербом Холленов были раскрыты, рядом на бетонном парапете, примостившись, спал бородатый дворник в фартуке, изловчившийся опереться головой о палку куцей метлы.

– Доброе утро, ваше высокородь! – он тут же пробудился и вскочил.

– Доброе, милейший, – поздоровался сыщик.

– Пожалуйте, ваше высокородство, пару медяков на опохмел – горю с ночи. А деньги нет, все спустил в кабаке. Помилосердствуйте! – запросил дворник.

– Нет медяков, – сыщик отвел взор прочь от недовольной отказом физиономии дворника.

– Ну, извиняй, барин, – зашептал вслед ему дворник, – Вот, холера, хоть бы гривенный дал.

Антронэ не стал забираться далеко вглубь сквера, дошел до скамейки напротив круглой засаженной бордово-оранжевыми цветами клумбы и сел, положив портфель на колени. Рядом на лавочке лежала розоватая папка вчерашней вечерней газеты. Он поднял ее пробежал глазами по заголовкам:

"Четырехмачтовый бриг с грузом какао сел на мел у Зубастой гряды", кричала аршинным заголовком первая страница. Чуть ниже была фотография мужчины в котелке и дорогом костюме на фоне угольного разреза, с подписью – "Новый министр промышленности инспектирует полярные шахты". Внизу страницы мелким кеглем было отпечатано: "Весь сбор от благотворительного бала пойдет бездомным детям на зимнюю одежду".

– Вздор, – Антронэ откинул бумагу и, щелкнув замком портфеля, вытащил сверток докладов перевязанных веревочкой, распустил узелок и вытащил несколько бумаг.

Через полчаса, прочитав свежие доклады агентуры, он достал свой блокнот и стал лихорадочно разрисовывать понятную только ему схему. Угроза из умозрительно существующей только в его параноидальном восприятии мира становилась все более осязаема.

Согласно докладу его агентов, один из начальников караула императорского дворца, карточный игрок и кутила по имени Жан де Ванлеруг проигрался вдребезги в покер. Денег на выплату долга у него, естественно, не оказалось. И вот тут начиналось самое интересное.

Антронэ нарисовал лейтенанта фигуркой со шпагой и провел от него линию в сторону якоря, которым обычно обозначал республиканцев. Этот самый Ванлеруг не нашел ничего лучшего, как немедленно посетить резиденцию республиканского посла. О чем ему, Антронэ, доложила наружная служба наблюдения, дежурившая у особняка дипломата.

О чем шел разговор внутри, по понятным причинам, выяснить не удалось, но офицер провел в доме около часа и потом покинул его, вернувшись в свою квартиру на окраине города. Дальше события развивались стремительно. Информатор-официант из карточного клуба, где проигрался лейтенант, сообщил, что в тот же вечер Ванлеруг посетил ресторацию карточного клуба, где имел короткую встречу с тем же господином, с которым давеча играл в карты. Речь шла о возврате каких-то денег или отсрочке кредита, но большего официант услышать не сумел. Антронэ нарисовал трефу на своей схеме и провел к ней линию от фигурки лейтенанта.

Однако, еще более подозрительное событие произошло потом. Следователь схематично нарисовал машинку на своем рисунке. На следующий день после этой прелюбопытнейшей встречи, в императорском дворце случилось рабочее совещание. Обсуждалась вероятная поездка Императора для осмотра броненосца новейшей конструкции, зашедшего в порт Холленверда. Говорили о плане поездки, продолжительности и всякие прочие рутинные подробности.