Василий Гузик - Не выходя из боя

Избрав тактику «блуждающего пулемета», сержант Зубов в течение дня беспрерывно перемещался с места на место, пресекая огнем пулемета каждую попытку врага атаковать. Сам он был легко ранен в левую ногу, но, наскоро сделав перевязку, продолжал сражаться. Около 14 часов в непосредственной близости от Зубова ярко полыхнул разрыв снаряда, и герой пограничного сражения был сражен насмерть.

Бывший руководитель обороны 11-й и 12-й застав, ныне полковник в отставке Герой Советского Союза Кузьма Федорович Ветчинкин дал высокую оценку боевому мастерству и мужеству волжанина, назвав его настоящим героем. По его словам, за первый день боя сержант Зубов уничтожил не менее двух взводов солдат противника. Жизнь свою он отдал недешево. Отважный воин, бесстрашный комсомолец, большой труженик и простой волжский парень — таким Зубов остался в памяти своих боевых товарищей.

Было около десяти часов 22 июня 1941 года. Уже почти шесть часов свирепствовал бой у расположения 11-й и 12-й застав Кагульского погранотряда.

С наблюдательного пункта лейтенант Ветчинкин и младший лейтенант Подуст заметили, как справа от застав из-за высоченных разлапистых вязов вынырнули и двинулись в направлении шоссе вражеские солдаты при двух пулеметах. Было решено перехватить их. Для этой цели более всего подходила дерево-земляная огневая точка, оборудованная у развилки дорог и хорошо обжитая пограничниками на учебно-боевых занятиях. Сейчас она находилась между сражающимися, на ничейной земле. Ветчинкин приказал Подусту подобрать и направить к этой точке двух пограничников для разведки, а затем, если она свободна, занять и использовать для разгрома врагов.

Выбор пал на пулеметчика ефрейтора Петра Панова и бойца, прибывшего с подкреплением из комендатуры. Условившись о сигнализации из блокгауза, бойцы поползли, прижимаясь к земле. Они скользили вдоль правой стороны дорожной насыпи и успешно достигли блокгауза. Он оказался пустым. Пограничники, непрерывно ведя наблюдение за местностью, установили пулемет, подготовили боеприпасы.

Петр решил подать командиру условный сигнал, что можно присылать подкрепление. Сигнал никто не принимал. Однако он был замечен своими: пуля в сантиметре от головы Петра ударилась в восточную стену дзота. Сигнализировать дальше не имело смысла. Бойцы поняли, что никакого подкрепления не будет, надо рассчитывать только на свои силы. Между тем, фашисты, заметив точку, видимо, в порядке страховки полоснули по ней длинной автоматной очередью. Защелкали пули, Петр и его товарищ не отвечали, продолжали выжидать. Враги совсем осмелели и пошли почти во весь рост. Расстояние продолжало уменьшаться. Вот осталось около 80 метров… Теперь пора! Петр удобнее изготовился, заметил в центре наступающих капрала и пулеметчика, тщательно прицелился и нажал спуск. Огненные строки срезали сразу 6—7 человек. Среди врагов началось замешательство. Они залегли. Мало-помалу вражеские солдаты оправились от страха. Все началось снова: гремел пулемет Петра, хлопали выстрелы винтовки его товарища…

Более полутора часов два бойца вели бой с румынскими солдатами и в конце концов взяли верх. Посидев в дзоте еще пятнадцать-двадцать минут, бойцы вернулись к своим.

Живет в районном центре Шигоны Куйбышевской области ветеран войны Петр Дмитриевич Теленков. Мало кто знает, что, будучи бойцом 5-й заставы Кагульского пограничного отряда, он и его друг ефрейтор Александр Ильич Макаров ранним утром 22 июня 1941 года обнаружили вражеский десант, воровски пробиравшийся через реку Прут к нашему берегу за 30—40 минут до начала общего нападения, и, смело вступив в бой, разгромили его. Их выстрелы были первыми выстрелами, первым боем на участке отряда.

Дело было так. 21 июня в 22 часа повар заставы ефрейтор Макаров и пограничник Теленков вышли на охрану границы на левый фланг заставы.

Достигнув назначенного им района, пограничники заняли место, получившее на заставе название «Старый Дуб». Ничто не нарушало естественной для границы настороженной тишины. Медленно выплыли Стожары, предвестники близкого рассвета. Пора возвращаться на заставу. Друзья тихо отползли от своей «точки», поднялись, осторожно разминая онемевшие от долгой неподвижности ноги. Затем они направились к общей дозорной тропе, ведущей к заставе.

— Мне показалось, — рассказывал недавно Петр Дмитриевич, — что слева, под невысоким обрывистым берегом Прута, послышались какие-то необычные шорохи. Догнав старшего наряда, тронул его рукой за плечо и шепнул ему о своих наблюдениях.

— Нет… Ничего нет, — ответил Макаров, послушав немного. И добавил: — Это арба на той стороне едет.

Прошли еще немного, и Петр уже более явственно различил осторожные размеренные звуки, похожие на гребки весел.

— Слушай, Саша, по-моему кто-то плывет к нашему берегу на лодке. Давай посмотрим, проверим.

— Стой здесь, — приказал Макаров. — Я пойду к берегу.

Та-та-та — резкой отрывистой трелью протарахтела пулеметная очередь со стороны реки. Над головой Теленкова со свистом пронеслись пули. На глазах Петра Макаров, сложившись пополам, свалился наземь.

«Убили, — с ужасом пронеслось в голове бойца. — Убили!»

— Теленков, гранаты! — услышал он тут же команду Макарова.

У Петра отлегло от сердца. В несколько прыжков он преодолел расстояние до обрыва, на бегу доставая гранаты. Внизу раздался громкий взрыв и вслед за ним вопли раненых врагов. Это Макаров успел бросить первую гранату.

Теленков увидел метрах в 15—20 на нашем берегу 7—8 военных, только что высадившихся из лодки. А с той стороны торопились к нашей еще несколько десантных надувных лодок. На них румынские и немецкие солдаты. Они вели массированный, хотя и неприцельный, огонь из пулеметов, винтовок, автоматов.

Бросок Петра тоже был удачен: граната разорвалась в самой гуще солдат. Еще две гранаты Макаров и Теленков бросили в приблизившиеся к нашему берегу лодки. Надувные борта их от попадания осколков лопнули, и десантники попадали в поднятые взрывами волны. Все смешалось: мертвые фашисты тонули, раненые, выронив оружие, во все горло просили о помощи, барахтаясь в реке, оставшиеся в живых торопились выбраться на берег. А пограничники хладнокровно били из своих трехлинеек, и каждый их выстрел не пропадал даром. Над головами пограничников звенели и жужжали пулеметные, винтовочные и автоматные пули врагов, но они хорошо замаскировались и укрылись за стволами деревьев и были неуязвимы.

Минут через пятнадцать-двадцать на берегу остались лишь трупы поверженных врагов, с той стороны лодки больше не показывались. Кругом снова стало тихо, спокойно, как будто здесь всего несколько минут назад не гремели оглушительные взрывы и выстрелы.