Валерий Иванов-Смоленский - В перекрестье Времён

Террорист стоял спиной к Робе и, согнувшись, выглядывал в окно на улицу через плечо воспитательницы. На светлом фоне окна трудно было определить его телосложение, но, судя по громадным жилистым ручищам, которые Роба видел отчетливо, хилостью он не страдал.

— Чем бы таким увесистым трахнуть его сзади по башке? — с этой мыслью Роба стал исследовать содержимое детской комнаты.

Несмотря на ее обширные размеры, каких-либо тяжелых и одновременно компактных предметов, могущих послужить орудием оглушения здоровенного детины, он не обнаружил. Видимо это было предусмотрено соответствующими инструкциями по безопасности детей, которые могли нанести себе травмы подобными предметами.

В это время залился плачем один из малышей, и бандит раздраженно оглянулся.

— Ну-ка, иди и быстро заткни этого кутенка! — злобно прошипел он воспитательнице, — и, чтоб ни звука мне! Усекла?

Та испуганно закивала головой и бросилась к ребенку. Террорист выхлебнул оставшееся хмельное зелье и поставил бутылку на пол.

— Треснуть его бутылкой? — Роба с сомнением оглядел пустой сосуд, — нет, таким пустяком его не оглушить…

Бандит, тем временем, взял обрез обеими руками наизготовку и спрятался за простенок, выглядывая наружу одним глазом. Затылок у него был коротко острижен и бугрист, переходя сразу в шею, как у кабана. И здесь Роба вспомнил, что видел на кухонной плите огромную сковороду.

— То, что надо! — обрадовался он, — такой посудиной и быка зашибить можно…

Сковорода оказалась чугунной и неимоверно тяжелой. Правда, Роба обнаружил на столах еще кучу различных по размеру и формам ножей. Конечно, врукопашную, с ножом он и не собирался лезть на бесноватого громилу, однако ножик размерами поприличнее заткнул, на всякий случай за пояс.

В детской почти ничего не изменилось, лишь малыш престал уже хныкать. Воспитательница сунула ему в рот пустышку и гладила рукой по головке, успокаивая. Бандит находился в той же позиции, лишь еще более согнувшись у подоконника.

— Ну, была — не была! — Роба с трудом поднял над головой тяжеленную сковороду и со всего маху врезал по ненавистному затылку.

Бандит рухнул на пол, как подкошенный. Ружье брякнулось рядом с ним, и Роба им мгновенно завладел, сразу же отпрыгнув назад. Сковороду он отпустил сразу после удара, и она грохнулась на пол с тяжелым чугунным стуком. Малыши ответили на происшедшее дружным испуганным ревом — упавший дядька произвел изрядный шум, дополненный грохотом громадной посудины. Воспитательница смотрела на упавшего налетчика большущими непонимающими глазами.

— Пора выходить из тени! — решил Роба, выскакивая в коридор и доставая из кармана заветную пластинку, — еще очнется — вон какой здоровенный…

Материализовавшись с помощью чудесного прибора, он побежал к центральному выходу. Дверь была заперта на ключ, торчащий из замочной скважины, а дверная ручка еще и заклинена массивным деревянным табуретом.

Вначале Роба предусмотрительно выбросил на крыльцо бандитский обрез. Выходить наружу с огнестрельным оружием он не собирался — еще подстрелят, как бандитского сообщника. Затем он распахнул дверь настежь и медленно вышел из здания, разведя руки широко в стороны. Это тоже, по его мнению, была не лишняя предосторожность — у кого-то из снайперов могли не выдержать нервы, а палец нажать на спусковой крючок.

— Я его оглушил! — Роба кричал во всю мощь своих легких, чтобы его услышали, — он лежит на полу без памяти!

На мгновение все замерло. Затем, то ли следуя плану, то ли, повинуясь команде, двор почти мгновенно наполнился вооруженными короткими автоматами людьми в пятнистой униформе и черных шапочках с прорезями для глаз. Здание было взято в плотное кольцо, а внутрь забежали те трое, которые прятались за воротами рядом со спецмашиной.

Еще буквально через несколько секунд двое спецназовцев уже волокли обмякшее тело террориста, ухватив его под руки, скованные спереди стальными браслетами. Его бугристая голова безвольно болталась из стороны в сторону…

— Как ты там оказался? — командир спецназа, похоже, был здорово взбешен, однако сдерживал свои эмоции.

— Я… Я пробежал в дом сквозь охранение, — Роба поежился от возникшего вдруг страха, — я хотел спасти малышей…

— Ты, хоть понимаешь, чем ты рисковал?

— Я за себя не боялся, а…

— Вот, именно, за себя! А за других ты думал? Это же ясельники, совершенно беззащитные существа, всякое могло случиться!

— Но ведь все в порядке и…

— Задержать его и доставить в ГУВД, — эта команда уже была адресована стоявшему рядом подчиненному, — там сразу к следователю — пусть допросит подробнейшим образом!

— Пошли, герой…, - и Робина рука попала в крепкие клещи, из которых не вырваться.

А, прозвучавшая горькая ирония в слове «герой» была совершенно неожиданной и до слез обидной.

— Вот те раз! — ошарашенный Роба поплелся рядом с крепко державшим его за руку спецназовцем, — еще и за решетку посадить могут! За что?

На его глаза навернулись слезы, а друзья-соратники из тайного ордена испуганно наблюдали за происходящим издали. Кто мог знать, что все так обернется? К тому же они даже не подозревали, что Роба попытается прорваться в здание, захваченное вооруженным бандитом.

— Что делать? — в машине Роба лихорадочно обдумывал свои дальнейшие шаги, — надо попробовать сбежать… Но как?

Роба покосился на своего конвоира. Тот выглядел вполне доброжелательно, однако внимательно следил за пленником.

— Без помощи пластинки мне не уйти…, - Роба сделал вид, что поправляет рукой рубашку и пощупал пластинку.

Чудодейственный прибор был на месте. Но для того, чтобы им воспользоваться, нужны были обе руки. Другая Робина рука по-прежнему покоилась в могучей ладони спецназовца. Он попробовал осторожно ее высвободить.

— Даже и не думай! — с той же доброжелательностью произнес сопровождающий и легкой усмешкой добавил, — знаю я вас пострелят, сам таким был.

— А ведь меня будут наверняка обыскивать! — вдруг с ужасом представил себе Роба, — и пластинку найдут и изымут. Отдадут ее экспертам, а те доподлинно разберутся, что к чему. Может надо незаметно от нее избавиться?

Но Робе было жаль расставаться с удивительной вещицей, на которую он возлагал еще столько надежд. Выбросишь — кто-то подберет и с концами, Роба больше ее не увидит…

— Буду держаться до конца, — решил он, — потяну время, потребую адвоката, присутствия родителей… Может, что и удастся сделать, может, еще выкручусь.

К счастью, обыску задержанного мальчишку в милиции не подвергли, а завели сразу в кабинет к следователю. Следователь оказался, в годах, круглолицым и с виду добродушным, но глаза у него были профессионально цепкими, а вопросы лаконичные, но требующие точного обстоятельного ответа. Конвоир сказал, что подождет его распоряжений за дверью и вышел.