Николай Борисов - Зеленые яблоки

СПЕЦИАЛИСТ ПО САМОУБИЙСТВУ в течение одной недели внушает вам страстную любовь к жизни.

— Кто же вы?.. Кто? — удивленно спросила Айрис.

— Агент профессора, — с поклоном произнес молодой человек. — Он меня вылечил и вылечит вас, мисс… Ваше здоровье! — и он залпом выпил стакан вина…

Стоя на тротуаре улицы, Айрис разглядывает фасад Института биометрической психотерапии, на который указывает большая вывеска.

Это дом пышной архитектуры, с оттенком вычурности.

Экипажи дожидаются, вытянувшись в ряд.

Айрис появляется в вестибюле. Ее встречает разряженный портье, осведомляется, что ей угодно, и ведет ее к лифту.

Лифт кубической формы, весь из граненых стекол, кажется огромным ящиком для драгоценностей.

Подъем во второй этаж. Другой вестибюль. Лакей в белых чулках. Айрис обращается к нему. Лакей принимает важный вид. Очень трудно увидеть профессора лично. У профессора чересчур много клиентов, а принимает он только по одному. Чтобы подтвердить свои слова, лакей открывает дверь в обширную приемную. Видна целая перспектива клиентов: они дожидаются сидя, стоя, присев на корточки, прислонившись к стене, спиною друг к другу, словом, в самых разнообразных положениях, но своей позой, выражением лица и манерой одеваться показывая неуравновешенность своих умственных способностей.

Айрис подходит к двери, во взгляде ее какая-то пристальность, а походка не очень свободна.

Вот она на пороге, она прислоняется к косяку двери; она нагибает голову в сторону приемной.

На экране появляется все то, что она схватила своим взглядом: огромный зал, круглый столик и несколько стульев.

Бессмысленность, испаряемая таким множеством мозгов, становится видимой. Можно различить нечто вроде очень тонкого пара, который исходит от человеческих тел и постепенно насыщает воздух. Особенно одна женщина, сидящая на пуфе посреди комнаты и одетая как старая картежница в Монте-Карло, похожа на огромную вулканическую трещину.

От этого даже предметы меняют форму. Ножки круглого стола выворачиваются, и поверхность его выгибается.

Стены отступают, и кажется, что они вот-вот закружатся.

Теперь на экране появляется лицо Айрис.

Сначала оно выражает глубокое и явное изумление; потом неловкость и подавленность; потом какое-то улыбающееся ошеломление; потом загадочное удовлетворение, смягчающее ее рот и довольно глупо сияющее в ее зрачках; потом слепое опьянение.

Но лакей трогает ее за плечо.

Айрис поворачивается всем телом, приходит в себя, ощупывает карманы и наконец вынимает карточку.

Г. П. БЕНЭН совершенно особенно рекомендует своего дорогого старого друга Айрис мудрому вниманию Проф. Кав. Мигеля Рюфиска.

Улица Ив, д. 4

Лакей рассматривает карточку, качает головой, затем скрывается за маленькой дверью. Айрис возвращается к созерцанию приемной.

Лакей возвращается и украдкой делает знак. Айрис вдет за ним. Узкий коридор; потом кабинет профессора.

Это большая высокая комната, заставленная странными предметами: приборы с градуированными шкалами; измерительные цилиндры разной величины; батареи пробирок, соединенных проволокой; большие стеклянные диски с одним серебряным и одним золотым сектором; какие-то весы; индукционные катушки.

Отдельно — широкое кресло на подставке, с медным обручем для головы, медными ручками и педалями из того же металла.

От сиденья, спинки, ручек, подножки и обруча идет проволока или гибкие трубочки, которые соединяются с различными измерительными приборами.

Недалеко от кресла на подставке помещается большая черная доска. Маленький грум-негр, одетый в красное, стоит слева от доски, держа в руке влажную губку и чашку, наполненную кусочками мела.

Направо у стены что-то вроде огромного шкафа, составленного из сотен нумерованных ящиков.

Профессор Мигель Рюфиск, во фраке, с орденской лентой и крестом переливчатого блеска на шее, любезно встречает Айрис и задает ей несколько вопросов.

Затем он приглашает ее сесть в кресло. Айрис повинуется, но обнаруживает некоторое беспокойство. Осматривая, все ли в порядке, профессор произносит пять-шесть фраз насчет своих принципов и метода.

Он поправляет положение рук и ног пациентки, укрепляет обруч на голове.

— Закройте глаза. Напряженно думайте и не обращайте на меня внимания.

Айрис закрывает глаза, делает сосредоточенное лицо.

Видно, как понемногу стрелки различных шкал начинают вздрагивать, двигаться. Они сверкают, колеблются и довольно долго не останавливаются. Профессор наблюдает за ними, потом, не теряя их из виду, принимается делать на доске головокружительные вычисления над уравнениями. Он пишет так быстро, что доска в одно мгновение покрывается цифрами; но грум тут как тут и не менее быстро стирает их; а когда в руках профессора ломается кусочек мела, то он поспешно сует ему другой. Время от времени Айрис тяжело вздыхает. Стрелки тотчас же вздрагивают и опускаются к той части шкалы, которая в барометре называется «Сильный дождь. Буря». Наконец профессор переводит дух и посредине доски пишет крупными буквами: Ро = 337 с остатком. Он предлагает Айрис открыть глаза и показывает ей результат, на который Айрис взирает с довольно-таки глупым видом; потом направляется к подобию шкафа, из ящика 337 вынимает запечатанный конверт и подает его посетительнице.

Они обмениваются приветствиями. Айрис покидает кабинет, держа конверт.

Предписание профессора Кавалера Мигеля Рюфиска.

На тротуаре Айрис распечатывает конверт и вынимает оттуда предписание.

ИНСТИТУТ БИОМЕТРИЧЕСКОЙ ПСИХОТЕРАПИИ

КАБИНЕТ проф. Мигеля Рюфиска

ПРЕДПИСЫВАЮ: Будьте сегодня же на перекрестке Бюси в 17 ч. 15 м.

С этой минуты внимательно наблюдайте за всеми экипажами, которые появляются на перекрестке со стороны улицы Болингбрака.

Отсчитайте пятнадцать экипажей с седоками (пустые — не в счет).

Как только покажется шестнадцатый — бросайтесь к нему; каким бы то ни было способом усядьтесь в него; но по возможности вежливо и не употребляя насилия.

Объясните седоку или главному из седоков, что протесты бесполезны, что вы будете сопровождать его против его желания; но что, во всяком случае, ему нечего опасаться.

Когда он успокоится, дайте ему понять, что вы отдаете себя всецело в его руки, что вы умоляете его, что вы прямо-таки приказываете ему распоряжаться вами и вашей жизнью, все равно до каких пределов и вполне как ему заблагорассудится.

Дайте ему понять, что самое простое для него — это согласиться.

Настаивайте с возрастающею решимостью до полного удовлетворения.