Анатолий Королев - Искатель. 2014. Выпуск №8

— Ага.

— Вадим Сергеевич, о чем можно с наркоманом договариваться, — усмехнулся инспектор уголовного розыска, — не видишь — у него руки уже начинают дрожать. Скоро ломка начнется. Ему без очередной дозы тяжело будет. А ты говоришь о спортивной секции.

— Я это предвидел, — ответил Вадим и спросил Павла: — Сможешь выдержать ломку? Только без пустых обещаний.

— Не знаю. Но я постараюсь.

— Но ты хочешь завязать с дурью?

— Я бы хотел. Мать жалко. Переживает она. Только хватит ли у меня сил?

— Хватит. Было бы желание. А я тебе помогу. Кардинальным образом.

— Как это?

— Я тебя задержу на трое суток, как мне разрешено законом. К камере у тебя наркотиков не будет. А я за это время отыщу Николая Лыкова.

— Вы меня арестовываете? — расширил глаза Павел. — За что?

— Не арестовываю, а временно задерживаю как подозреваемого в групповом убийстве Константина Суглобова. Если твоя вина не будет доказана в течение семидесяти двух часов, я освобожу тебя. Попытайся за это время забыть о наркотиках. У тебя помнится шанс начать новую жизнь. Не упусти его.

Кондратьев буквально остолбенел от происшедшего и не находил слов, что сказать.

Посмотрев на инспектора уголовного розыска, Вадим распорядился:

— Игорь, отведи задержанного в камеру предварительного заключения, а мне еще нужно побеседовать с его мамой, Клавдией Петровной.

Участковый инспектор и инспектор уголовного розыска переглянулись и с уважением посмотрели вслед молодому следователю.

За старой пятиэтажной «хрущевкой» — кленовые заросли. Между двух кленов — узенькая просека, по которой проложен пучок труб, заизолированных стекловатой. Трубы врезаются в пятиэтажку чуть пониже цоколя и ныряют в подвал. Между трубами и бетонным блоком дырка — пролезть впору пацану, но не взрослому человеку.

Вадиму нетрудно было догадаться, что это та самая норка, про которую говорил Павел Кондратьев, — другой просто не было.

Забравшись на развилку клена, Вадим стал ждать. Прошел час, к концу подходил второй: терпение стало иссякать. Но вот к норке тихо подошли два худеньких темно-русых, похожих друг на друга пацана. Одеты они были в затертые джинсы и одинаковые, давно не видавшие стирки синие футболки. У обоих в руках было по пластиковому пакету. Шедший первым передал пакет своему спутнику и сказал:

— Подержи. Я пролезу, а ты подашь.

В планы Вадима не входило упускать пацанов, и он, спрыгнув с дерева, крепко ухватил обоих за руки.

— Ребята, не спешите в вонючий подвал. По-моему, вы не на правильном пути.

К удивлению Вадима, ребята не напугались, а, напротив, ощетинились.

— Чо хватаешь, козел?! — выкрикнул первый.

— А ну отпусти, фраер дешевый! — огрызнулся второй.

— Ух, какие вы ершистые! — улыбнулся Вадим, но отпускать ребят и не собирался. — Вы будете Сеня и Ваня?

— Ну, допустим, — дернулся первый, надеясь вырваться. — Я — Сенька, а это мой брат Ванька. А ты кто такой?

— Мент, наверное, — крутанулся Ванька. — Отпусти!

— Ребята, я ничего вам плохого не сделаю, — миролюбиво произнес Вадим. — И я не мент, а следователь прокуратуры. Звать меня Вадим Сергеевич. Мне нужно с вами поговорить.

— Чо ты впариваешь — следователь прокуратуры? Мент.

— Точно — следователь прокуратуры. А вы что, полицейских не любите?

— А за что их любить, козлов? — с неприязнью отозвался Сенька. — Житья от них нет. Того и смотри — сцапают.

— Ладно, о вашей жизни мы поговорим чуть позже, а сначала вы мне скажите, кто ночью в садике ударил по голове Костю Суглобова.

— Если скажем — отпустишь? — спросил Ваня.

— Это будет зависеть от того, насколько вы будете правдивы.

— Ладно, расскажем, — решил Сенька и сел на траву. Чувствовалось, что среди братьев он был за старшего. Ванька тут же последовал его примеру. — Костю шарахнул по балде какой-то тип в черной одежде, — продолжил Сенька.

— А конкретнее, как этот тип выглядел?

— Никак. Его нельзя было разглядеть. У него на морде была черная шапочка, какие бандиты надевают и омоновцы.

— Этот незнакомец был низенький?

— Нет, высокий. Выше Кости.

— У него на голове какие-то круги светились, — вставил Ванька.

— Светились круги?

— Ну да, вокруг глаз, — уточнил Сенька. — Я догадываюсь, кто это может быть.

— Догадываешься? — напрягся Вадим. — И кто же?

— Да какой-нибудь псих, сбежавший из сумасшедшего дома. В кино таких часто показывают.

— Все может быть, — улыбнулся Вадим. — А псих этот что-нибудь говорил?

— Может, и говорил, но мы не слышали. Мы с Ванькой первые рванули из садика.

— Ребята, а вы папироски с травкой курили? Может, все это вам показалось? После травки возникают разные видения…

И Сенька и Ванька опустили головы. Через некоторое время Сенька виновато вымолвил:

— Мы чуть-чуть покурили.

— Не в затяг, — тихо добавил Ванька. — Но психа видели.

— Вы нам не верите? — насторожился Сенька.

— Верю, ребята, — вздохнул Вадим. — Не сомневаюсь, что вы ребята честные и говорите правду. Надеюсь услышать от вас правду и о том, почему вы сбежали из детского дома.

Сенька и Ванька скисли.

— Ты и об этом знаешь? — отвернулся Сенька.

— Земля слухом полнится. Ну, так почему сбежали из детдома?

— Плохо там, — вздохнул Ванька. — Скучно и дисциплина как в концлагере.

— Откуда вы знаете про дисциплину в концлагере?

— Что за вопрос? Кино же смотрим.

— А еще чем детдом вам не понравился?

— Жратва плохая. А директор сволочь. У него жир с хари капает. Отъелся, как боров.

— А если скажешь против него хоть слово — в карцер посадит на воду и хлеб, — повысил голос Санька. — И будет держать под замком, пока прощения не попросишь.

— Что за карцер?

— В подвале. Железная клетка. Сыро там и холодно, крысы бегают. Если ты нас обратно отведешь в этот детдом, то мы все равно сбежим.

— И где этот детдом?

— В Октябрьском районе. Номер три. Дяденька, ты нас туда не отведешь?

— Не отведу. Слово даю. С этим директором будет прокурор разбираться. Это я вам тоже обещаю. Скажите, а как вы попали в детский дом? Где ваши родители?

— У нас нет предков, нас в капусте нашли, — мрачно пошутил Ванька.

— А если серьезно?

— Да не знаем мы наших родителей, — махнул рукой Сенька. — Говорят, наша мамашка отказалась от нас еще в роддоме.

— Невеселая история, — вздохнул Вадим, — и, к сожалению, не единственная. Но надо жить, Сеня и Ваня. И конечно, не в этом подвале.

— Да тут лучше, чем у Сала в карцере.

— У какого Сала?

— Это кликуха нашего директора.

— Понятно. Однако вечереет, ребята. Пора определяться. Сейчас пойдем в детскую комнату полиции, и вас направят в другой детдом.

— Не надо нас в комнату полиции, — заныл Ваня.