И Ряпасов - Неведомый город

— Только миллион сто тысяч, это немного! — сказал доктор.

Мистер Блом, как будто не слыша замечания, продолжал дальше:

— Исходя из данных о рождаемости и смертности населения, а также о движении эмиграции, можно приблизительно определить вероятную численность населения важнейших государств через тридцать лет. В 1942 году Россия должна иметь до 250 миллионов жителей, Соединенные Штаты — 150 миллионов, Германия — 100 миллионов, Япония — 75 миллионов, Австро-Венгрия — 67 миллионов, Англия — 6о миллионов, Италия — 43 миллиона и Франция — 40 миллионов. Очевидно, что Франция уже не в состоянии в близком будущем удержать свое место одной из могущественнейших держав Европы и должна довольствоваться приблизительно тем значением, какое ныне принадлежит в совете народов Италии. Зато тевтонскому могуществу суждено непрерывно расти. И Англия, великая Англия должна отойти на второй план по сравнению с своей немецкой соперницей.

— Но нет! этого не случится, — с энергичным жестом перебил свои мысли мистер Блом, сверкая глазами. — Страна, давшая миру таких мыслителей, как Бокль и Дарвин, таких ученых, как Фарадэй и Дэви, таких гуманных политиков, как Гладстон и Асквит, не может и не должна погибнуть! Я в этом порукой!

Русские поражались чувству глубокой любви к родине, сквозившей в речах старого ученого.

— Вы, сыны России, счастливее меня, — обратился он к трем друзьям. — Вам, а не кому другому, принадлежит будущее. Через тридцать лет ваша страна будет иметь население в четверть миллиарда и вам суждено властвовать над миром. Счастливы будут те страны, которые сохранят вашу дружбу. И несчастны, обречены на окончательную погибель те, что поднимутся против вас!..

В словах мистера Блома слышалось столько горечи, столько затаенной скорби, что было видно невыносимое страдание этого патриота от сознания, что не его родина, а другая, чуждая ему страна займет в будущем первенствующее положение среди мировых держав.

А в среде русских чувство удивления сменилось чувством глубокого уважения к этому старцу, страдающему за будущность своего отечества.

— Что вы, мистер Блом, — пробовал утешить его инженер. — Ведь Англия еще сильна. Она владеет многочисленными колониями, с которыми ее население будет стоять на одном из первых мест в европейском концерте.

— Колонии не думают о старой Англии. Они заботятся о себе, а не о метрополии. Что поможет моему отечеству удержать первенство еще на несколько десятков лет, так разве вот это, — и он кивнул головой на дирижабли, — да и то до тех пор, пока германские шпионы не заберутся сюда.

— У вас против них есть хорошее оружие, — заговорил доктор, желая переменить тему разговора, — ваши изобретения, мистер Блом. А кстати, вы все еще не сказали, из какого материала сооружены ваши удивительные дирижабли?

— Это новый сорт стали, которая прочностью не уступает никелевой, а легкостью почти превосходит алюминий. Это материал будущего для строителей воздушных аппаратов.

— Неужели сама сталь дает этот зеркальный блеск? — интересовался инженер.

— Нет, поверхность дирижаблей сначала тщательно полируется, а затем покрывается хромом, — металлом, обладающим большим блеском.

— Ваши дирижабли, по-видимому, невелики?

— Да, всего 30 футов в длину и 12 в диаметре. Главная цель их — служить разведчиками. Они могут поднимать не более пяти человек, а обыкновенно приноровлены для трех.

— Я не вижу мест для пассажиров, — сказал студент.

— Внутри, — сказал мистер Блом, — а вход сверху.

— Внутри? — изумился инженер, — да где же тогда помещается газ, поднимающий дирижабль кверху?

— Газа в нем вовсе нет. Он летает главным образом силой двигателей.

— Но как же тогда вы им управляете в воздухе?

— Очень просто. Устойчивость аппарата основана на простом принципе: он уравновешен с воздухом и достаточно незначительного двигателя — в 500–600 сил, чтобы он плавал в нашей атмосфере.

— Пятьсот сил — это вы называете незначительными двигателями! — вставил доктор.

— Да, по моим расчетам это сила очень небольшая.

— Объясните лучше, мистер Блом, что вы называете равновесием аппарата, — сказал инженер.

— Вы знаете, что баллоны дирижаблей обыкновенно наполняются водородом, который в 14 раз легче воздуха; наполняются с таким расчетом, чтобы аппарат пришел в равновесие с окружающей средой. Двигатель дает ту силу, которая поднимает их на воздух. В данном случае небольшой размер всего аппарата позволяет применить новый принцип — образовать в баллонах безвоздушное пространство.

— Страшная тяжесть воздуха должна раздавить его, как мыльный пузырь, — заметил внимательно слушавший инженер.

— В том-то и дело, что нет. Чрезвычайная прочность стальной оболочки и сама форма аппарата вполне гарантируют его от такой случайности. Создается то равновесие, которое делает дирижабль подвижным в воздухе, как рыбу в воде.

— Но рыба может увеличивать и уменьшать свой объем и таким образом подниматься или опускаться. Как этого достигнете вы, раз у вас нет никаких плоскостей?

— Одно из достоинств нового сооружения заключается в том, что оно может подниматься вверх вертикально и стоять на одном месте, чего нельзя сделать аэроплану. Вы видите наверху огражденные люки, — указал мистер Блом на три выступа на верхней площадке дирижабля.

— Да, видим, — отозвались все. — И что же?

— В середине действительно находится люк для спуска внутрь, а по обе стороны от него в круглых кожухах два пропеллера. Их работу я сейчас могу показать наглядно.

Ученый отошел в сторону и возвратился с легкой, изящной лестницей. Приставил ее к борту дирижабля и, поднявшись до люка, скрылся в нем, попросив русских убрать лестницу и отойти в сторону.

В борту корабля открылся иллюминатор, через толстое стекло которого наши друзья увидели мистера Блома, возившегося над рычагами и колесами в маленькой каюте. Он кивнул им головою и сделал знак рукою.

Послышался глухой шум работающих пропеллеров. Зеркальный дирижабль шевельнулся и, как если бы его тянули на канате, стал плавно подниматься вверх по отвесной линии.

Достигнув высоты в десять или пятнадцать сажен, он остановился. Звук пропеллеров еле слышался. Потом аппарат стал увеличиваться в объеме. Он спускался и вскоре был на том же месте, откуда поднялся.

Через минуту старый ученый стоял среди русских.

— Бесподобно, — заявили ему русские. — Такие аппараты являются покорителями воздушной стихии.

— Я сам как раз и не разделяю этого взгляда, — промолвил мистер Блом, — главным образом потому, что дирижабли этого рода нельзя делать бесконечно большими.

— Почему же? — удивились все. — Раз хорошо парит малый аппарат, может лететь и большой.