Галина Емельянова - Число смерти (CИ)

Все точка: «Акуниздила» совсем. Мне показалось это смешным, и смех вернул мне ясность мысли, и теперь я уже ясно услышала, что прошептал мне в ухо грабитель: «Азраил-ангел смерти».

В сумочке налетчики ничего не нашли и приступили к личному осмотру моего тела. Но тут, о эта бухарская жара, что она делает с воображением! К нам подошел огромного роста негр, и раскидал моих обидчиков. Те ретировались не дожидаясь полиции, мой спаситель, очень тактично взял меня под локоток и проводил к машине. Машина была очень вместительной, внутри меня ждал сюрприз — переводчик господина Мваны.

— Фрау, Катя вот мы и встретились.

— Не могу сказать, что рада.

.-Нет, вы непременно будете рады.

Его остановил повелительный голос человека привыкшего, чтобы его слушались с первого раза.

— Да, да господин посол. Фрау Катя, отдайте нам камень, что висит у вас на шее. Не безвозмездно. Вот платиновая карта «Американ экспресс», код и 100 000 долларов.

Мне было очень уютно в машине, кондиционер, приятная музыка, шампанское и история от переводчика.

«Наша страна, Абу-грейд очень маленькое королевство. Мы исповедуем ислам. И я должен вам немного рассказать о наших традициях. Мусульманские чётки обычно насчитывают 99 (по числу имён Аллаха), 33 или 11 бусин и привеску. Традиционные мусульманские чётки состоят из одиннадцати шариков, затем — перемычка (овальное зерно, плоский кружок и т. п.) и далее опять та же последовательность до установленного количества шариков. Это исходит из того, что мусульманская молитва состоит из одиннадцати частей, привеска один из символов государственной власти Абу-грейд.

Проклятый сын своего отца Мвана украл четки и хотел с вашей помощью украсть престол. Но он не знал главного: все камни кроме одного, очень красивые топазы, а, тот, что у вас, розовый редчайший бриллиант. Это национальное достояние нашего королевства, не имеющего алмазных копей. Это подарок одного из шейхов ислама нашему самому первому королю принявшему ислам. Он не имеет цены. Вы его сохранили от посягательства господина Мваны, и наша благодарность в виде этой платиновой карты мизерна».

Посол просто кивнул мне на прощание, в глазах его затаилась толи усмешка, толи улыбка.

Меня высадили у отеля. Тимка спокойно смотрел телевизор у себя в номере.: «Тетя Катя, да устал вас ждать. Ну, куда бы вы потерялись в двух шагах от отеля?»

Когда пришел Абдали я не знаю, спал, как оглушенная рыба. Проснулась от шепота, неизвестный чертыхался на чисто русском языке. Вещи мои уже валялись на полу разбросанные.

— Если вы за камнем, то вы опоздали, я его уже отдала.

Ночной гость бросил очередную мою блузку и устремился к балкону. Там слышно было, что он перелез через перила на другой балкон в свободный номер. В коридоре раздался быстрый топот ног.

Уже наступал рассвет нового дня, когда меня снова разбудили, на это звонок телефона.

— Катя, извини, что так рано звоню. Это Юра.

— Какой Юра?

— Ну, Юра Вайман. Эля дала твой номер, вот захотел услышать как ты, о себе рассказать. Будешь ли ты в Питере. Если да, то звони, встретимся.

— Ты серьезно?

— Более чем.

— Ой, Юр я так хочу, ну в смысле встретиться, поговорить.

— Ну, жду.

Я позвонила к переводчику: «Господин посол говорил о частном самолете, которым владеет и о своем визите в северную Столицу. Не будет ли он столь любезен, отвезти меня в Санкт-Петербург?»

Наглость моя была так же безгранична, как и великодушие посла Абу-грейда. Вот так пожила на востоке пару дней и уже не могу просто выражать свои мысли.

Абдали отдал мне паспорт уже в аэропорту: «Ты приезжай, Таня очень тебя ждала. И всегда знай, есть на земле дом, где тебе всегда рады».

Я крепилась из последних сил, но все же заревела, так и села в самолет вся в слезах, и соплях.

Господин Посол был тактичен, переводчик тоже, хлюпая носом, я летела к самому дорогому моему человеку. Моей первой несбывшейся любви. И смейтесь, смейтесь, но и спустя столько лет я знала, что люблю его, единственного.

Юру Ваймана я встретила накануне ноябрьских каникул. Мы уже все перезнакомились в новом классе и школе, а тут он вернулся назад в школу. Учился в техникуме, но бросил..

Это было мое воплощение девичьей мечты. Поэт, а он действительно писал стихи, кудри и прелестные усики. Еще в пятом классе я видела это лицо в учебнике истории. Джордано Бруно, Михаил Лермонтов, идеал моей платонической любви.

При этом это был живой и довольно смелый парень. Мы писали сочинении лучше всех в школе. Он в стихах, я в прозе.

А когда тема была «Кто герой в моей жизни», два сочинения вызвали бурю негодования: Эльзино — о Боге и Юркино — о Франце Беккенабауэре.

Вызывали их родителей, грозили двойкой в четверти. Все было безуспешно. Эльзу увезли в больницу с сердечным приступом, а Юрка взял и постригся под ноль в знак протеста.

Учителя уступили.

Он рос в счастливой семье: мама, папа, сестра. И мама и папа с высшим образованием, к нашим немцам — баптистам относился, как к инопланетянам.

А потом он выбрал Аньку Егорову. Это была трагедия моей жизни… Ну кого угодно, но эту глупую девчонку, которую, волновали только танцы и солдатики. Но что такое видно случилось на небесах, и мой единственный, любимый банально увлекся сиськами. — Знаешь, хочу поступать в литературный институт, — сказал он как-то перед выпускными экзаменам.

Я перерыла весь справочник для поступающих ВУЗы и перезвонила ему —,надо чтобы были печатные работы. И стала вместо подготовки к выпускным экзаменам носиться по редакциям газет, и добилась, стихи его напечатали. Но его уже это не волновало. Юрка, блестяще сдавший выпускные экзамены, добровольно ушел в армию. Служил он в Ленинграде, там и жену нашел. И очень долго я его не видела. И теперь мечтала о встрече, словно тогда, в семнадцать лет. О том, не назначенном мне свидании, и не мне, написанных стихах.

Мы долетели до Питера, который встретил нас мелким дождем и разноцветными зонтиками. Господина посла встречал бесподобно огромный роллс-ройс. — Господин посол, я совсем не знаю город, посоветуйте мне хороший отель. — Да, фрау Катя, «Астория», и даже поможем вам получить номер. С такими деньгами лучше жить в безопасном и охраняемом месте. — озвучил решение посла переводчик. — А может я смогу нанять кого-то из ваших охранников, ведь их у вас много, не так ли? — я шла ва-банк.

Машина уже остановилась у дверей отеля.

Посол что-то сказал, и вся охрана и переводчик покинули машину. — Фрау Катя, — на чистейшем русском языке сказал он, — Когда учился в МГИМО, очень гордился великим русским поэтом Пушкиным. Помниться, мне такая сказка «О золотой рыбке», фрау Катя у вас осталось одно желание, и я советую вам не злоупотреблять моей добротой.