Анастасия Киселева - Одно сердце на двоих

Юни порядочно наслушалась про эльфийского правителя — что от Ары, что от Ланы, близко знавших того три сотни лет тому назад. Но рассказы рассказами, а видеть вживую совсем иное. У Тиринатиса было спокойное волевое лицо, прямой нос с небольшой горбинкой и ярко-зеленые глаза. Идеально гладкая — волосок к волоску — коса чистого белого оттенка, похожего на шерстку Киэ'Ланарт, змеилась по подлокотникам трона. На фоне молочно-белых волос золотистая кожа короля казалась гораздо темнее. Церемониальный наряд не скрывал силы и гибкости тела, и Юни подумала, что свой загар этот эльф получает, отнюдь не нежась в шезлонге. Легко представлялось, как он часами тренируется на раскаленном солнцем плацу.

Вечный Король… Единственный, кто правил эльфами единолично, невзирая на давние законы. Его королева сгинула, как и тысячи других, безымянных, во время гибели родного мира, и с тех пор Тиринатис ждал, когда его погибшая возлюбленная пройдет круг перерождений и вновь окажется рядом с ним. И не было никого, кто посмел бы упрекнуть правителя в нарушении древней традиции: слишком высок был его авторитет, безграничным — испытываемое его подданными уважение.

И теперь только от его слова зависело, удержится ли этот мир или рухнет в бездну.

— Король Тиринатис, — Юнона сразу перешла к сути вопроса. — Я проделала долгий путь, чтобы передать вам послание от вашего лонгрийского коллеги.

Придворные снова зашушукались, когда молоденький паж забрал из холодных пальцев Юноны изрядно помятый свиток и передал его своему владыке. Знакомиться с содержимым Тиринатис не спешил, продолжая изучать застывшую перед ним девушку.

— Люди не хотят войны, — намекнула Юни, которой молчаливое переглядывание быстро надоело.

— Их поведение говорит об обратном, — подал голос незнакомый Юноне эльф, стоящий справа от трона.

— Они осознали свою ошибку, — проговорила Юнона.

— Многотысячная человеческая армия движется к Аванталису со стороны Лонгрии, — напомнил еще один вечноживущий, высокий, худощавый, с ухоженными черными волосами.

— Уже нет, — возразила девушка. — Я самолично передала коннетаблю королевский приказ отступить. Думаю, сегодня-завтра солдаты покинут пределы пустошей.

— Им не удалось пройти, потому они и ищут обходные пути!

— Это ловушка! Отступив сегодня, люди непременно перейдут в наступление завтра.

— Неужели земли Младших стали смертным поперек горла?

— Людская жадность не знает пределов. Алчность застит глаза, притупляя осторожность.

— Лонгрийцы не отступятся.

— Они получат достойный отпор.

— Пусть только сунутся! Эти жалкие смертные еще пожалеют.

Зря Юнона переживала: ее знаний эльфийского с лихвой хватало, чтобы понять, легкой победы ждать не приходится.

— Да послушайте же, — повысила голос Юни, перекрикивая певучие голоса царедворцев. — Лонгрийцев обманули, иначе они никогда бы не направились с оружием в пустоши!

— Но им вовремя раскрыли глаза на обман, — вкрадчиво проговорил придворный, стоявший по правую руку молчащего короля. — Поэтому они ищут более простой путь в сердце наших земель, не так ли?

— Не так, — отрезала девушка. — Во всем виноват адский пес: именно он настроил людей против эльфов, заморочив им головы. Вы не знаете, насколько убедительными могут при желании быть эти лживые твари?

— Мы знаем, что пес был призван смертным, — скучающе бросил высокий черноволосый эльф. — Смертные не только обратили против нас оружие; они еще и пустили в приютивший нас мир чудовище, несущее смерть и разрушение!

Юни досадливо скрипнула зубами. Похоже, в своем отчете разведчица Тэссиан не упустила ни одной детали, способной еще сильнее усложнить ситуацию.

— Ваше Величество, — напрямую обратилась она к Тиринатису. — Вслед за своим сородичем на территорию Лонгрии проникли еще три пса, но все они уничтожены. Трое — лично мной. Псы сделали все возможное, чтобы рассорить наши народы, но я прошу вас не принимать скоропалительных решений! Опасность миновала, так неужели два разумных существа не смогут договориться?

— Годы идут, а времена не меняются, — король улыбнулся уголками губ, но тень улыбки мгновенно пропала с его лица. — Свободный народ всегда выступал в защиту смертных. Что ж, вы и вправду одной крови, ибо люди — единственная известная мне раса, способная становиться оборотнями. Вот только ситуация слишком сложна, шира Латона. По своей ли воле или замороченные адскими псами, но люди пытались напасть на Аванталис. Я верю тебе, что они остановились, но черту невозврата войско уже успело перешагнуть. Сожалею, шира, но о подобном я забыть не могу.

— Ваше Величество, — воскликнула девушка. — Прошу, не забывайте, что псы уже нашли путь в этот мир! Каждая капля пролитой крови, каждая слезинка делают этот мир уязвимей. Если начнется война, то это будет значить, что псы добились своей цели! Сколько этих тварей ринется сюда?

— Кровь льется всегда, — медленно проговорил Тиринатис. — Блажен и наивен тот, кто мечтает достичь вечного мира. Говорят, покой — удел мертвых, а живущие под солнцем всегда найдут за что-то поспорить.

— Но не по указке же адских псов!

— Значит, ты предлагаешь нам, — медленно проговорил эльфийский король. — Не вспоминать о сожженных священных рощах? Забыть об изрубленных телах десятков Младших, предательски обманутых и завлеченных в ловушку? Простить пролитую кровь наших сородичей, смолчать в ответ на оскорбление? Позволить разобщить нас и наших старинных союзников?

— Жертвы были с обеих сторон, — жестко ответила Юнона. — Люди умирали так же, как и Добрые Соседи, в том числе и от их рук. Это незримое противостояние стоило жизней обеим сторонам. Пришло время остановиться. Человеческий король осознал свою ошибку. Проявите же и вы мудрость, свойственную вечноживущим. Не раздувайте конфликт, там, где можно договориться. Наши народы стравил пес!

— Оборотни всегда защищали смертных, — холодно усмехнулся эльф. — Мне понятна твоя позиция, но, как правитель, я обязан заботиться о благе и процветании своей страны. Много лет Аванталис защищала лишь тайна его местоположения. Сегодня она раскрыта. Проигнорировав нанесенное нам и нашим союзникам оскорбление сейчас, я рискую столкнуться с проблемами в ближайшем будущем, когда люди осмелеют и забудут о своей вине. А час этот близок.

Придворные у трона одобрительно загудели.

Юнона смотрела в серые глаза эльфийского короля и чувствовала, что земля уходит у нее из-под ног. Сколько сил, сколько труда ей стоило погасить конфликт со стороны людей! А теперь заупрямились эльфы! Неужели эта борьба никогда не кончится? Сколько времени пройдет, прежде чем в ослабленный кровопролитием мир проникнет новый пес? Неужели все зря?! Неужели она позволит обратить в прах все свои усилия?