Гай Себеус - Летающая голова

Непривычная к убранству помещений зеркалами, химера-стрикс внимательно осмотрела и даже обнюхала отполированную до сияния медную поверхность. Раздавшийся короткий смешок, явно презрительного свойства, снова вздёрнул нервы до предела.

Из-за пёстрого тканого полога за ней наблюдал человек.

Если бы химера умела задавать вопросы, она спросила бы: «Кто ты?» Но она стояла молча. Тогда гость представился сам.

– Я архонт. Твой повелитель, дорогая, – незнакомец неплохо владел тембром стриксов. Зови меня Петрус. Мы с тобой будем часто видеться!

– Не думаю. Я люблю одиночество, – Кора не намерена была прощать насмешку. К тому же, только теперь она узнала в этом юнце того самого ноющего спутника Пирита. Здесь он выглядел совсем иначе. По-хозяйски.

– Ты уверена, что вправе выбирать?

Кора не была уверена, что Пирит встанет на её сторону, против брата, поэтому промолчала. Но Петрус не собирался уходить.

– Пирит представил тебя женой. Но мы все понимаем, что это не может быть правдой, – ответом был удивлённый взгляд. – Впрочем, об этом позже. Я пришёл спросить, как ты перенесла дорогу? Здорова ли? Я врач, я смогу помочь! О, летучая мышка!

Кора была удивлёна, как её любимица спокойно перешла из клетки на руку незнакомца. Раньше такого за ней не наблюдалось! А Петрус, оглаживая пальцами крохотное тельце, раскрывал крылья, осматривал головку. Мышка попискивала, не изъявляя никакого неудовольствия.

– Осторожно, она недавно поранилась! – не удержалась Кора. – И ранка ещё не затянулась.

– Вот видишь, а ты говоришь, что моя помощь не нужна! – новый знакомый со смешком ловко сложил мышкины крылья, впустил зверька в плетёную клетку и снял её с крюка.

Когда он вышел, у Коры осталось странное чувство, что приходил он лишь за этой клеткой.

Проживание в шатрах, даже убранных зеркалами и тканями, Кора сочла унижением для своего достоинства. О чём не замедлила сообщить Пириту. Кроме того, с её размахом крыльев очень неудобно было взлетать, не имея достаточного возвышения.

Пирит, заметив, что его пленница-химера вянет от тоски, сам предложил ей ночные прогулки. Только просил не пугать горожан, летать незаметно. Сам летун, он понимал страсть Коры к полётам. А смена жилища, ну, что ж…

– В Тагане полно турлучных домов. Если желаешь…

– Турлучный – это из камыша, обмазанного глиной? – в самой формулировке Пирит услышал презрительный отказ.

– Ну, прости, я живу в таком же. А твой Розовый дворец я не в силах перенести сюда.

– Меня вполне устроит Синий дворец.

– Это какой же? – не сразу понял Пирит.

– Тот, который достоин будет архонта Тан-Тагана.

– Я воин, а не строитель. И хороший воин, не забыла? – разозлился Пирит.

Кора не забыла. Но и уступать не собиралась. Быт – это форма протекания каждодневности. А к быту стриксы относились серьёзно.

– Я сама построю этот дворец. Мне только нужны рабы, – упрямо задранная голова химеры не оставляла выхода. Задачу надо было решать. Пирит облегчённо вздохнул, что не требуется большего.

– Рабов – пожалуйста! Этого добра я тебе дам сверх меры, – и поскорее ушёл, чтобы не услышать дальнейших просьб благородной пленницы.

Пирит сдержал слово. Рабы поступали регулярно, потому что воевал он много. Первая удачная схватка со стриксами будто открыла перед ним шлюзы военных побед.

Кора посоветовала Пириту сформировать войско из нищих степняков, готовых воевать, в отличие от гордецов-таганов, без жалования, лишь за трофеи. И конями их не надо было обеспечивать, по степи носится множество диких табунов!

Сначала эта мысль показалась Пириту невозможной. Так никто из развитых городов Черноморья не поступал. И танаиды, и амазонки, и таганы всегда воевали с дикими степняками. Пирит всерьёз опасался удара в спину.

Но выпал крайне засушливый год, и Кора убедила его, что степняки будут благодарны за спасение от голодной смерти. И благодарность эта не забудется. Она оказалась права.

Преданы они были Пириту безоговорочно, смерти не боялись, в бою были злобны и напористы. И носилось их по степи превеликое множество, степь ведь велика!

В периоды отсутствия Пирита в Тагане почётные обязанности архонта исполнял Петрус. Но именно почётные.

Потому что во время своих ночных полётов Кора не только ностальгировала по безвозвратно утраченной жизни в розовом городе, но и разведывала, чем дышали горожане.

Она буквально следовала пожеланию Пирита, чтобы её полёты были незаметными: подслушивала, принюхивалась, выслеживала. И благодаря ей, удалось предотвратить несколько заговоров. А на ключевые должности в управлении городом – назначить по-настоящему честных людей. Звериный нюх и мудрость советника-стрикса оказались чрезвычайно полезны Пириту и городу.

Прошло несколько лет, и Таган превратился в процветающий центр, настоящую столицу постоянно расширяющихся, благодаря завоеваниям молодого архонта, территорий. И горожане теперь гордились своими мудрыми и смелыми молодыми правителями.

Кора была в этом заинтересована. Она запомнила, как однажды подступили к ней таганы, мечтающие украсить городскую стену ещё одним черепом – черепом её, Коры. Словом, жизнь Пирита – была её жизнью.

Правда, со вторым архонтом Петрусом отношения складывались сложно.

Во время одного из ночных полётов Кора бесшумными взмахами крыльев подкралась к его жилищу. Несмотря на глубокую ночь, там горел свет. Зависнуть надолго она не могла, уже устала, прогулка была долгой. А опуститься на один из выступов было опасно, слишком неустойчивыми выглядели все эти турлучные постройки.

Тут отворилась дверь, и Петрус выбросил в ночное небо летучую мышку. Пока он прикрывал за собой дверь, чтобы свет не мешал проследить полёт зверька, Кора успела шарахнуться в сторону ближайшего тёмного тополя и укрыться в его тени.

Хотела бы она, чтобы кто-нибудь задал ей сейчас вопрос: а что это второй архонт Петрус делает там с летучими мышами?

Кора знала, что между собой таганы хвалили её, как мудрого советника своих архонтов. Но сама, после резкой и такой трагичной перемены в судьбе, вовсе не считала себя мудрой. Как могла она не предугадать гибели Корунда?

Слишком быстро всё произошло. Слишком бездумно и скоропалительно.

Давно уже Кора слетала в свой Розовый дворец, чтобы забрать плитку с предсказанием. Но расшифровка всё не давалась ей. Хорошо было бы отыскать того фокусника, наверняка он умел не только видеть знаки, но и читать их. Но тот, покинув Корунд, словно в воду канул.

Кора запомнила лишь его слова, что всем нам даются своевременные знаки-предупреждения. Надо лишь не топтать их ногами.