Елена Соколова - Избранное. Проза. Стихи.

– Хотя, я могу отказаться от своего рейса и рвануть с тобой. Я никогда не бывал в Берлине.

– Ты с ума сошёл! – глаза Гретхен округлились, – зачем тебе менять билет? – Но то, как смотрел на неё этот парень (в его глазах она прочла истинное восхищение) решило дело, – впрочем, как хочешь.

Кресс стремглав кинулся к окошку дежурного по посадочному залу. Что он ему говорил, как он его убеждал, Гретхен так и не узнала, но через несколько минут он уже возвращался к ней с талоном на посадку в самолёт на Берлин.

– Мы летим вместе, – он так сиял, что Гретхен тоже развеселилась.

– Ну что ж, летим – так летим!

Кресс и в самолёте проявил такую же виртуозность: обаял стюардессу и уговорил посадить их вместе. Он весь светился счастьем. Гретхен доставляла удовольствие его пылкость. Она чувствовала себя настоящей женщиной, способной покорять с первого взгляда. Даже её обычная циничность отступила под натиском внезапной и такой искренней влюблённости Кресса.

С первого взгляда, с первого вдоха в родном городе она его вспомнила. Это была её родина. Старинные, величественные Унтер-ден-Линден, Жандарменплатц; невозмутимые, словно статуи, полицейские их охраняющие. Зелень и прохлада древних Тиргартена и Трептов-парка, куда мама приводила подышать её свежим воздухом в детстве. Здесь она, кажется, помнила каждую скамейку, не смотря на огромную территорию. На глаза то и дело наворачивались слёзы. Боже, в какой жизни это было? Не во сне ли она сейчас?

– Что-то случилось, дорогая? – Кресс поглядывал на неё с тревогой.

– Ах, нет. Просто, я счастлива.

Они гуляли по старому парку, возраст которого насчитывал почти пятьсот лет. Площадь – около трёхсот гектаров земли, вековые деревья! Когда-то Тиргартен был лесом перед воротами города. Там гуляла и охотилась знать. А сейчас она, Гретхен вновь идёт по его тротуарам под руку с кавалером.

Это произошло накануне ночью в отеле. Там они остановились в разных номерах, разумеется. Но после ужина, за которым Кресс как всегда был галантен и заботлив, Гретхен пригласила его к себе выпить чего-нибудь. Он не мог не покорить её, злюку и привереду, своим искренним вниманием и добротой, своей неподдельной влюблённостью, своим восхищением ею как женщиной, как личностью. И, конечно же, своей незаурядной внешностью.

В любви он также оказался великолепным. Говоря обыденным языком: «превзошёл все её ожидания».

– Хочешь мороженого?

– Хочу, – им не надо было много слов, чтобы понимать друг друга. Они прогуливались молча, наслаждаясь близостью друг друга и природы.

Кресс впервые был в этой части Земли. Он знал, что его предки – европейцы, родом из Голландии. Она совсем близко отсюда. Интересно, она тоже так хороша, как и Германия?

Анатоль сегодня не спешил выходить из дома. Приближался шторм, и хоть колдун и был местным жителем – не боялся океана – непогода всегда его тревожила, напоминая трагические события детства. То цунами было воистину страшным. Особенно маленького Анатоля потрясли его последствия: за один единственный день волна смыла всё побережье, не оставив ни малейшего свидетельства вековой жизни на нём людей. Океан слизал своим громадным языком всё то, что росло, жило, развивалось, важничало, бурлило страстями… И – раз – не осталось следа! А на утро опять синее небо без облаков и мирные чайки. И ласковое солнце. Как ни в чём ни бывало! Воистину, человек – жалкая щепка в игре стихий.

Колдун сидел за рабочим столом и перелистывал книги по алхимии. Их он купил когда-то давно, будучи моряком торгового флота. Они тогда стояли в Индии в Мадрасском Порту, одном из самых старых и больших в Бенгальском заливе.

У экипажа было достаточно времени для отдыха. Кто просиживал свои кровно заработанные в борделях и кабаках, кто заводил подружек, «подженивался» и проводил в имитации семейных радостей скоротечные дни моряка на суше.

Анатоль всё свободное время проводил возле торговцев жемчуга, ковров, антиквариата. Его страстно влекла старина – с её тайнами, загадками и непознанной до конца мудростью.

Так случилось, что в городе всё ювелирное дело принадлежало мусульманскому клану. Ювелиры в просторных и длинных светлых платьях с аккуратными, в цвет им шапочками, с бородами без усов, с крашеными хной ладонями заходили друг к другу, вежливо кланяясь, снимали перед входом обувь. Обычно они приходили, чтоб выпить чаю, или обменяться поделочными камнями.

Анатоль подружился с одним из них. Ему было чуть больше тридцати, его звали Шахид. Он был очень доброжелательным, улыбчивым и гостеприимным. И, как ни странно, не слыл обманщиком. Анатоль часами просиживал в его прохладной лавке и разглядывал в лупу драгоценные камни, которые тот хранил буквально килограммами. Аквамарины, рубины, изумруды, сапфиры – различных оттенков и величины сверкали на белых холщовых салфетках тем благородным холодным блеском, которым могут сверкать только натуральные камни. Но особенно Анатоля поражали топазы, раухтопазы, аметисты и цитрины. Их в Индии добывали в большом количестве, и они не считались особо ценными. Таких огромных камней, иногда в триста карат, великолепной огранки он никогда не встречал прежде. Шахид продал ему их несколько и некоторые подарил в знак дружбы.

Анатоль много почерпнул у него знаний в части ювелирного дела, научился распознавать подделки и имитации камней, узнал секреты драгоценных сплавов. Однажды он обнаружил в мастерской несколько запылённых томов книг на арабском языке.

– О чём эти книги?

– О, это учебники по алхимии. Они достались мне от деда.

Анатоль еле упросил друга продать ему пару книг. Позднее он специально выучил арабский, чтобы можно было их прочесть. В книгах, кроме прочего, были советы по обогащению руд.

Сегодня Анатоль надумал заняться бирюзой, великолепный образец которой он также купил когда-то у Шахида.

Никто не мог бы убедить Анатоля, что камни – всего лишь безжизненные минералы. Уж кто-кто, а он знал, что они живут в особом ритме. У них есть своё дыхание: примерно один вдох за год. Они способны двигаться. В древних книгах описывались случаи самопроизвольного передвижения больших каменных глыб на равнинной местности, без вмешательства человека – по непонятным ему причинам. Иногда древние сакральные плиты буквально «вырастали» из-под земли. Камни лечили, камни спасали от заклятий, растолчённые до порошка, принимаемые вовнутрь помогали при разных хворях.

Бирюзу Анатоль ценил особенно. В природе она не встречается в больших размерах. Бусы из крупных камней, которые местные торговцы на острове «втюхивали» доверчивым туристам как натуральные, были в лучшем случае из хризоколлы. Или склеенными из бирюзовой пыли; в худшем – это была не бирюза, а крашеная под бирюзу пластмасса.