Виктор Хорошулин - Хвост ящерицы. Тайна русского Кёнигсберга

© Виктор Анатольевич Хорошулин, 2016

© Валерий Васильевич Сергеев, 2016

ISBN 978-5-4483-1302-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

В 2004 году на Северном молу города Балтийска открылся историко-культурный комплекс «Елизаветинский форт», центральной фигурой которого стал поражающий своей мощью и великолепием четырнадцатиметровый медный памятник императрице Елизавете Петровне работы скульптора Г. В. Франгуляна. Российская государыня изображена верхом на гарцующем коне, в платье полковника лейб-гвардии Преображенского полка. Её гордый взгляд устремлён навстречу всем ветрам и штормам, вдаль Балтийского моря. Данное изваяние даже выше, чем памятник Петру I в Санкт-Петербурге. Величественный комплекс был сооружён здесь, на самом западе Великой России в ознаменование побед русской армии в Семилетней войне и присоединения Восточной Пруссии к Российской империи. Место для него выбрано не случайно, ведь все корабли, входящие в Калининградский залив и порт, проплывают рядом с этим местом, и Елизавета Петровна своей правой рукой приветствует морские суда и приглашает их в свои владения…

Так о чём хочет нам рассказать медная статуя царицы? Наверное, о том, как в январе 1758 года, русские войска под всеобщее ликование немецкого населения вступили на празднично украшенные улицы Кенигсберга. После такого триумфа Манифестом императрицы Елизаветы от 6 (19) марта 1758 года российским генерал-губернаторам Восточной Пруссии предписывалось: «среди самой войны пещись сколько можно о благосостоянии невиновных худому своему жребию земель, потому торговлю их и коммерцию не пресекать, но защищать и вспомоществовать». Государыня поведала бы и о том, что после вхождения в Кенигсберг последовало славное для русского оружия сражение при Кунерсдорфе, взятие Берлина и Кольберга…

Прусский король Фридрих II никогда бы не вышел с честью из сложившейся ситуации, если бы не вступивший на российский престол в декабре 1761 года император Петр III, самовольно вернувший Фридриху все земли, занятые русскими войсками. К этому времени Восточная Пруссия уже почти четыре года была частью России и глубоким тылом русской армии…

Таким образом, два с половиной столетия назад Восточная Пруссия имела все шансы навсегда остаться одной из провинций Российской Империи. И не случилось бы тогда катастрофы 1914 года под Танненбергом, и не пришлось бы нашим солдатам штурмовать здесь укрепрайоны нацистов в 1945-м, потому что сама милитаристская мощь Германии, послужившая причиной двух мировых войн, вряд ли была бы возможна без обладания Восточной Пруссией. Но сколь часто наши правители пускали по ветру плоды русских побед, чтобы потом собирать их по крупицам, вновь оплачивая русской кровью!

Вот о чём нам следует помнить.

Итак, мы отправляемся в Кёнигсберг времён Семилетней войны, когда генерал -губернатором Восточной Пруссии был Василий Иванович Суворов, отец знаменитого полководца. В городе было полно шпионов Фридриха II, действовала масонская ложа, которая подчинялась ложе, руководимой самим прусским королём («Три глобуса»). Как здесь не родиться зловещему заговору? Многие историки, описывая те времена, не могут обойти стороной факт посещения Александром Суворовым масонской ложи «Три короны», и тут же «записали» его в масоны. Правда, потом недоумевали: как мог истинный патриот, глубоко православный человек, «природный русак» опуститься до общества «вольных каменщиков»?

Мы отвечаем и на этот вопрос.

О русском Кёнигсберге и периоде правления губернатора Василия Ивановича Суворова, о «масонстве» Александра Суворова и готовящемся здесь покушении на жизнь императрицы Елизаветы Петровны, а также о планах и масштабах масонства сегодня – наша книга.

(Орден «Чёрного орла» – высший орден Королевства Пруссии. Фридрих II наградил им Петра III за то, что тот предал интересы государства Российского и аннулировал все завоевания русской армии в Семилетней войне)

Недобрый январский ветер уныло завывал в трубах домов на северном берегу Прегеля, в районе Кёнигсберга, называемом Альтштадт. Зима, наконец, собралась с силой и устроила настоящий штурм древнего города. Позёмка шипящими белыми змеями струилась по узким улочкам. Печально поскрипывая, раскачивались масляные фонари, птицы попрятались под островерхими крышами зданий, кошки и собаки забились в тёплые закутки дворов. Прегель «надел» ледяные доспехи, поверх которых «накинул» белый рыцарский плащ.

Поздним вечером 15 января 1761 года в дверь дома 7 на улице Хлебных лавок настойчиво постучали. Пожилой слуга профессора Майбаха Петер Вурст испуганно поинтересовался, кого принесла нелёгкая на порог их жилища в столь неурочный час.

– Здесь ли проживает профессор медицины Пауль Майбах? – послышалось в ответ.

Через минуту старый Петер тормошил своего, уже успевшего надеть ночной колпак, господина.

– Герр профессор, к вам русские! Офицер и два солдата!

– Передай, что я сейчас оденусь и спущусь к ним, – ответил Майбах, будучи уверен, что очередной недуг сразил кого-то из представителей новых властей и без его помощи, как обычно, обойтись было невозможно.

Третий год Кёнигсберг находился в руках русских (1), восточная часть королевства Прусского присягнуло на верность Российской империи и имело своего губернатора – ставленника Санкт-Петербурга. Как выяснилось позже, прибывшие военные были как раз от него – Члена Военной коллегии и сенатора – Василия Ивановича Суворова, занявшего губернаторский пост всего полмесяца назад.

Новый губернатор начал своё правление довольно необычно. Он представил всем кёнигсбергским жителям такое зрелище, какого они до того не видывали, и которое всех их премного удивило. А произошло следующее. На второй день принятия Суворовым должности, наступил праздник Богоявления господня, и губернатор решил показать жителям Пруссии всю красоту православного праздника Водоосвящения. По его приказу посреди города, на реке Прегель, напротив острова Кнайпхоф, было выбрано место, которое мог бы созерцать весь собравшийся люд. Там же во льду вырубили и украсили иордань (2), а по всем берегам реки и острова были поставлены войска в парадной форме с распущенными знамёнами. Чуть поодаль иордани расположили пушечную батарею. Все эти приготовления привлекли несметное количество зрителей. Не только улицы и берега реки, но все окна и даже кровли ближайших домов и построек были заполнены восхищёнными горожанами.