Наталья Лазарева - Нелегалка-2. 2014—2015—2016

На другой день собиралась съездить в Катанию, погулять по знакомым любимым улицам. Но в пять вечера Ольга зычно крикнула с нижнего этажа: «Наташа!» Я скатилась вниз и увидела крепыша-синьора. Ольга нахваливала меня, он кивал. Она повернулась ко мне и сказала: «Неси багаж, едешь на работу!»

Машина пробежала мимо церкви, мимо фонтанчика с золотыми рыбками, как мышь в извилистой норе, прошмыгнула по узким улочкам и вырвавшись на свободу, рванула в горы.

Глава 6. Вариант 2. Мотта Камастра

Меня повезли в горы, в Мотта Камастру – город, где когда-то снимался культовый фильм про крёстного отца. Что такое Мотта? Это – 432 метра над уровнем моря и 800 жителей. Именно оттуда собиралась уезжать в Россию сиделка из Пскова. Но она должна была работать ещё неделю. Оплата за работу мне начиналась после её отъезда, а пока я должна была смотреть, что и как делать.

Ехали полчаса. Меня укачивало, но я мужественно сосредотачивала внимание на многочисленных вопросах синьора, старательно отвечая на каждый:

– как зовут?

– сколько лет?

– давно приехала?

– откуда приехала?

– из какого города?

– есть семья?

– какая семья?

– кому сколько лет?

– замужем?

– есть друг?

– работала здесь раньше?

– где работала?

– как звали синьоров?

– сколько времени работала?

– какая была работа?

– сколько времени собираюсь работать сейчас?

– собираюсь ли вернуться в Россию?

– ищу ли жениха в Италии?

Прямо перед домом находился небольшой памятник святому архангелу Михаилу. Я вспомнила папу и подумала, что это – хороший знак. Облака плыли под Архангелом, окутывали горы, словно играя со мной в прятки. Можно было только догадываться, каким будет пейзаж при ясном небе.

Потом в городке я набрела на церковь Архангела Михаила. Она возвышается над домами, хороша видна со всех сторон. В церкви сохранилась живопись XVIII века.

Мне нравятся местные кьезы (церкви). В них можно сидеть. Часто в храмах открыты туалеты. Это же так нормально! Люди приходят издали, уставшие, или пожилые и больные. Отдохнув и оправившись, спокойно молятся. Поэтому, если в путешествиях наваливается усталость или возникает необходимость переждать непогоду, я иду в кьезу и сижу, любуясь картинами и скульптурами.

В городке есть вторая церковь, Аннунциата, ещё более старая, мне в ней понравилась статуя Мадонны Негро. Чёрная Мадонна с младенцем, её чтят наравне с другими святыми. Это забавно, потому как на Сицилии полно негров, но их редко берут на работу, большей частью они здесь бомжуют, вполне комфортно для себя. Обитатели чёрного континента прут из Африки большими группами, их отлавливают и депортируют, что является занятием абсолютно бесполезным.

Мы, нелегалки из других стран, просто не бросаемся в глаза, всё-таки Сицилия Европой считается, поэтому на нас внимания не обращают.

В горах такая красота! Городок специфический, встроен в скалы, улицы крутые и узкие, часто уже метра. А мой работодатель, как выяснилось, когда-то привлекался за связи с мафией. Так что, думаю, он не переживает о том, что нанимает нелегалок. И на документы рассчитывать нечего.

Я делала себе визу на год, с количеством 90 дней пребывания за границей. На всякий случай. Если вдруг придётся срочно вернуться домой. Пока я при легальных документах, но через месяц с хвостиком вольюсь в армию злостных нарушительниц закона. Потому что возвращаться – вариант худший.

Работа, конечно, везде одинакова. Старая больная синьора, не ходячая. Лежит и сидит. В своём уме. К сожалению. Много разговаривает. Но говорит на сичилианском наречии, понять её порой невозможно. Хоть она прекрасно знает нормальный итальянский, говорить на нём отказывается. Ест трижды в день. Завтрак – чай, вафли, сыр и мороженое. Обед и ужин надо готовить. И это не как у нас: сготовил, сунул в холодильник, потом разогреешь, когда захочется.

Синьора и её большая семья живут в центре города, но там квартиры на несколько этажей, и с бабулей справляться невозможно. Опять же, в городской квартире тусуются толпы знакомых и родственников, что раздражает младшего сына старушки, которому она передала право распоряжаться своей пенсией.

На самом деле, мне нравится, как здесь устроено дело обслуживания пенсионеров. Пенсии внушительные, и дети вынуждены иметь одну заботу – чтобы родители жили долго, а значит – хорошо, и ни в чём не нуждались. Многие наследники сами не работают, а живут за счёт этих пенсий, без особого ущерба нанимая сиделок. И старики не работают, и живут лет до ста, окружённые искренней заботой, потому что родственники не подсчитывают, что получат после их смерти, а имеют вполне материальные блага именно до тех пор, пока мамы-папы живы.

И вот, старушке сняли квартиру на первом этаже, в самом крайнем доме, практически на отшибе, на площади перед автобусной остановкой. Квартира: кухня, санузел, комната со стиральной машиной, подсобка, комната бабули, комната сиделки и огромная открытая веранда.

Сам дом пустой. Когда-то местный доктор был богат, и построил этот домище для своей многочисленной семьи. Он хотел, чтобы под одной крышей жили старики и дети, каждому по квартире. Семья не оценила желание главы, и съезжаться не пожелала. Тогда доктор решил сдавать квартиры туристам. Но в городишке хватает отельчиков, к которым не надо пилёхать по гористой дороге – они все в центре, рядом с достопримечательностями, магазинчиками и ресторанами. Бизнес не пошёл, дом пустует. В погожие дни на террасе четвёртого этажа сушится наша стирка.

К синьоре в гости шастают родственники: сёстры, дети, внуки, подруги. Она не смотрит телевизор, не слушает радио, не читает. Только разговаривает.

В моей комнате есть телевизор, смотреть можно сколько влезет. Когда синьору не пробивает на потрындеть, она часами сидит и тупо смотрит в стену, я торчу в интернете.

Глава 7. Рабочий туризм

Рина, которую я меняла, для своего возраста – 61 год, выглядела лучше меня. Конечно, она из тех, что называется «маленькая собачка до смерти щенок», но и за собой следит постоянно. По утрам она делала гимнастику в парке под смотровой площадкой, по вечерам совершала пробежки по трассе.

На другой день после моего приезда она поругалась с бабкой. Здесь все в обед пьют вино. Старой синьоре врач запретил. Но она каждый день пьёт, и предлагала выпить баданте.