Алиса Орлова-Вязовская - Опасные приключения Фридриха. Книга первая

– Отец! – воскликнула Мартина. – Да как же наш Юрген пойдет в город? Уж наверняка стража караулит дороги.

– А я повезу на ярмарку мешки с мукой, среди них мы и спрячем мальчика. Что ж, сынок, придется тебе прокатиться в холщовом мешке.

– Спасибо вам от всего сердца! – сказал Фридрих. – Поверьте, я не забуду, что вы для меня сделали.

Он обнял и крепко расцеловал добрую Мартину и старого мельника. Девушка улыбнулась сквозь слезы и прошептала: «Храни тебя Господь, мальчик».

Мельник с дочкой погрузили в телегу мешки с мукой, а в пустой мешок спрятался Фридрих. Авось стража на дороге не заметит беглеца.

Ранним утром старый мельник отправился в путь. На первом же повороте его остановили солдаты короля.

– Чего везешь, старик?

– А то вы не знаете, – сердито ответил мельник. – Вчера перерыли мой дом и мельницу. Да испортили все мешки, так что дочка до утра чинила и ставила заплаты, а теперь еще спрашиваете.

– А, так это твоя дочка так ругалась вчера и чуть не схватилась за кочергу, чтобы нас спровадить! – захохотали стражники. – Ладно уж, проезжай, да смотри не просыпь муку по дороге, ты ведь жаловался, что неважно видишь.

Мельник ничего не ответил, а только стегнул лошадь и вскоре исчез за рощей.

Въехав в городские ворота, мельник поставил телегу возле самой стены и тихонько позвал:

– Юрген, сынок, выбирайся из мешка, да смотри осторожно. Сейчас свернешь на самую узкую улочку и пройдешь до конца – до площади. Там увидишь пекарню. Зайди да скажи моей дочке Анне, что тебя прислал я. Она добрая девушка и сможет позаботиться о тебе.

Фридрих еще раз поблагодарил старого доброго мельника и двинулся прочь. Улица, по которой шел мальчик, оказалась небольшой, и вскоре он уже вышел к площади.

Ох, как нарядна была площадь! Веселая ярмарка закружила Фридриха и потянула в самую гущу. Пекарня совсем близко, вон виднеется вывеска с золотистым бубликом. Конечно, он пойдет туда, но хотя бы чуточку полюбуется на заманчивые ярмарочные палатки. Ух, какие чудесные пирожные! Словно ажурные шары, сплошь посыпанные сахарной пудрой, словно снегом. Игрушки! Вот замечательная деревянная лошадка, нарядные куклы для девочек, ни дать ни взять настоящие принцессы. А вот и кузнецы-оружейники принесли свои товары. Ну-ка, ну-ка, что за славные кинжалы и мечи! Вот бы купить такой острый меч да отправиться прямиком во дворец к злому и жестокому Клаусу.

Фридрих так засмотрелся на товары, что и охнуть не успел, когда чьи-то грубые руки схватили его, сунули в мешок, словно котенка, и кинули в повозку. Он только успел расслышать, как кто-то крикнул хриплым голосом:

– Готово, братец Фриц, гони быстрей, пока нас не заметили.

Повозка заскрипела и, подпрыгивая на брусчатой дороге, выехала из города.

Как Фридрих ни пытался выбраться из своего плена, ничего не выходило. Мешок оказался на диво крепким. Да к тому же, видно, в нем раньше возили уголь. Черная пыль набивалась в рот и в нос. Вот тебе и путешествие: как приехал в город, сидя в мешке, так из него и выехал. Даже не успел зайти к дочери мельника. Сам виноват, не надо было разевать рот по сторонам, если тебе везде грозит опасность. Но, сдается все же, что это не королевская стража схватила мальчика. Уж больно разбитая повозка. Скрипит и шатается так, словно разваливается на каждом повороте. Остается только ждать, когда наконец похитители остановятся, да попытаться бежать. Видно, далеко от города успели отъехать, брусчатка сменилась проезжей дорогой. А не по лесу ли они едут? Разбитая повозка подпрыгивает все чаще, словно натыкаясь на корни деревьев. Да будет ли конец такому путешествию?

Фридрих порядком замерз и мог только потирать затекшие руки и ноги. Верно, на улице совсем стемнело, наступил вечер, сквозь плотную ткань мешка ничего не видно. Наконец повозка остановилась. Похитители вытащили свою добычу и внесли в старый дом с покосившейся крышей.

– Давай-ка, братец Диц, выкидывай мальчишку к остальным.

– Зажги свечу, братец Фриц, не ровен час, я сам угожу в подпол в эдакой темнотище.

Похитители развязали мешок и, подняв тяжёлую крышку в полу, вытряхнули бедного мальчика из мешка, словно картошку. Фридрих полетел в темноту и упал на земляной пол, больно стукнувшись локтями и коленями. Крышка опустилась, и заскрежетал ржавый замок. Все, пленник спрятан надежно.

– Эй, еще один разиня попался? – послышался в углу чей-то голос.

– Кто вы? – шепотом спросил Фридрих.

– Такой же лопоухий дурачок, как ты, – засмеялись в ответ. – Видно, тоже ходил по ярмарке, раскрыв рот, пока не угодил сюда.

– Да кто же вы?

– Меня зовут Тилль Забияка, неужто не слыхал?

– К сожалению, не слыхивал о таком.

– Хм, странно, уж вроде моего отца, Гюнтера Забияку, знают все окрестные деревни. Говорят, я весь в него, – засмеялся Тилль.

– А кто это тихонько плачет?

– Да это нытик Олле, бедняга так мал, что, верно, еще тоскует о колыбельке.

Фридрих ощупью двинулся искать малыша.

– Эй, Олле, ты где? Попробуй протянуть мне руку.

– Нет у меня никакой колыбельки! – воскликнул тонкий голосок. – Просто я очень тоскую по своей старшей сестрице. Она, бедная, ведь знать не знает, куда я подевался. Должно быть, ищет меня по лесу и плачет. Я хочу к сестре, мне страшно! – с этими словами Олле вновь зарыдал.

– Да прекрати ты свое нытье, тут никому не сладко, – сердито сказал Тилль.

– Эй, малыш Олле, если ты не победишь свой страх, страх победит тебя. Так говорил мой отец.

– Видно, не трусливым был твой папаша. Верно, станет тебя искать? – спросил Тилль.

– Мой храбрый отец умер.

– Значит, ты тоже сирота? В прошлом году мой папаша потонул, когда ловил рыбу.

– Что ж, если за нас некому заступиться, не сидеть же сложа руки и ждать, что с нами сделают разбойники. Надо выбираться отсюда самим.

– Больно ты шустрый, парень, да ты ведь еще своего имени не назвал!

– Меня зовут Фридрих.

– Ба, Фридрих! Ну и имечко, словно для принца, – хмыкнул Тилль. – Думаешь, мы не пытались сбежать за те три дня, что сидим в проклятом подполе?

– А кто же эти люди, что привезли нас сюда?

– Да мы сами толком не знаем. Плакса Олле боится сдвинуться с места, а у меня руки и ноги связаны крепкой веревкой.

– Давай помогу тебе освободиться, а уж потом будем думать, как сбежать отсюда.

Фридрих двинулся в темноте на голос Тилля. Да уж, задание не из легких, мальчик натыкался на какие-то коробки и ящики, бочки и старые корзины, набив себе порядочно шишек и синяков. Точно, веревка, которой связали Тилля, была крепкой и толстой, словно корабельный канат. Пришлось Фридриху изрядно повозиться, пустив в ход руки и даже зубы. Пот катился с него градом от усердия, но вскоре был раз-вязан последний узел, и Тилль с наслаждением потянулся.