Сергей Короп - Русь. Время мечей

Ярополк уже отчетливо разглядел среди воинов стройную фигуру княжича.

– Олег! – набрав побольше воздуха в легкие крикнул, что было мочи. – Остановись!!! Прошу-у!!!

Даже если бы и захотел князь Древлянский исполнить просьбу брата, то все равно не смог бы. Случилось непоправимое.

Испуганные воины Олега устроили на мосту давку и стали теснить друг друга сталкивая в ров. Так как Олег оказался в самом центре толчеи, то упал с моста вместе с другими всадниками. Весь ужас был в том, что сверху на него попадало много людей с конями. Кони давили людей, и человеческий крик сливался воедино с лошадиным ржанием.

Ярополк остановил коня у самого края моста. Храбрый воин застыл неподвижно, увидев жестокую смерть родного брата. Невольные слезы выступили на глазах князя. Сердце сжалось до боли.

– Нет, – прошептал Ярополк. – Брат мой…

Подоспели ратники Ратмира, за ними двигались остальные полки, – как пешие, так и конные.

– Захватывать город! Жечь, грабить, брать невольников забороняю! Таково мое веление! – грозно молвил. – Теперь это Киевское княжество! Ратмир!

– Слушаю, великий князь!

– Достань изо рва тело брата моего Олега Светославовича. На его подворье сооруди погребальный костер. Омой тело его, ряди в новые одежды и возложи с воинскими почестями!

– Будет исполнено, княже!

Сказав это, Ярополк тронул коня и направился по мосту к городским вратам. За ним последовала вся воинская рать.

Как и велел Киевский князь, город остался невредим. Древляне не оказывали сопротивления, услышав княжий наказ. Но дань собрали, согласно законам того времени.

Ратмир выполнил приказ и привез мертвое тело Олега на княжий двор. Омыв, и нарядив в новые одежды, его с почестями возложили на высокий бревенчатый помост для сожжения, а Ратмир занялся поисками княжны Рогнеды.

Ярополк ожидал начала сожжения в покоях брата, снова предаваясь одиночеству. Но, неожиданно, его уединение было нарушено, когда вошел молодой боярин Ратмир в сопровождении обезоруженного древлянского воина.

– Чего тебе, Ратмир? – глухо спросил князь. – Разыскали Рогнеду?

– Нет, но этот человек служил при дворе Рогволода. Он просит говорить с тобой о молодой княжне Полоцкой.

Ярополк мигом оживился. Вскочив со скамьи, он почти бегом приблизился к древлянину и взяв того за грудки воскликнул:

– Говори, что знаешь о ней?

Глаза князя сверкали словно молнии, наливаясь кровью от безсонных ночей и недавнего сражения. С перепугу у древлянина затряслась борода. Ему почудилось, что князь схватился за кинжал. Ярополк, завидев неподдельный испуг незнакомца, тотчас отпустил его. Затем, налив вина, предложил выпить. Подождав пока тот допьет, спросил уже ровным голосом:

– Как звать, и что хотел поведать мне?

– Имя мое Офсольд. Был я воспитателем младшего сына князя Полоцкого Рогволода. Зрел, как убивали его, с княжной Изольдой и детьми ихними. Окромя Рогнеды. Полонили ее…

Ярополка вновь охватила ярость. Он сжал кулаки с такой силой, что побелели костяшки.

– Чего ж не вступился, коль видел? Боялся, что убьют?

– Смерть не страшна мне. С юных лет с Рогволодом в походы ходили. А не вступился, что ранен был. Завален мертвыми телами побратимов моих. Благодаря им, и меня сочли убитым. Ночью выбрался, задушил ратника, и в одежде его, на коне поспешил к тебе, в Киев, дабы поведать о случившемся. Только не доехал. Коня загнал и сам едва не помер, если бы не повстречались древлянские воины. Они то и доставили меня к великому князю Олегу Светославовичу…

– Погоди-ка, что ты несешь? К какому князю? Он же в Полоцке был.

– Не брал князь Полоцк на щит. Не он это… И невесту свою, Рогнеду, напрасно ищешь тут.

– Молви яснее, Офсольд. – грозно приказал Ярополк. – Тогда, чье же войско разрушило и сожгло Полоцк?

– Князя Новгородского, Владимира…

– Как смеешь, половчанин, такую клевету на брата Владимира наговаривать?.. – Ярополк выхватил кинжал и двинулся на Офсольда, рассвирепев от гнева. Не стань между ними Ратмир, присутствовавший при разговоре, дело могло бы закончиться смертью половчанина.

– Опомнись, княже! – боярич смело перехватил руку Яро— полка, занесенную для удара. – Давай выслушаем его, затем допросим бояр и дружинников, а опосля уж порешим, как быть далее.

Или твердость убеждения Ратмира, или смелость его подействовала на князя, только сник он сразу, отступил и, усевшись на лавку, опустил голову на грудь.

– Продолжай, – скорее выдохнул, чем сказал.

– Поначалу Рогволод тоже подумал, что князь Древлянский подступил к городу. Но началось сражение, и в первых рядах мы увидали воеводу Добрана и красную личину Владимира… – неожиданно Офсольд осекся после слов «красная личина», но Ярополк даже не отреагировал на это. Сцепив зубы, он только слушал. И половчанин продолжил: – победа стала за ними. Ворвавшись в Полоцк, воины предали его огню. Стали резать, грабить, безчинствовать и насильничать жен и девиц.

– Ты князю про Рогнеду поведай, – напомнил Ратмир.

– Все семейство Рогволода связали и вывели во двор княжьего дома. Владимир ухватил Рогнеду за волосы и сказал, что женится на ней. Княжна отвергла его. «За рабичича не пойду, ибо люблю Ярополка» – молвила. Рассвирепел Новгородский князь. Ударил сильно красавицу княжну и… и…

– Дальше, – еле слышно проговорил Ярополк. Его лицо покрылось мертвенной бледностью, а голос стал сиплым.

– Изнасильничал жестоко Рогнеду нашу на глазах родителей и братьев. Затем порубили княжью семью на куски. Обо всем я поведал Олегу Светославовичу, когда пришел в себя. Велел он гонцов рядить к тебе в Киев, да ты в ответ войной пошел. Не обезсудь, великий князь, правду говорю тебе стоячи пред Родом и богами Славяно-арийскими!

Ничего не ответил Ярополк. Только с силой вонзил в деревянный стол кинжал острый так, что лезвие вошло почти по рукоять.

– Воеводу Блуда ко мне!

Блуд явился тотчас по княжьему наказу. Увидев грозное выражение на лице Ярополка, невольно вздрогнул, заподозрив неладное. Колючие глаза воеводы из-под косматых бровей воровато забегали от князя к Ратмиру и обратно.

Но князь, охваченный яростью, не заметил испуганного поведения воеводы, приказал Офсольду повторить сказанное о Рогволоде и его семье.

– Что скажешь на это, Блуд? – спросил Ярополк, после того как половчанин умолк.

– Мыслю так, что коварством и обманом нас опутали изверги Новгородские.

– Верно молвишь. Сотворил Владимир так, что супротив родного брата пришлось выступить мне. И смерть Олега на нем, собаке хазарской, лежит! Убью тварь поганую! На самом высоком суку болтаться будет, дабы воронье клевало плоть его гнилую!

Осыпая Новгородского князя проклятиями и угрозами, Ярополк в бешенстве ходил по покою круша все, что попадалось ему под руку. Никто из присутствующих не осмеливался произнести ни малейшего звука. И только когда гнев княжеский немного поутих, Ратмир напомнил ему о готовности церемонии предания огню тела Олега Светославовича.