Алиса Орлова-Вязовская - Опасные приключения Фридриха. Трилогия

– Куда направляешься парень?

Фридрих и ответить не успел, как второй стражник воскликнул:

– Да это же мальчишка трактирщика из «Веселого обжоры»! Я его знаю. Что, малец, хозяин отправил тебя с поручением?

– Да, господин стражник. Просил навестить его дальнюю родню.

– Экая славная солома в твоей телеге, вот такую надо было разбросать вокруг костра с проклятым оружейником!

– Да ладно, огонь все же разгорелся нешуточный, бедняга сгорел дотла вместе со столбом.

– И то верно. Ну, давай, малец, пошевеливайся, не то трактирщик будет долго ждать, пока его поручение исполнится.

Стражники захохотали, а Фридрих лишь натянул вожжи покрепче и был таков.

Только забравшись подальше в лес, принц остановился. Руки его нестерпимо горели, и на ладонях багровели полосы стертой грубыми вожжами кожи. Рихард выбрался из соломы, потирая затекшие руки и ноги. С его ростом ему пришлось согнуться в три погибели, чтобы уместиться в телеге. Беглецы развели костер и приготовили скромный ужин.

– Я от всего сердца благодарю тебя за спасение, храбрый мальчик, но все же хотелось бы знать, кто ты?

– Я сын короля Хельмута, – гордо ответил принц.

– Не может быть! Фридрих! Малыш Фридрих! Так значит, ты жив, и проклятый Клаус не добрался до тебя! Услышал Господь мои молитвы! Ведь мне и помирать было не страшно, знай я точно, что сын великого Хельмута жив-здоров. Ну, теперь, когда я тебя встретил, да еще убедился, что ты храбростью и благородством пошел в своего отца, Клаус дорого заплатит за свои злодеяния. Слушай, принц, в трех днях пути отсюда есть охотничье владение твоего отца. Проклятый Клаус не знает о нем. Ведь он жаден и завистлив и разграбил только богатые угодья. А в охотничьем доме нет ни золота, ни драгоценностей. Зато там есть кое-что поважнее. Давай-ка отдохнем, силы нам еще понадобятся, да на рассвете отправимся в дорогу. Пока нечисть барона Блутзаугера не пронюхала, где мы.

Тяжело пришлось принцу и Оружейнику пробираться в лесной глуши, да ехать открыто опасно. И принц решился на хитрость. Вдвоем они кое-как подлатали одежду Рихарда и выехали на проезжую дорогу. Как только на пути встречалась королевская стража, Оружейник утыкался в солому лицом да принимался храпеть так, что телега качалась.

– Эй, кто такие? – спрашивали стражники.

– Мы крестьяне, господа, – отвечал Фридрих. – Вот ездили в город за покупками, да папаша спустил все деньги в трактире. Теперь мне придется тащить его до дому да объяснять матушке, куда подевались деньги.

Стража смотрела на Рихарда и смеялась:

– Вот простофиля! Видать, так наугощался вином, что до сих пор храпит, словно боров. Ну и задаст жена ему трепку. Гляди-ка, даже одежду свою испортил, одни лохмотья. Видно, задирался ко всем, да и получил взбучку. Вот умора! Да, малец, повезло тебе с папашей! Славная поездка, нечего сказать.

Но один из стражников задумался:

– Нам велено искать мальчишку, а этот по годам подходит.

– Да брось, Пауль, тот мальчик одинокий сирота. А у этого есть отец, хотя и пьянчужка. Ну что встали, разини? Проезжайте скорее со своей разбитой телегой и не загораживайте дорогу приличным господам.

Фридриха и торопить не надо было. Он только подгонял лошадь и мигом скрылся за поворотом.

Когда до места оставалось всего полдня пути, решили проехать через рощу. Но там лошадь встала, как вкопанная. Никакие силы не могли сдвинуть ее с места. Что за напасть? И путники увидели, что колеса телеги сплошь обвил терновник. Словно живой, он поднимался все выше, и не пройдет и минуты, как колючий терновник обовьет беглецов и накрепко привяжет друг к другу.

Фридрих огляделся, так и есть. Из-за деревьев и травы выглядывают злобные морщинистые личики троллей. Радостным коварством светятся их глаза. Еще бы, за пленников они получат награду от самого барона Блутзаугера, повелителя злых сил. Им достанется золото! Больше всего на свете тролли обожают золото!

– Есть у тебя деньги, принц? – шепотом спросил Рихард.

– Эх, господин Рихард, осталось немного, хотел купить вам новую одежду, ведь ваша, того и гляди, развалится, а на дворе уже осень.

– Думаю, Фридрих, если мы попадем к проклятому повелителю оборотней и вампиров, новая одежда мне не понадобится. Возьми горсть монет да постарайся бросить их как можно дальше. Тролли жадны до крайности, глядишь, сумеем вырваться.

Рассуждать было некогда, принц взял монетки и, размахнувшись, бросил их в траву. Деньги так и сверкнули под осенним солнышком, словно искры. Тролли замерли на мгновение, жадный блеск загорелся в их злобных глазах. Толкая друг друга, они бросились поднимать раскатившиеся монеты. Тролли ругались, толкались, дрались, стараясь отнять друг у друга деньги. Вскоре началась настоящая потасовка, словно клубок покатился по жухлой осенней траве.

Пленники, не жалея рук, срывали с колес телеги колючий терновник. И пока тролли не опомнились, Принца и Рихарда уже след простыл.

Отдышаться беглецы смогли только возле заросшего плющом по самую крышу дома. Вот оно, охотничье владение короля Хельмута.

Фридрих хотел было освободить окна и двери дома от зарослей, но Оружейник остановил его.

– Нет, принц, оставь все как есть, все знают, что жилище это давно заброшено, пусть так и будет. На заднем дворе дома есть маленькая калитка в сад. Проберемся в винный погреб, оттуда есть потайная дверь в дом.

Ах, как не терпелось Фридриху войти в дом, где бывал отец. Но попасть туда пришлось крадучись, словно ворам. В комнатах царила непроглядная тьма, окна плотно завешены тяжелыми пыльными бархатными портьерами. Рихард позволил зажечь только одну свечу, чтобы свет не пробивался наружу. Пламени одинокой свечки едва хватало, чтобы освещать себе путь да не наткнуться на что-нибудь. Даже в полумраке было видно, что вокруг царило запустение. Плиты пола потрескались. Парчовая и шелковая обивка на мебели давно истлела. Паутина и пыль слоем в палец покрывала столы, камин и прекрасные вазы с давно увядшими и засохшими букетами.

На одном из кресел накинута женская шаль. Видно, когда-то она была сплетена из тончайшего шелка и украшена серебряной вышивкой. Сейчас же это был лишь большой лоскут, уцелевший от тления.

– Это шаль королевы, – почтительно произнес Рихард.

Фридрих бережно сложил лоскут и спрятал под своей курткой. Никогда еще он не держал в руках вещь, принадлежавшую родной матери. В последней комнате охотничьего дома, на стене, завешанной старым и источенным жучками гобеленом, были два овальных портрета в одинаковых рамах. Принц поднес свечу ближе, и сердце его сжалось. С портретов смотрели отец с матерью, король Хельмут и королева Ангелика.