Дарет Фригийский - История о разрушении Трои

Знакомство Иосифа с классической литературой и его здравый смысл были достаточны, чтобы он заметил «странность» Даретовых речей и необходимость оправдать ее; но вместо того чтобы «преодолеть предрассудки эпохи» и усомниться в правдивости «Дарета», он, напротив, сделал саму правдивость парадоксальным объяснением неправдоподобности, а в своей поэме почти везде сумел так осмыслить наивную информацию Дарета, что по его поэме невозможно было бы догадаться о качестве первоисточника [72] Переработку Иосифом «каталога портретов» см. в Приложениях , стр. 214. .

Поэма Иосифа Искана неоднократно издавалась в XVI—XVII веках; мало того, ее часто и считали «Даретом Фригийским», то есть стихотворным переводом Корнелия Непота со стихотворного же оригинала [73] Как «Дарет Фригийский» поэма Искана издавалась в Базеле в 1541, 1558, 1583 годах, в Антверпене в 1608, в Милане в 1695. ; при этом «настоящего», прозаического Дарета оставалось считать лишь сокращенным прозаическим пересказом Иосифа [74] Так считал один из первых издателей Дарета Артопей (Artopoeus; Strassburg, 1691). . Эта распространенная ошибка был исправлена в издании Самуэля Дреземия, 1620 года [75] Во Франкфурте-на-Майне, переиздано в 1623; затем в Лондоне More'ом в 1675 году; вместе с заметками Дреземия, Диктисом и Даретом in usum serenissimi Delphini в 1702, затем A.J. Valpez’ом в 1825. .

Еще одно, много менее ученое и изящное латинское стихотворное переложение Дарета, в 5320 элегических дистихах, было сделано в 1249 году Альбертом Стаденским [76] Цит. по: Dunger H . Ор. cit. P. 28. ; поэма называется «Троил», что автор объясняет следующим образом:

Дарет избран Альбертом для переложения опять-таки потому, что у него нет «поэтических вымыслов» (figmenta poetarum); о методе своей работы с источником Альберт говорит:

Альберт знал Вергилия и Овидия и подражал второму в сложении своих дистихов.

Особенности литературной судьбы Дарета хорошо сформулирована двусмысленностью слова Historia, «История» в заголовке книги; с одной стороны, история — это книги историков, начиная с Геродота и Тита Ливия, и в этом контексте Дарета пытались воспринимать наиболее образованные из его читателей, от Исидора Севильского до некоторых его издателей XVI века; но с другой стороны, начиная с позднего Средневековья, слово «История» , точнее «История о…», Histoire de … звучит прежде всего как заголовок множества популярных книг, прежде всего пересказанных или написанных прозой рыцарских романов, и сохраняет такое звучание много веков (в России еще в XVIII веке выходило много «Историй о…», например, «История о славном рыцаре Полиционе, египетском царевиче», и тому подобное). Любовь Ахилла к Поликсене, становящаяся одной из главных движущих сил интриги — почти революционное новшество с точки зрения эпической традиции о Троянской войне, но нечто вполне само собой разумеющееся для рыцарских романов и «историй о…», в общество которых попали благодаря «Дарету» писавшие просто историю Корнелий Непот и Саллюстий Крисп. Через неясность представления древних о том, был ли Дарет эпиком или прозаиком и через двусмысленность заголовка его книги открывается его место в общей картине развития эпических жанров европейской литературы — от героического эпоса через рыцарский роман к современному роману; в контексте этого процесса нужно рассматривать средневековые переработки Дарета.

Из прозаических латинских переработок «Истории о разрушении Трои» самой ранней является версия X века, сохранившаяся в библиотеке Лейденского университета [79] Voss. L.q. 20, листы 2b—5. , а самой известной — «История разрушения Трои» мессинца Гвидо де Колумна, написанная в конце XIII века (т.е. после Иосифа и Альберта) [80] Guido de Columnis Historia destructionis Troiae / Ed. N.E. Griffin. Cambridge (Massachusets), The Medieval Academy of America, 1936. . Гвидо, вместе с некоторыми современными исследователями, считал, что латинский Дарет является сокращением греческого; его не устраивает лапидарная лаконичность Дарета, бывшая для многих доказательством его правдивости: « хотя некий римлянин по имени Корнелий, племянник великого Саллюстия [81] Забавное заблуждение, распространенное среди средневековых читателей Дарета. Nepos значит «племянник», и начало посвятительного письма к «Истории» — Корнелий Непот приветствует Саллюстия Криспа — при желании можно понять как племянник Корнелий приветствует … Не зная, кто такой Корнелий Непот, Гвидо, однако, показал свою образованность, назвав Саллюстия «великим». , и позаботился перевести эти книги на латинский, однако, чересчур заботясь о том, чтоб быть кратким, многие детали повествования, которые весьма могли привлечь внимание читателя, ради излишней краткости неподобающим образом выпустил » [82] Quamquam hos libellos quidam Romanus Cornelius nomine Sallustii magni nepos in latinam transferre curaverit, tamen dum laboraret nimium brevis esse, particularia historiae ipsius quae magis possunt allicere animos auditorum prae nimia brevitate indecenter omisit. . Пропуски «племянника Корнелия» Гвидо восполнял за счет Диктиса и других известных ему авторов (Вергилия, Птолемея, Исидора и пр.), но более всего за счет Бенуа де Сент-Мора, о котором пойдет речь ниже (причем ссылки Гвидо на «Дарета» иногда относятся к «настоящему», «нашему» Дарету, а иногда к Бенуа, который сам нигде не упомянут); «История разрушения Трои», хоть и написанная по-латински, приобретала под пером Гвидо черты средневекового рыцарского романа.

Книга Гвидо имела чрезвычайную популярность, неоднократно издавалась и переводилась на все языки. В двадцатых годах XIV века появляются ее переводы (а также переработки, получавшие затем свою судьбу) на итальянский, затем на французский, английский, немецкий, испанский и прочие языки. Даже чаще, чем переводы, писались и издавались переработки (сокращения, расширения, стихотворные переложения), получавшие затем собственную судьбу, часто скрещивавшуюся с судьбой источников — Дарета, Бенуа, самого Гвидо [83] Подробности см. в упоминавшихся книгах Joly и Dunger'a. . Следует отметить французскую переработку Гвидо Раулем Лефевром; английской переработкой Лефевра была вышедшая в 1474 году известная книга Кэкстона Recuyell of Histoire of Troye, которой пользовался Шекспир.