Сократ - Я ничего не знаю. С комментариями и иллюстрациями

Клятвенное заявление перед судом было такое (Фаворин говорит, что оно и посейчас сохраняется в Метрооне): «Заявление подал и клятву принес Мелет, сын Мелета из Питфа, против Сократа, сына Софрониска из Алопеки: Сократ повинен в том, что не чтит богов, которых чтит город, а вводит новые божества, и повинен в том, что развращает юношество; а наказание за то – смерть». Защитительную речь для Сократа написал Лисид; философ, прочитав ее, сказал: «Отличная у тебя речь, Лисий, да мне она не к лицу», – ибо слишком явно речь эта была скорее судебная, чем философская. «Если речь отличная, спросил Лисий, – то как же она тебе не к лицу?» «Ну, а богатый плащ или сандалии разве были бы мне к лицу?» – отвечал Сократ.

Речь Лисида не сохранилась, и даже вряд ли была опубликована, но возможно, Сократ в своей речи, в пересказе сохраненной Платоном и Ксенофонтом, использовал что-то из арсенала Лисида. Интересно, что Лисиду пришлось писать речь для какого-то лица, обманутого учеником Сократа Эсхином; этот Эсхин не смог научиться у Сократа добру, был безвольным, расточительным и не отдавал долги, так что пришлось с ним судиться.

Во время суда (об этом пишет Юст Тивериадский в «Венке») Платон взобрался на помост и начал говорить: «Граждане афиняне, я – самый молодой из всех, кто сюда всходил…», но судьи закричали: «Долой! долой!» Потому Сократ и был осужден большинством в 281 голос. Судьи стали определять ему кару или пеню: Сократ предложил уплатить двадцать пять драхм (а Евбулид говорит, что даже сто). Судьи зашумели, а он сказал: «По заслугам моим я бы себе назначил вместо всякого наказания обед в Пританее».

Его приговорили к смерти, и теперь за осуждение было подано еще на 80 голосов больше. И через несколько дней в тюрьме он выпил цикуту. Перед этим он произнес много прекрасных и благородных рассуждений (которые Платон приводит в «Федоне»), а по мнению некоторых, сочинил и пеан, который начинается так:

(Впрочем, Дионисодор утверждает, что пеан принадлежит не ему.) Сочинил он и эзоповскую басню, не очень складную, которая начинается так:

Эзоповская басня – не просто басня в стиле или жанре Эзопа (как капитан Лебядкин у Достоевского сочиняет «басню Крылова», называя так жанр, а не автора), а басня от лица Эзопа, как образцового мудреца, не нуждавшегося в материальном и смеявшегося над всем человечеством. Такие басни и начинались словами «Сказал Эзоп», как и, возможно, оригинальные басни, если Эзоп действительно существовал; «подпись» или, по-гречески, «характе́р» автора в античной поэзии часто включались в сам текст. Сократ несколько раз порывался заниматься литературным и музыкальным творчеством, танцевать, но сдерживал себя, опасаясь, что тогда в нем будут видеть только одного из поэтов.

Так расстался он с людьми. Но очень скоро афиняне раскаялись: они закрыли палестры и гимнасии, Мелета осудили на смерть, остальных – на изгнание, а в честь Сократа воздвигли бронзовую статую работы Лисиппа, поместив ее в хранилище утвари для торжественных шествий; а когда Анит приехал в Гераклею, гераклейцы в тот же день выслали его вон. И не только за Сократа, но и за многих других приходилось раскаиваться афинянам: с Гомера они (по словам Гераклида) взяли 50 драхм пени, как с сумасшедшего; Тиртея называли помешанным; и из всех Эсхиловых товарищей первым воздвигли бронзовую статую Астидаманту. Недаром Еврипид укоряет их в своем «Паламеде»:

Лисипп (ок. 390 – ок. 300 до н. э.) – придворный скульптор Александра Македонского, один из классиков античной скульптуры. Работал в бронзе, до нас дошли римские мраморные копии некоторых его скульптур. В античности настоящим материалом скульптуры считалась бронза, иногда позолоченная и инкрустированная, а белый мрамор (причем раскрашенный яркими красками, чтобы было видно издалека) использовался только в архитектурном оформлении или как парковая скульптура, но не как важные для города статуи, считавшиеся своего рода алтарями (сравним с нашим возложением цветов к бронзовым памятникам); наше представление о «беломраморных статуях античности» обязано дешевым римским копиям греческих оригиналов, которые до нас и дошли. Даже драгоценная для нас мраморная Венера Милосская – это довольно позднее мраморное подражание бронзовой статуе Праксителя. Статуя была в «хранилище утвари для торжественных шествий», аналог христианских церковных ризниц, где хранились все святыни, которые во время праздничных шествий несли на руках.

Гераклея – название городов в разных концах греческого мира, в честь Геракла, которому приписывалось их основание (как и, скажем, Гераклит Эфесский прямо вел свой род от Геракла). Вероятно, имеется в виду спартанская колония в Фессалии – обвинителя Сократа не хотели терпеть не только в Афинах, но и в Спарте.

Астидамант — малоталантливый драматург, дальний родственник (внучатый племянник?) Эсхила, известен был своим честолюбием и самовосхвалением.

Вот как об этом пишут; впрочем, Филохор утверждает, что Еврипид умер раньше Сократа.

Родился он (как сообщает Аполлодор в «Хронологии») при архонте Апсефионе, в четвертый год 77-й олимпиады, шестого Фаргелиона, когда афиняне совершают очищение города, а делосцы отмечают рождение Артемиды. Скончался он в первый год 95-й олимпиады в возрасте 70 лет. Так пишет Деметрий Фалерский; но некоторые считают, что при кончине ему было шестьдесят лет. Слушателем Анаксагора он был вместе с Еврипидом, который родился в первый год 75-й олимпиады, при архонте Каллиаде.

Фаргелион (Таргелион) – месяц аттического календаря (май-июнь). Очищение города – обряд омовения древней деревянной статуи Афины-Паллады, святыни Афин, на время которого вся общественная жизнь в городе прекращалась.

Деметрий Фалерский (350–283 до н. э.) – философ, политик, филолог. Ученик Феофраста, ученика и преемника Аристотеля. В 317–307 годах эпимелет (диктатор) Афин. Один из основателей Библиотеки и Музея в Александрии, первого научного учреждения нашей цивилизации. Библиофил и издатель.

Я полагаю, что Сократ вел беседы и о физике – во всяком случае, даже Ксенофонт хоть и утверждает, будто беседы его были только об этике, но признает, что он рассуждал и о провидении; и Платон хоть и упоминает в «Апологии», как Сократ отрекается от Анаксагора и прочих физиков, но сам же рассуждает об их предметах, приписывая все свои речи Сократу.

Физика – наука о природе. Во времена Диогена Лаэртского было принято делить философию на логику, физику и этику. Логикой Сократ специально не занимался. Вопрос о провидении, то есть о разумном начале в природе, внутри философии будет относиться к физике.