Коллектив авторов - Книга дворцовых интриг. Евнухи у кормила власти в Китае

Его фамилия Вэй, имя Цзиньчжун, что означает «Продвинутая Верность». Он уроженец Сунинского уезда области Хэцзянь, и вышел он из разорившейся обедневшей семьи, которая долгое время скиталась по белу свету. Человек, напрочь лишенный чести и порядочности, Вэй к тому же был большим мастером премерзких и недостойных проделок, чем, увы, прельстил юных отпрысков из весьма уважаемых семей. С малых лет Вэй не занимался ничем путным, но зато весьма поднаторел в некоторых занятиях, которые помогали ему в беспутной жизни. Так, скажем, он достиг изрядных успехов в игре на музыкальных инструментах, а также в пении и танцах. Кроме того, Вэй считался неплохим наездником и стрелком из лука, он умел также недурно бить по мячу, играть в шашки и шахматы. Что касается книг и словесности, то в этом он был полным невеждой. Кажется, жители этих мест проявляли к нему немалое расположение за его шутки и большое умение позабавить людей. Нередко группа подобных юнцов из Чжочжоу отправлялась вместе с ним погулять и повеселиться в какой-нибудь храм на горе Тайшань [65] Тайшань — название знаменитой горы в провинции Шаньдун, с которой связано огромное количество легенд и сказаний. В народных верованиях это место обитания духов, которым следует приносить жертвы. . Эти шалопаи и бездельники (а некоторые из них просто люди без роду и племени) устраивали здесь гульбища и непотребные оргии. Надо заметить, что духи Тайшаня обладают высочайшим божественным даром прозорливости, поэтому не случайно сюда часто приходит множество паломников, дабы возжечь перед кумиром свечу или испросить у богов благоволения. Кое-кто просил о долголетии родителям, другой — о чаде, третий молил богов избавить от бед и несчастий, а четвертый просил хотя бы ниспослать ему благовоний сон. Словом, во все четыре времени года поток паломников никогда не иссякал, а потому к ватаге молодых лоботрясов каждый день добавлялось все больше и больше таких же шалопаев и беспутников, из коих одни предавались беспробудному пьянству, а другие разврату.

Среди этой братии был и некий Ли Чжэнь, имевший ученую степень сюцая [66] Сюцай — первая (низшая) ученая степень в старом Китае, которая обычно присваивалась после сдачи уездных и провинциальных экзаменов. , великий распутник и любитель азартных игр. Он целые дни проводил в своих мерзких забавах с обольстительными певичками. Пользуясь тем, что он носил «темное платье» ученого мужа, он всячески морочил голову простакам, пытаясь у дуралеев выколотить побольше денег. В конце концов, недоброжелатели Лю Чжэня на него пожаловались начальству, и его изгнали из Училища, а потом и лишили ученых регалий, то есть халата и шапки. Сейчас он был вынужден сидеть дома, пребывая в большом унынии, не решаясь показаться на глаза родственникам и друзьям. Скрываясь от любопытных, он решил удалиться в горы Тайшань, где и поселился в одной из местных кумирен — святилищ. Вэй познакомился с сюцаем, и они крепко подружились. С этих пор Вэй Цзиньчжун не гнушался пользоваться деньгами ученого, когда они устраивали дружеские застолья. Вот так они как-то бражничали в одном питейном заведении. Во время трапезы Вэй предложил:

— Почтенный Ли, не желаете ли вы послушать одну чувствительную песню? Я могу спеть ее хоть сейчас. Я подношу вместе с песней вам эту чарку с вином!

Ли Чжэнь охотно принял столь любезное предложение. Вэй тронул струны циня и запел. Звуки песни улетали ввысь, уносясь куда-то далеко-далеко вверх. Вокруг собралась толпа слушателей. Один верзила, восхищенный прекрасным исполнением, несколько раз крикнул:

— Превосходно! Просто великолепно! — и опустился рядом с певцом на сиденье. — Почтеннейшие братья, должен сказать вам, что вы просто замечательные люди. Позвольте мне присоединиться к вашей компании и от своего имени предложить вам выпить! Но прежде я с удовольствием послушал бы еще одну подобную песнь. Она доставит не только мне, но и всем присутствующим преогромную радость! Вы не возражаете? Что вы на это скажете, почтеннейшие?

— Ах, увольте, у нас нет никаких особенных талантов! — воскликнул Ли. — Но мы весьма приветствуем новые добрые знакомства! Возвышенные чувства, которые выразил брат, заставляют нас выпить не одну чарку, а сразу три! Однако угощать буду я! Как говорится, я буду «хозяином Востока»! [67] «Восток» — своеобразное начало отсчета времени. «Хозяин Востока» — образное название главы (хозяина) застолья, игры и т. д.

Павильоны в парке Летнего Дворца. Ихэюань.

Все трое подняли чарки с вином, а через некоторое время напились допьяна. Вэй Цзиньчжун спустился вниз к стойке, чтобы расплатиться. Вместе с ним к стойке хозяина подошел и новый знакомец. Он тоже потянулся к своему кошелю, но подошедший в это время Ли Чжэнь его остановил. Ли распахнул свой кошель и вынул из него брусок серебра весом около шести или семи цяней [68] Цянь — мера веса, равная 3,73 г., и название мелкой монеты в старом Китае. .

— Эй, любезный! — обратился он к трактирщику. — Оставь себе это серебро, а завтра мы придем снова и рассчитаемся с тобой сполна!

— Я тоже желаю оставить свою долю! — воскликнул новый знакомец, — Завтра я приду вместе с вами и заплачу за выпивку полностью!

Приятели попрощались и разошлись, причем Ли и Вэй даже не удосужились спросить у нового знакомого его фамилию и имя, не поинтересовались они и местом, где их новый приятель живет. Они вернулись в свой дом, который снимали у одного даоса, а на следующий день отправились в храм Горного Владыки — Юэмяо [69] Горные пики, хребты часто воспринимались в народе как своеобразные места обитания духов, а потому там строились многочисленные храмы, кумирни. Хозяину горы поклонялись как божеству. , собираясь поглазеть на богомолок. Многие женщины, одетые в платья ярко-красных и зеленых тонов, приехали в храм верхом на мулах. Некоторые пытались скрыть свои лица под «наглазником», но разве желали они схоронить свои маленькие ножки, обутые в пурпурные туфельки, коими касались стремян? Оба приятеля находили большое удовольствие в бесцеремонном разглядывании приехавших на богомолье дам. Скоро пришел и их новый знакомец, с которым они намедни бражничали в трактире. Как говорится, «загоняли рыбу карпа в сеть, а он заплыл туда сам!»

— Прошу прошения за беспокойство, которое я вам доставил накануне! — извинился он, почтительно сложив руки перед собой на груди. — Честно говоря, захмелел я изрядно! Уважаемые господа, позвольте мне нынче быть за хозяина!

Придворные девушки с цветами (эпоха Тан).