Алишер Навои - Поэмы

Ущелье то, не шире ста локтей,
Глубоко в гору шло, теряясь в ней.

В ущелье тесный закрывали вход
Две створы тяжких кованых ворот.

Их арка тонет в сумраке высот,
Дуга той арки — как небесный свод.

Созданье чародейства — не руки, —
Врата на диво мощны и крепки.

Волшебники, что создавали их,
Гранитом сплошь облицевали их.

На сто локтей от уровня земли
Вверху две медных башни возвели.

Ты скажешь: то не крепость! Не стена!
Ей никакая сила не страшна.

То плод ума, уменья, колдовства —
Так о твердыне той гласит молва.

В той крепости две тысячи людей —
Из них любой — колдун и чародей.

От шлема и до пят снаряжены
Они для обороны и войны.

Так угрожающ облик тех высот,
Что враг к ним на ягач не подойдет.

Оцепенеет злополучный тот,
Кто колдовства черту перешагнет,

Хотя б он на лихом скакал коне,
В беде себя увидит, в западне.

Там ослабеют ноги у коня.
Коню и всаднику там западня!

Там круг могучих чародейских сил
Пути для наступленья преградил…

В смятении о мощи тех преград
Царю передовой донес отряд.

Но шаха этот слух не устрашил,
И с мудрым Арасту он поспешил

Туда — за край рядов передовых,
Проверить вести воинов своих.

Проверив вести войска своего,
Он молвил: «Вот Кашмира колдовство!

Нерасторжима волшебства черта!
Несокрушимы башни и врата!»

Но, дум своих волненье укротив,
Вернулся в стан, войска поворотив.

В шатре с ним Арасту и Афлатун,
Сократ, Аршамидус и Кылинмун,

И муж Волис, и румский Балинос,
Хурмус, и Фарфурнус, и Шаминос. [144] В шатре с ним Арасту и Афлатун, // Сократ, Аршамидус и Кылинмун, // И муж Волис, и румский Балинос, // Хурмус, и Фарфурнус, и Шаминос. — Навои приводит имена мыслителей древности в мусульманской традиции: Аршамидус — Архимед, Кылинмун — Филемон (правитель Спарты), Волис — Фалес Милетский, Фарфурнус — Порфирий Тирский, Шаминос — Самсон Логофет. Однако здесь поэт опять допускает историческую неточность — ни один из упомянутых им ученых не был современником Александра Македонского. Хурмус — Гермес, бог из греческой мифологии, прозванный Трисмегистом.

И с ними на совет к царю пришли
Пятьсот ученейших мужей земли.

Шах Искандар у мудрецов спросил:
«Где средство есть от чародейских сил?»

И встали приближенные царя,
Совет держали, рвением горя,

И говорят: «Великий шах-сардар!
Не опасайся черных вражьих чар:

Пусть крепость их грозна, как небосвод,
Наука наша вход в нее найдет!

Мы сломим ухищрения врагов,
Разрушим укрепления врагов.

Что против знанья — маг и чародей,
Обманщик и базарный лицедей?

Вот мы, зиждители твоей судьбы,
Какие там зиждители, — рабы!

Любой — и Афлатун и Балинос —
Не устрашится колдовских угроз.

А не удастся их осилить нам,
Пусть будут нам уделом — стыд и срам!

Пусть чародеями ворон зовут,
Нам разогнать их — не великий труд!

Ты, царь, два дня спокойно отдыхай
Иль в степи на охоту поезжай.

На третий день мы дело разрешим,
Желание твое осуществим:

Кашмира чары сокрушим во прах!»
…От их речей возрадовался шах.

«Оставьте все дела! — сказал он им, —
Одним займитесь делом — коренным!»

И мудрецы, за шаха помолясь,
Ушли, всецело к делу обратясь.

Расположенье звезд учли сперва,
Взаимосвязь планет и естества.

Горн раскалили силой поддувал
И в нем с металлом сплавили металл —

Ртуть, бронзу, олово. И наконец
Отлили тверди звездной образец —

Блестящий твердый шар, пустой внутри.
И что ж они придумали, смотри!

От четырех стихий по части взяв,
Огонь и воду с глиною смешав,

Неведомое миру вещество
Сварили, заложили в шар его.

А в два отверстья шара фитили
Заправили — из нитей конопли.

Стал этот шар драконьей головой, —
Не головой — стрелою громовой!

Коль фитили поджечь, а шар метнуть
За арку врат, за каменную круть,

То догорят в полете фитили —
И, чуть коснется тот снаряд земли,

Едва о камни грянется снаряд,
Возникнет гром и смертоносный град

Осколков шара, — будет дым, огонь,
И вихрь, и ужасающая вонь

Взорвавшегося в шаре вещества,
И сокрушится сила волшебства.

Тогда врата железные падут,
И гибель чародеи обретут,

И дымом омрачится лик луны,
И станут лица колдунов черны.

От страха обезумеют они!
О бегстве лишь подумают они!..

Как был готов прекрасный талисман —
Луне подобный ясной талисман, —

К царю, — нет! — к солнцу неба и земли,
А не к царю, ученые пришли

С ядром изобретенья своего
И описали таинства его.

Прекрасноликий шах, придя в восторг,
Крик изумленья радостно исторг.

Сказал: «Вот чудо для ума и глаз!
Простите мне, что сомневался в вас!

Когда ж возмездья пустим мы стрелу
В оплот жестокосердого Маллу?»

«Да хоть сейчас! — ответили ему, —
Согласно повеленью твоему!»

И шах явил войскам свой светлый лик,
И ликованья шум в войсках возник.

Сел на коня могучего султан —
За ним войска пошли, как Океан.

Цари земли у стремени его —
Оруженосцы бремени его.

Ученые же люди — погляди!
Орудье грома катят впереди.

Не на колесах медную трубу,
А грозную противника судьбу.

И, выйдя за передний воинств ряд,
Они в трубу вкатили свой снаряд.

Спервоначалу Чина вещество [145] Спервоначалу Чина вещество. — Видимо, имеется в виду порох.
На дно трубы насыпав под него.

Когда ж того орудья фитили
Мудрейшие из мудрых подожгли,

Раздался гром — и талисман взлетел,
Дабы народа тягостный удел

Одним ударом счастливо решить,
Дабы оплот насилья сокрушить!