Цянь Цай - Сказание о Юэ Фэе. Том 2

Тюремщик поднялся с колен, с подозрением покосился на корзину Чжан Бао и промолвил:

— Господин, эти вино и закуски…

— Не беспокойся! Мы — люди честные, худого тебе не сделаем.

Когда тюремщик ввел Чжан Бао в камеру, Юэ Фэй, одетый в одежду простолюдина, беседовал с тюремным смотрителем Ни Ванем. Юэ Юнь и Чжан Сян, закованные в цепи по рукам и ногам, сидели на полу.

Чжан Бао опустился перед Юэ Фэем на колени и с болью в голосе воскликнул:

— Господин юаньшуай! За что же вас так?

— Как ты сюда попал? — строго спросил Юэ Фэй. — Почему не в Хаоляне?

— Не захотел больше служить, покинул должность и вернулся в Танъинь! Не знал, что и ваши сыновья здесь!

— Не захотел быть чиновником, так и жил бы в деревне! Зачем сюда явился?

— Прежде всего, поклониться вам, и потом — попросить вас уйти отсюда.

— Чжан Бао! — укоризненно покачал головой Юэ Фэй. — Ты много лет служил мне, неужели не знаешь моего характера? Хочешь, чтобы я отсюда ушел, — давай государево разрешение. Если же ты пришел меня навестить и принес угощение, я его приму, чтобы тебя не огорчить. Давай корзину и уходи — не губи доброго господина Ни!

Чжан Бао поднес вино и закуски. Юэ Фэй выпил кубок вина и сделал Чжан Бао знак удалиться, но тот заговорил с Юэ Юнем и Чжан Сяном:

— Молодые господа, неужели и вы не хотите уйти отсюда?

— Подданные обязаны почитать государя, сыновья — родителей! Не хочет уходить батюшка — не уйдем и мы!

— Простите за необдуманные слова! — извинился Чжан Бао. — Позвольте и вам поднести по кубку в знак уважения.

— С удовольствием принимаем.

Тюремный смотритель и стражник, наблюдая за этой сценой, растроганно вздыхали.

— А теперь уходи! — строго приказал Юэ Фэй.

— Мне надо еще кое-что вам сказать, господин юаньшуай. — Чжан Бао снова опустился на колени. — Вы оказывали мне много милостей, назначили на высокую должность, а у меня нет возможности служить вам до конца. Пусть я человек невежественный, но все-таки ничем не хуже Ван Хэна! Я не могу смотреть, как вас обижают! Лучше я первый отправлюсь в загробный мир и буду вас там ждать, чтобы служить, как прежде!

Чжан Бао порывисто встал и из всех сил ударился головой о каменную стену. Череп раскололся от удара, и верный слуга рухнул на пол бездыханным.

О преданности Чжан Бао потомки сложили такие стихи:

Тюремный смотритель растерялся. Юэ Юнь и Чжан Сян горько рыдали. И только один Юэ Фэй рассмеялся:

— Хорош, хорош Чжан Бао!

— Бедняга спешил к вам издалека, не мог смотреть, как обижают его господина, и покончил с собой! — сказал смотритель Ни Вань. — Если вам его не жаль, это ваше дело. Но как можно смеяться над благородным поступком человека? Он ведь исполнил долг!

— Вот именно! Примеры преданности, сыновней почтительности и честности вы видели, не хватало только долга! Теперь Чжан Бао показал, что значит быть верным долгу! — вздохнул Юэ Фэй и тоже зарыдал. Потом вытер слезы и сказал тюремному смотрителю:

— Надеюсь, вы прикажете убрать умершего и похоронить его как следует!

— Об этом вы могли бы и не напоминать, господин юаньшуай, — ответил Ни Вань и послал человека за Ван Нэном и Ли Чжи.

К вечеру те принесли гроб, положили в него Чжан Бао, крышку заколотили гвоздями, и на ней написали: «Гроб с телом господина Чжан Бао, начальника гарнизона в Хаоляне». Затем верные люди вынесли гроб из города и погребли в ракушечном холме на берегу озера Сиху.

Так окончил жизнь Чжан Бао, много лет служивший Юэ Фэю. Он совершил много подвигов, мог бы стать богатым и знатным, но не захотел этого и предпочел остаться до конца верным долгу!

Если вы не знаете о дальнейших событиях, то прочтите следующую главу.

У восточного окна муж с женой составляют коварный план. В дворцовой беседке отец и сыновья кончают земную жизнь

Расскажем теперь о том, как в один прекрасный день сунский император Гао-цзун, нарядившись купцом, вдвоем с Цинь Гуем отправился в город.

Прогуливаясь по улицам, они случайно попали в монастырь Стоны дракона. У ворот толпились люди. Гао-цзун и Цинь Гуй заинтересовались, что там происходит, протолкались вперед и увидели гадателя, восседавшего на подмостках. Перед ним лежала доска с надписью: «Учитель Се Ши из Чэнду угадывает судьбу по иероглифам».

Гао-цзун посмотрел, как он гадает, и его предсказания показались императору не лишенными смысла.

— Учитель, погадайте мне, — попросил Гао-цзун, выступая вперед.

— Напишите какой-нибудь иероглиф, — предложил гадатель.

Гао-цзун, не задумываясь, написал иероглиф «чунь» — «весна» и подал гадателю.

— Замечательный иероглиф! — одобрительно сказал тот. — Даже поговорка есть: «Весна — голова всему году». К тому же у каждого живого существа есть своя весна, которая охватывает все четыре времени года. Так что позвольте спросить, о чем именно вы хотите гадать?

— Я хотел бы знать, что меня ждет в будущем, — сказал Гао-цзун.

— О, об этом и спрашивать нечего! — воскликнул Се Ши. — Будете так богаты и знатны, что и сказать страшно! Только одно не совсем хорошо: верхняя часть иероглифа «чунь» такая же, что и у иероглифа «цинь», и она затмевает иероглиф «жи» — «солнце», который пишется в нижней части знака «чунь». Так что, если есть возле вас человек по фамилии «Цинь», не доверяйте ему, не то он вас погубит! Запомните это хорошенько!

Гао-цзун дал гадателю слиток серебра, отошел в сторонку и тихо сказал Цинь Гую:

— Попробуйте погадать вы.

Цинь Гую волей-неволей пришлось написать иероглиф и подать гадателю. Тот посмотрел на иероглиф, потом на Цинь Гуя и спросил: