Коллектив авторов - Антология средневековой мысли. Том 1

Геометрия делится на три вида — планиметрию, альтиметрию и космиметрию. Планиметрия занимается измерением равнин, длины и ширины, она определяет, что спереди находится, а что сзади, что слева и что справа. Альтиметрия измеряет высоту и определяет, что выше, а что ниже. С ее помощью измеряется и высота дерева, и глубина моря. Слово «космос» означает мир, и поэтому космиметрия занимается измерением мировых, космических, пространств, таких, как округлая сфера мира, похожая на мяч или яйцо. Хотя она называется космиметрией, она измеряет не только космические величины, но и другие сферические предметы. Но из них всех сфера мира является наиболее достойной изучения.

Выше мы сказали, что к ведению геометрии относятся неподвижные величины, а к ведению астрономии — подвижные, но так было, когда эти науки еще только создавались и геометрия занималась лишь измерением земли. Сказанному, однако, не противоречит то, что геометрия рассматривает и сферу мира, а именно величины частей света и орбит небесных тел, которые являются неподвижными, и потому их измерение осуществляется с помощью геометрии. Геометрия и в данном случае занимается не движением, а пространством. Астрономия же осмысляет то, что подвижно, то есть движение звезд и время движения.

Таким образом, геометрии подлежат неподвижные величины во всем мире, а подвижные подлежат астрономии; и хотя они обе обращены к одним и тем же вещам, одна из них созерцает то, что пребывает в неизменном состоянии, а другая то, что меняется.

Итак, арифметика — это наука о числах. Музыка, или гармония, представляет собой согласие сведенных воедино множественных различий, и она, в частности, занимается разделением звуков и голосов. Геометрия — это наука, занимающаяся описанием неподвижных величин и форм, с помощью которой обычно определяют границы чего-либо. А астрономия — наука, изучающая движение и вращение в пространстве небесных тел с помощью измерения времени.

Физика изучает причины вещей через следствия и следствия через причины, дабы понять, почему земля трясется и какая сила поднимает морские волны, и что собой являют «жизненные силы трав, дух ярости диких животных, разные виды кустарников, камней и пресмыкающихся» [300]. Слово «физис» переводится как природа, и поэтому Боэций называл ее наукой о природе. Она называется также физиологией, то есть рассуждением о единых естественных причинах разных явлений. Физика иногда рассматривается как равноценная теории, и тогда философию Делят на три части — физику, этику и логику, а механику исключают.

Итак, все искусства устремляются к одной цели — к философии, но идут к ней не одним путем, а каждое своим, и этим они друг от друга отличаются. Логика занимается рассмотрением вещей, дабы составить о них представления или с помощью понятий, которые могут не выражать суть вещи и не быть ее подобием, или с помощью изысканий разума, когда представления становятся подобием вещей. Логика рассматривает виды и роды вещей. Математике же свойственно приводить благодаря разуму сложное к простому. В вещах ведь не встречаются линии без площади и массы (ни одно тело не обладает только длиной без ширины и высоты, но все эти три качества соединены), однако разум рассматривает одну только линию саму по себе, без площади и массы. И это является делом математики, для которой важно не то, что есть в вещи или может быть, ибо разум часто изучает явления, сами по себе не существующие, но могущие быть, так что они обладают бытием лишь в представлении разума. В соответствии с таким представлением можно сказать, что одна величина бесконечно уменьшается, а другая бесконечно возрастает. Способность разума такова, что он может любую длину или ширину разделить на отдельные величины и ему ничто не мешает производить любые деления.

Физике же присуще изучение смешанных явлений путем разложения на простые составляющие. Ведь явления многих вещей этого мира — не чистые, а составленные из явлений чистых вещей, и физика, если они встречаются не в чистом виде, изучает их такими, какие они есть, разлагая на чистые составляющие, каковыми являются огонь, земля, воздух и вода; и, изучив природу последних, судит о способе и результате их различных соединений. Следует заметить, что именно и только физика рассматривает сами вещи, прочие же науки имеют дело с понятиями вещей.

Так, логика трактует о самих понятиях в соответствии с установленными правилами суждений. Математика же трактует о них в соответствии с правилами чистых сочетаний, и поэтому если логика прибегает к услугам одной лишь мысли, то математика никогда не обходится без воображения, и таким образом науки оказываются в сложной связи между собой. Ведь поскольку логика и математика изучаются первыми по отношению к физике, обеспечивая ее средствами познания, так что, прежде чем производить физические изыскания, надо овладеть логикой и математикой, то из этого следует, что главное внимание должно уделять разуму, обладающему безусловной истиной, а не явлениям вещей, которые могут быть обманчивы, и поэтому в познании нужно идти от разума к чувственному опыту.

И теперь, после того как мы показали, каким образом согласуется деление теории, предлагаемое Боэцием, со сказанным нами ранее, мы кратко повторим то и другое, чтобы сопоставить оба вида разделения теории.

Теория делится на теологию, математику и физику; или же она делится на умопостигаемое, воспринимаемое и естественное; иначе она делится на божественное, доктринальное и физиологию. Таким образом, одним и тем же являются теология, умопостигаемое и божественное; математика, воспринимаемое и доктринальное; физика, физиология и естественное. И считается, что эти три части теории обозначаются мистическим именем Паллады, богини мудрости [301]. Она называется также Тритонией, то есть трояким познанием — познанием Бога и душ, которых мы назвали умопостигаемыми; того, что мы определили как воспринимаемое; и вещей, то есть естественного. Это троякое знание и обозначается словом «мудрость»; три остальных вида знания — этику, механику и логику — можно было бы также отнести к мудрости, но логику лучше было бы назвать красноречием, этику — рассуждением о нравах, а механику — знанием или умением производить те или иные действия. И лишь одну теорию, благодаря тому что она обращена к сути вещей, мы называем мудростью.