Коллектив авторов - Антология средневековой мысли. Том 1

7. Но когда Слово покинуло меня, все эти духовные способности ослабевают и застывают, и приходят в истощение, начинают остывать, как если бы вынули из очага кипящую кастрюлю, и это — знак его ухода. Тогда с необходимостью, моя душа становится печальной, до тех пор, пока он не вернется в мое сердце, и мое сердце внутри меня снова не воспламеняется, и это есть знак его возвращения. Когда обладаешь таким опытом Слова, что удивительного, если я пользуюсь словами супруги, призывая его, когда оно отошло? Поэтому, несмотря на то, что мой пыл не такой сильный, как его, я поддержан желанием, подобным его. Пока я жив, слово «возвращается», слово призыва, для того, чтобы призвать, слово будет на губах моих.

Столько раз оно удалится от меня, сколько раз я призову его. В пламенном желании моего сердца я не перестану призывать его, умоляя его вернуться, как того, кто собирается уезжать, я буду просить его передать мне радость его спасения, оставить себя самого во мне.

3. Такое соответствие приобретает душа венчанная Словом, поскольку кто равен Слову по природе, выглядит подобным Ему также и в практике Его воли, возлюбив, как Он возлюбил. Когда душа любит совершенно, она обручается Слову, что же более прекрасно, чем это соответствие? Что же более желательно, чем любовь через это, или, разве ты, душа, удовлетворяешься человеческим прощением, ты приближаешься к Слову с доверием, прилепляешься к нему, разговариваешь с ним как с другом, обращаешься к нему в каждом случае с разумной вежливостью в смелости твоего желания? Поистине, это есть некий духовный договор, некое святое супружество. И больше, чем контракт, некие объятия, совокупление, где единство воли творит из двоих, один дух. Не следует страшиться, что различие людей делает неодинаковым соответствие воли, поскольку любовь не зависит от благоволения людей. От любви, а не от благоволения любовь берет свое имя. Только тот, кто имеет страх, восхищение, смирение, удивление, удостаивается благоволения. Где любовь, все эти предметы не важны. Любовь достаточна себе самой. Когда любовь присутствует, она притупляет и покоряет все другие чувства, поскольку тот, кто любит, любит и не знает ничего другого. Тот, кто действительно прославлен, страшен и приводит в восхищение, предпочитает быть любимым. Он и душа являются Супругом и супругой. Какая другая связь или обязанность закрепилась бы между теми, кто являются обученными, если не любить и быть любимыми?

II. Эта связь является даже более сильной, чем естественные узы между родителями и детьми. Поэтому говорится в Евангелии: человек отставит своего отца и свою мать и соединится со своей супругой [471]. Видите, следовательно, как сильно это чувство между супругой и Супругом; и, не только сильнее, чем другие чувства, но даже самих себя.

4. Теперь Супруг является не только влюбленным, он является любовью. Является еще достоинством? Некоторые утверждают, что да, я этого не читал. Я читал, что Бог является любовью, но не то, что Бог является достоинством. Не то, чтобы Бог не желал достоинства, поскольку Он говорит: «Если я являюсь Отцом, где моя честь?» Здесь Он говорит от Отца. Если бы Он представился как муж, я думаю, что Он бы изменил выражение и сказал бы: «Если я являюсь супругом, где моя любовь?». Поскольку, сначала он сказал: «Если я являюсь Господом, где мой страх?», Бог тогда тебя просит быть устрашающим как Господь, обладать достоинством, как Отец, быть любимым как Супруг. Какой же из этих трех предметов является более высоким и более возвышенным? Конечно, любовь. Без нее страх производит страдание, а честь не имеет никакой милости. Страх является участью раба, и по крайней мере, не сопровождается любовью. Достоинство, не поддержанное любовью, не достоинство, но лесть. Достоинство и слава принадлежат только Богу, но Бог не примет ни одно, ни другое, если они не подслащены медом любви. Любовь самодостаточна, умеет быть приятной себе самой и для себя самой. Она является сутью и вознаграждает самою себя. Любовь не нуждается ни в каком основании вне себя самой, и даже не требует плодов. Ее целью является любить, поскольку она любит, она любит для того, чтобы любить. Любовь является некой великой реальностью, она возвращается к своему принципу, поднимается к своему началу в поисках своего источника, она будет вытекать всегда из себя, и будет всегда течь свободно. Любовь является единственным движением души среди чувств и привязанностей, чем тварь может ответить своему Творцу, даже если она и не равна и не возместит свой жар подобающим образом... Теперь вы видите, сколь различной является любовь, поскольку, когда Бог любит, он не желает ничего другого как быть любимым, поскольку он нас любит ни по какому-то другому основанию, а только, чтобы быть любимым. Он знает, что те, кто Его любят, являются блаженными в их собственной любви.

5. Любовь является великой реальностью, но в пей имеются ступени. Супруга находится на самой высоте, дети любят своего отца, но они думают о наследстве. И, когда они страшатся потерять его, они чувствуют больше, чем любят того, от кого ожидают наследство. Я подозреваю, что любовь, как кажется, находится на основании надежды на успех. Она слаба, поскольку, если прекращается надежда, прекратилась бы или даже уменьшилась бы любовь. Она не является чистой, поскольку ожидает вознаграждения. Чистая любовь не является заинтересованной. Чистая любовь не становится более сильной, чем та, что надеется, и даже более слабой от недоверия. Такова любовь супруги, поскольку она является супругой, кто бы она ни была. Любовь является существованием и надеждой супруги. Она полна ею, и супруг этим довольствуется. Он не спрашивает ничего другого, а она не имеет ничего другого, чтобы дать. Вот почему он является супругом, а она — супругой. Эта любовь является богатством четы, никто другой ее не может разделить, даже сын... Но любовь супруга, или, лучше, того Супруга, Который является любовью, просит только вместо любви верность. И пусть супруга любит в ответ как может. И супруге разве придет иное, кроме любви? А как можно любить не будучи любимым?

6. В точности, тогда она откажется от всех других привязанностей и посвятит себя только любви, поскольку принимая взамен любовь, она приобретает способность отвечать любовью, хотя и могла бы излить самое себя в любви. Что же это в противоположность неутолимому источнику Его любви? Река любви не течет одинаково от той, которая любит и от Того, Который является любовью, от души и Слова, от супруги и от Супруга, от Творца и от твари, — но, как от жаждущего и источника. Тогда обет супруги будет от этого напрасным? Желание ее сердца, ее горячей любви, ее объявления верности не приведут их к цели, поскольку она не имеет силы успевать за гигантом, или бросить вызов в услаждении меду, ангелу — в кротости, или лилии — в чистоте? Почему она не может в равной степени обладать сиянием солнца и нежностью Того, Кто является нежностью? Нет, хотя тварь любит меньше, будучи существом внутренним, если тварь любит всем своим сердцем, нет ни в чем недостатка, потому что Он дал все. Такая любовь, как я сказал, является бракосочетанием, поскольку, если душа не может любить таким образом и не будет любима, полное и совершенное супружество образуется обменом любви. Никто не может сомневаться, что душа любима прежде и любима более интенсивно. Словом, поскольку имела бы преимущества и превзошла бы Его любовь. Блаженна душа, которой дозволено обладать преимуществом в блаженстве таком сладостном! Блаженна душа, которой дозволено творить совокупление такого блаженства! Действительно, это ни что иное, как любовь святая и целомудренная, полная сладости и наслаждений, любовь совершенно искренняя и истинная, взаимная и глубокая, которая единит два существа не по плоти, но в духе, делая из них более не двоих, но одного, как говорит Павел: «Тот, кто соединяется с Богом, является одним духом с Ним».