Автор неизвестен Исландские саги - Сага о Хрольве Жердинке и его витязях

Бёдвар сказал:

— Плохая это будет смерть, если нас сожгут здесь внутри, я бы предпочёл пасть от оружия в чистом поле. И плохой окажется кончина конунга Хрольва, если так произойдёт. Я не вижу сейчас лучшего выхода, чем так сильно налечь, чтобы поддались доски. Так, если это получится, мы вырвемся из дома, — а то была отнюдь не детская игра, дом был крепко построен, — и затем, когда мы выйдем, пусть каждый с кем-то схватится, и тогда, наверное, эти люди вновь сразу испугаются.

— Это отличный замысел, — сказал конунг Хрольв, — и он нам полностью подходит.

Вот они последовали этому совету, с такой силой и безрассудством бросившись на доски, что те разломались. Так они выбрались наружу. Городские улицы были забиты людьми в броне. Началась тогда между ними жесточайшая битва, и конунг Хрольв и его витязи свирепо наступали. Эти люди показались им совсем жалкими. Да и не встречали они никогда столь гордых и заносчивых, что не падали б на колени от их сильных ударов.

И во время этой жестокой битвы из замка прилетел ястреб конунга Хрольва и уселся ему на плечо с таким видом, будто торжествовал великую победу.

Бёдвар сказал:

— Он ведёт себя так, словно совершил нечто славное.

Человек, который должен был заботиться о ястребах, поспешил на чердак, где их содержали, и очень удивился тому, что ястреб конунга Хрольва отсутствует. Всех же ястребов конунга Адильса он нашёл мёртвыми.

Битва кончилась тем, что они убили там множество людей, и никто не устоял перед ними. А конунг Адильс исчез, и они не знали, что с ним случилось. Те из людей конунга Адильса, кто остался, попросили пощады, и она была им дарована.

После этого отправились они к палатам и смело вошли внутрь. Тогда Бёдвар спросил, на какой скамье хочет сесть конунг Хрольв.

Конунг Хрольв ответил:

— Мы сами сядем на королевском возвышении, и я сяду на почётном месте.

Конунг Адильс не пришёл в палату, и тяжело ему было выжидать и терпеть великое бесчестье, со всеми уловками, которыми он воспользовался. Вот некоторое время они просидели в тишине и спокойствии.

Тогда Хьяльти Отважный сказал:

— Будет ли неразумным, если кто-нибудь проведает наших коней и узнает, не отсутствуют ли они, когда в них есть нужда?

Так и поступили. Вернувшись, он рассказал, что коней испортили и опозорили, и поведал, как с ними обошлись, о чём уже говорилось ранее. Конунг Хрольв не озаботился этим, только сказал, что у конунга Адильса всегда одно и то же.

Вот королева Ирса пошла в палаты, предстала перед конунгом Хрольвом и поздоровалась с ним с искусно и учтиво. Он хорошо ответил на её приветствие.

Она сказала:

— Не так приняли тебя, родич, как мне бы хотелось, и ты не должен задерживаться здесь надолго, мой сын, в этом негостеприимном месте, ибо по всей Швеции собирают большое войско. Конунг Адильс намерен убить вас всех, как он давно желает, будь у него такая возможность. Но сейчас больше силы у твоей удачи, чем у его колдовства. Вот серебряный рог, который я хочу дать тебе и в котором хранятся все лучшие кольца конунга Адильса и то из них, которое называется Свиагрис [14] Свиагрис (Svíagríss) — букв. «свейский поросёнок». и которое нравится ему больше всех остальных, — и вместе с рогом она дала ему много золота и, вдобавок, серебра. Это богатство было так велико, что сложно его было бы оценить.

Вёгг присутствовал там и получил много золота от конунга Хрольва за свою верную службу.

Королева велела вывести двенадцать коней, все рыжей масти, кроме одного, который был белый как снег и на котором должен был скакать конунг Хрольв. Эти были кони, показавшие себя с наилучшей стороны из всех коней конунга Адильса, и все они были полностью закрыты бронёй. Она дала им щиты, шлемы, доспехи и хорошие одеяния, лучшее из того, что имелось, ибо ранее огонь испортил их одежду и оружие. Она дала им всё, в чём они нуждались, превосходного качества.

Конунг Хрольв сказал:

— Дала ли ты мне столько имущества, скольким владел бы я по праву и которым владел мой отец?

Она сказала:

— Во много раз больше, чем ты потребовал бы, и здесь тебе и твоим людям досталась великая слава. Теперь приготовтесь как можно лучше, чтобы вас нельзя было одолеть, ибо вам ещё предстоят испытания.

После этого они сели на своих коней. Конунг Хрольв с любовью поговорил со своей матерью, и расстались они тепло.

Конунг Хрольв и его витязи поехали своей дорогой вниз от Уппсалы через то место, что называется Фюрисвеллир [15] Лейре, резиденция конунга Хрольва, находится к юго-западу от Уппсалы. Фюрисвеллир — долина реки Фюрисон (Fyrisån), на которой стоит Уппсала и которая течёт к югу. Именно южное направление, по видимому, здесь определено словом «вниз». . Конунг Хрольв увидел, что на дороге перед ними сияет большое золотое кольцо, которое загрохотало, когда они проскакали мимо него.

— Потому оно так громко кричит, — сказал конунг Хрольв, — что ему плохо быть одному, — и он бросил другое золотое кольцо на землю к лежащему, сказав:

— Пусть оно остаётся, и я не подниму золото, хоть оно и валяется на дороге, и пусть никто из моих людей не будет столь смел, чтобы поднять его. Его здесь бросили затем, чтобы оно задержало нас.

Они пообещали ему это. И тут со всех сторон раздались звуки труб. Они увидели огромное войско, преследующее их. Это войско мчалось с бешеной скоростью, каждый изо всех сил гнал своего коня. Конунг Хрольв и его люди продолжали скакать прямо вперёд.

Бёдвар сказал:

— Они рьяно преследуют нас, и я, конечно, хотел бы, чтобы кто-нибудь занялся ими, ведь они, наверняка хотят встретиться с нами.

Конунг сказал:

— Не беспокойтесь, они сами задержатся.

Протянул он тут руку к рогу, в котором было золото и который держал в руке Бейгад. Он рассыпал сокровища по всему пути, которым они скакали через Фюрисвеллир, так что дорога засияла словно золотая.

А когда войско, что шло следом, увидело, что повсюду на дороге сверкает золото, почти все соскочили с лошадей, и им показалось за лучшее посоревноваться, у кого получится поднять его быстрее всех. И случилось там величайшее расхищение и драка, и больше всего получил тот, кто был самым сильным, и потому погоня задержалась.

Когда же это увидел конунг Адильс, то чуть не сошёл с ума. Он упрекал их самыми суровыми словами, и говорил, чтобы они брали поменьше, а остальное бросили, и что об этом ужасном позоре станет известно во всех странах:

— Как вы допустили, что всего лишь двенадцать человек убежали здесь от нас, такого неисчислимого множества, что я собрал ныне со всех округов Шведского государства.