Софокл - Филоктет

Об Иксионе [29] Иксион — царь фессалийского племени лапифов, покусившийся на честь Геры;, Зевс велел привязать его в Тартаре к безостановочно вращающемуся огненному колесу. древнем слышали мы весть,
680 Как Зевсова ложа пытал он священного,
И как к колесу-бегуну любострастника
пыл приковал
Сын державный Крона.
Но страдальцев других равных ему
В злобе лихой судьбы
Глаз не видел досель и слух не слышал.
Ничьих он прав святых ничем не оскорбил,
Был среди добрых добр всегда —
Ах! и так недостойно он погибает.
Диву даемся мы,
Как в одиноких скал глуши,
Слыша мятежных волн прибой, —
Как многослезной жизни гнет
690 Мог он нести так долго!

Он сам себе соседом, ног лишенный, был;
Он окрест не ведал товарища в бедствии,
В ком отклик нашел бы исторгнутый гложущей
раною стон,
Раной незаживной;
Кто бы крови напор, жаркой струей
Бьющей из вспухших жил
Истомленной ноги, благого зелья
Желанной силой усыпил, подняв его
700 С лона всезиждущей Земли.
Полз он взад и вперед по трудным тропам,
Язву с собой влача,
Точно дитя без няни ласк;
Сам он целебных трав искал,
Если палящей раны боль
Сердцу вздохнуть давала.

Он ни хлеба не знал, дара святой Земли,
Столько лет, ни других людям привычных яств,
710 Птиц крылатой стрелой меткого лука он
С троп небесных срывал — вот корм страдальца!
О беспросветный мрак!
Столько лет не вкушал винной лозы ласковой
влаги он;
Искал, где дремлет муть дождевой воды
И к ней наклонялся.

Ныне ж радостный луч солнца из мглы сверкнул:
720 Мужа доброго сын прислан ему судьбой.
Он чрез море его, долгий кончая плен,
В отчий дом увезет. Там ждет скитальца
Роща малийских нимф;
Там Сперхея крутой берег манит; там
в огневой заре
Вознесся муж [30] Вознесся муж… — В тот момент, когда костер, на котором покоился смертельнобольной Геракл, охватило пламя (802; Т. 1191—1215), герой был взят богами на Олимп, где ему было даровано бессмертие (1411—1420). Ср. Диод. IV, 38, 4; 39, 2-4. о медном щите к богам
Над Эты вершиной.

730 Пора идти… Что это? Без причины
Замолк ты вдруг и головой поник?

О, о, о, о!

В чем дело?

Так, пустое, друг. Идем!

Уж не болезнь ли вновь тебя терзает?

Нет, нет, не бойся; кажется, прошло…
О боги!

Зачем к богам со стоном ты взываешь?

О милости спасительной молю их.
О, о, о, о!

740 Нет, что с тобой? Да говори ж! Зачем
Молчишь ты все? Беда стряслась, я вижу.

Беда, мой сын; не в состоянье буду
Ее я скрыть. Ай, больно мне! Насквозь,
Насквозь прошибло. О несчастный жребий!
Грызет, дитя, погиб я. Боги, боги,
Как больно мне, как нестерпимо больно!
О, ради бога, если меч, мой сын,
Добыть ты можешь — отсеки ударом
Ступню мою, хотя б ценою жизни!
750 Молю тебя!

Откуда ж вдруг такая боль явилась?
Кричишь ты, стонешь… что с тобой, скажи!

Ты знаешь ведь!

В чем дело?

Знаешь!

Право,
Не знаю.

Как не знаешь!.. Ай, опять…

С какою силой вспыхнула болезнь!

С ужасной, несказанной. Сжалься, сын мой!

Что ж делать мне?

Не бойся, друг, не выдай!
Свиреп припадок, но зато вернется
Не скоро он.

Ах, бедный, бедный друг!
760 Каким жестоким взыскан ты страданьем.
Помочь тебе? погладить? прикоснуться?

Нет, нет, не надо! Только лук возьми.
Ты сам просил меня недавно… Скоро
Уляжется безумной боли пыл.
Храни его… Ты должен знать: в глубокий
Я погружаюсь сон, когда стихает
Ее напасть. Тогда меня тревожить
Нельзя; не то — вернется. Я боюсь,
770 Придут проклятые. О, ради бога,
Ни лести их, ни силе, ни обману
Не уступай! Себя погубишь ты
И своего просителя — меня.

Напрасен страх твой. Кроме нас с тобою
Никто владеть не будет им, поверь!
Позволь его принять мне — в добрый час!

Прими, мой сын. Да будет Немесида
К тебе кротка, чтоб не принес тебе он
Таких страданий бешеных, как мне
И прежнему владельцу своему.

Да, боги, так да будет. Путь же нас
780 Да осенит желанная удача,
Как бог велел и наше сердце просит.

Боюсь, дитя, напрасно ты молился:
Опять из недр измученной ноги
Сочится кровь, источник новых мук.
Ай-ай! Ой-ой!
Нога, нога! Как я страдаю, боже!
Вот, вот, ползет,
Все ближе подползает, ближе, ближе!
Вы поняли? Смотрите ж, не бегите!
790 Ах, боль! ах, боль!
О царь Итаки! Кабы эту муку
Навеки в грудь переселить твою!
Опять схватила! О вождей чета,
О Менелай, о Агамемнон! Вам бы
В таком недуге биться столько лет!
Увы, мне, увы!
О смерть! о смерть! тебя я звал так часто —
Зачем же ты принять меня не хочешь?
Мой сын, мой верный сын! Возьми страдальца
800 И здешним яростным огнем лемносским [31] …яростным огнем лемносским… — На Лемносе находилась огнедышащая гора Мосихл. Под ней, по верованиям греков, помещалась кузница Гефеста; огонь в ней раздували киклопы.
Меня испепели: ведь так и я
За этот лук, что у тебя в деснице,
Предсмертной внял Геракловой мольбе!
Что ж скажешь?
Зачем молчишь?… Да где ты, сын мой, где?

Я здесь; твои страданья рвут мне сердце.

Не бойся, друг. Болезни этой схватки
Мучительны, но и проходят быстро.
Ты лишь, молю, не оставляй меня.

810 Уж будь покоен!

Не оставишь?

Нет же!

Не смею клятвы у тебя просить.

К чему? Не волен без тебя уплыть я.

В знак верности дай руку!

Вот. Изволь.

Теперь туда бы…

Что сказал ты?

Вверх…

Ты бредишь, друг? Зачем ты в солнце смотришь?

Пусти меня!

Куда пустить?

Пусти же!

Да что с тобой?

Не тронь меня! Убьешь!

Ну что ж, как знаешь: отпущу тебя.

Прими, Земля, безжизненное тело!
820 Стоять не в силах: не дает болезнь.

Еще недолго — и потонут чувства
В глубоком сне. Склонилась голова;
Покрыл все тело пот обильной влагой,
И черной кровью налитая жила
Уж прорвалася на ступне ноги.
Не трогайте страдальца: пусть заснет.