Джером Горсей - Записки о России. XVI — начало XVII в.

Также мы жалуем всем английским купцам дом Юрия (Vrie) здесь в Москве, прямо против церкви св. Максима, за торгом, они будут по-прежнему проживать в этом доме, как и раньше [422]; они обязаны держать там кого-нибудь для порядка, русского или их соотечественника.

Также английские купцы могут владеть домами в Ярославле, Вологде, Холмогорах и домом у морской пристани; они могут поселяться в них и размещать свои имущества. И мы приказали не брать с них ежегодную обязательную ренту, не платить за эти дома ни пошлин, ни налогов, ни других платежей, обычных для этих местностей. И для каждого из этих домов, а именно в Ярославле, Вологде, Холмогорах, они должны иметь людей для ведения этих домов, двоих или троих, из своих соотечественников, иноземцев или из русских, людей низших, а не купцов. В эти дома они могут складывать свое добро для продажи кому пожелают согласно этой грамоте. И те, кто хранят их дома, не могут ни продавать, ни покупать их товары, если им не было приказа или без [купцов], во избежание обмана.

Также мы жалуем им их дом у морской пристани у Подужемской избы (Podezemsky) [423]и приказываем не привозить их товары оттуда к новой крепости св. Архангела Михаила, но приставать и выгружаться, как и ранее, здесь, у их дома; нагружать и выгружать корабли русскими товарами тут же, позволяя лишь нашим холмогорским служилым людям переписать их товары, английские и русские, по заявлению самих купцов, не проверяя их товары и не распаковывая ни одного тюка.

И когда английские купцы решат послать на родину кого-то из своих через чужую страну, они не могут их отправить без нашего уведомления и позволения; они будут получать проездную грамоту из приказа, где послы всегда получают отпуск.

И если кто-нибудь вступит с ними в спор о товарах или по поводу обид, тогда они будут судимы нашими казначеями и посольскими дьяками, обе стороны, до установления полной правды дела, а что не может решиться по закону, будет решаться клятвой и жребием, этот жребий всегда дается как право [защититься].

И в каком бы месте нашего государства, в каком бы городе они или их люди ни находились, случись там спор по товарам, обидам или о другом, если они будут иметь повод привлечь любого по закону или разбирать какое-либо дело, то во всех наших землях и городах служилым нашим давать им управу и вести суд по правде. И то, что не может быть правдиво сыскано по закону, должно быть решено клятвой и жребием, этот жребий всегда дается как право [защищаться], как уже говорилось. Судьи и приказные не должны взимать с дела никакой пошлины во всем нашем государстве. Сия грамота дана в нашем царском дворце, в городе Москве, в лето от сотворения мира 7095, в месяце феврале».

В 1585 г. я был послан по суше к ее королевскому величеству от царя России (Rushea) Федора Ивановича (Theodor Evanowich) и от князя, его протектора (the prince his protector), Бориса Федоровича, управителя (governor) этого царства, просить ее величество о продолжении мира, союза и дружбы от имени обоих — вновь взошедшего на престол и вновь принявшего правление — с царскими уверениями и обещаниями, что они всеми средствами хотят сохранить прежние [отношения], поддерживаемые как добрым обращением и милостями к подданным ее величества и купцам, торгующим в государстве, так и другими способами, какие ее величеству угодно будет высказать, чтобы убедиться в этом. Для подтверждения и испытания этого упомянутые царь и князь выбрали одного из подданных ее величества, и ему, как человеку, пользующемуся их доверием и милостью, они предоставили изложение поручений и грамоты. Эти поручения и грамоты ее величеству угодно было милостиво принять, и после того подобным же образом я, ее слуга, был отправлен [в Россию] с такими же царскими поздравлениями, письмами и прочим.

Я отправился с хорошей свитой 5 апреля и прибыл ко двору царя в Москве около 5 июня, где я был почетно принят царем и не менее радостно — князем Борисом Федоровичем. После того как я предъявил грамоты ее величества и королевские приветствия, которые были хорошо приняты ими обоими, я был пожалован сотней кушаний, присланных на серебре, ко мне прислали князя с сотней слуг и разными винами и напитками, мне подарен был прекрасный вышитый шатер, княжеская одежда, прекрасный конь с седлом и сбруей и 2000 фунтов деньгами. Мне велели письменно изложить, в чем я нуждаюсь, в этом можно заметить великие милости, оказываемые мне благородным князем [Борисом], его особую любовь и покровительство.

По моей записке оказаны следующие милости.

1. Компании был прощен долг в 500 ф. ст. за пошлины, не оплаченные в прошлые годы.

2. Были прощены 350 ф. ст., которые их агент обещал уплатить за постройку новой стены вокруг Москвы.

3. Были прощены 500 ф. ст., которые, по приговору, компания должна была уплатить за эту же сумму, взятую у царских чиновников в Ярославле (Yeraslam) негодяем приказчиком Антоном Маршем, который стал банкротом [424].

4. Главный приказчик Компании Джон Чапель, бывший в опале, был прощен и освобожден, причем 100 марок деньгами были уплачены Компании из царской казны [425].

5. Безнадежный долг в 370 ф. ст., сделанный канцлером Щелкаловым (chauneelere Shalkan) много лет назад, был строго взыскан с него и выплачен Компании.

6. Другой безнадежный долг, 460 ф. ст., взятый некоторыми царскими чиновниками от царского имени, значившийся многие годы, был теперь уплачен компании из царской казны.

7. Некто Юре Вислоу (Yorse Vislough) [426], который был должен Компании 350 ф. ст., подчиненный Щелкалова, — теперь его под наказанием заставили уплатить Компании.

8. Общество [то есть Компания] было освобождено от разных сумм, платившихся царю за дома Компании в городах Вологде (Valodge) и Холмогорах.

9. Поскольку Компания много претерпела от царских чиновников и не могла добиться правосудия во многих городах, где торговала, то был послан доверенный дворянин объявить по всему государству о том, чтобы с ними лучше обращались.

10. Все контрабандисты и скитавшиеся англичане были собраны и подготовлены к высылке из страны.

11. Компания была освобождена от более чем 100 ф. ст. пошлин царю за этот год.

12. Князь Борис предоставил Компании из царской казны 5000 ф. деньгами без процентов на такой срок, на какой обществу будет нужно.

13. Наконец, царем были пожалованы Компании во имя королевы и укрепления союза и дружбы самые широкие привилегии и наибольшие льготы, какие только князь и я могли придумать для торговли во всех местах королевства без платы каких бы то ни было пошлин; это было достигнуто не без многих столкновений с канцлером Щелкаловым, который при написании их применял различные хитрости и уловки, чтобы ограничить их под предлогом своей усердной службы короне [427].