Лопе де Вега - Том 6

Ах, за что решил послать
Бог мне это испытанье?
Тут не только что сознанье —
Разум можно потерять.

Грех на бога вам роптать!
Лучше с братом разлучиться,
Чем навек его лишиться.
Выбрав меньшее из зол,
От погони он ушел.
Так о чем же вам крушиться?

Согласиться я должна,
Что могло мне быть и хуже.
Но не странно ль видеть вчуже,
Что в чужом краю одна
Кров искать принуждена
Именитая сеньора?

Странно, но странней, без спора,
То, что вы наш край едва ли
Не к чужбине приравняли.

Но…

Попали вы не в горы,
Не в пустыню, а в Севилью,
Первый порт и город мира.
Здесь, в гостинице Рамиро,
Где вам не грозит насилье,
Поживите в изобилье,
Брата же найдете позже.

Нет, сюда зайдем мы тоже —
Вдруг убийца скрылся тут?

Вот и мстители идут.

Помоги мне, бедной, боже!

Не жил ли у вас, хозяин,
Некий дон Хуан де Кастро?

Да, сеньор, к несчастью, жил.

Может быть, он здесь поклажу
Или слуг, сбежав, оставил?

Нет, сеньор, лишь эту даму.

Кто она? Его подруга?

Иль сестра? Или служанка?

Я ему сестра, причем
Мы с ним так рожденьем знатны,
Что прошу считаться с этим.
В то же время я для брата
И подруга, ибо дружбой
Сродность душ я называю.
Хоть не по моей вине
Вам носить придется траур,
Понимаю я, что к делу
Не могу быть непричастна:
Ведь мужчины есть мужчины —
Глупо ждать от них пощады.
Страшно женщине меж ними
Без защитника остаться,
И чем род ее знатней,
Тем ей быть одной опасней:
Той, кто честь блюдет ревниво,
Больно с честью расставаться.
Но как я ни одинока,
Как удел мой ни печален,
Я угроз не убоюсь
И отваги не утрачу.
Я слаба и безоружна,
А у вас стальные шпаги.
Так разите же — готова
Жертвой вашей мести стать я:
Если виноват мой родич,
Вместе с ним я виновата.
Вырвите клинки из ножен,
И приму я смерть без страха,
Если уж таков мой жребий…
Что вы ждете? Убивайте.

Не довольно ль слез и жалоб?
Не смягчить нас ими плаксе!

Замолчите, ради бога!
Не к лицу вам речь такая.
Разве братнее злодейство
Мстить сестре дает нам право?
Мы живем не в странах диких,
Где, с врагом чиня расправу,
Губят все семейство вражье,
Женщин и детей включая.
Но когда бы дама эта
И была причастна к распре,
Все равно бы укротил
В ком угодно кровожадность
Блеск ее очей-жемчужин.

Вот так друг! Как он мне рьяно
Мстить за брата помогает!
Ну, пойдем, Каррильо! Мало
Толку от того, кто дружбу
Забывает юбки ради.

Да, уйдем.

Ничтожным трусом
Ваш приятель оказался.
Пусть он ей свои услуги
Предлагает, строя глазки;
Мы ж обрыщем всю Севилью,
Все монастыри и храмы —
Я с убийцею покончить
И пред алтарем отважусь.

Позабудьте страх, сеньора,
Хоть он был вполне оправдан.
Я из дружбы к дону Педро
Мстить его врагу собрался
И сюда шел с этой целью,
Но меня ваш лик прекрасный
Позабыть ее принудил.
По рожденью я — бискаец;
Значит, слово дав, держу.
В этом вы не сомневайтесь
И меня вы не гоните.
Вам желая только блага,
Безраздельно отдаю
Я в распоряженье ваше
Миллион деньгами, душу,
Жизнь, и честь, и кровь до капли.

Да воздаст вам бог!

Как имя
Ваше?

Анхела.

Удачней
Выбрать вам прозванье трудно. [53] …Анхела… Удачней Выбрать вам прозванье трудно. — По-испански «Анхель» значит ангел. На этом и построена данная игра слов.
Эй, хозяин!

Здесь я.

На два
Слова.

Вот вам сто эскудо,
Чтоб ни в чем нужды не знала
Без меня сеньора эта.

Скоро ль вы вернетесь?

Завтра.

Дал он сто эскудо мне.

Видно, он богат и знатен.

У него довольно денег,
Чтоб купить хоть всю Триану.
С ним живет сестра-красотка,
За которою папаша
Даст в приданое сто тысяч.

Мне ж, изгнаннице несчастной,
Лишь сто тысяч всяких бед
Мачеха-судьба послала.

Как ты нашел меня?

Сюда украдкой
Я из сарая приведен мулаткой,
Которой нету равных под луной
Во всем, что пахнет плутней озорной.

Ты сыт?

И как! Штук сто кастрюль и латок
Мне принесла царица всех мулаток,
Так что поел я на сенце гнилом
Роскошнее, чем за любым столом.
А на десерт, когда она куренья
Зажгла (нуждался воздух в освеженье)
И мрак на сеновале поредел,
В подробностях ее я разглядел.
А вы чем развлекались?

У смуглянки
Я книгу попросил, но ей, служанке,
Едва ли обучавшейся читать,
В шкафу хозяйском удалось достать
Лишь родословную своей сеньоры,
И в свиток я вперил немедля взоры.
Мне показался интересней он,
Чем выдумки поэтов всех времен,
Не исключая даже Гарсиласо,
Орфея иберийского Парнаса. [54] Мне показался интересней он, Чем выдумки поэтов всех времен, Не исключая даже Гарсиласо, Орфея иберийского Парнаса. — Речь идет о Гарсиласо де ла Вега (1503–1536), знаменитом испанском поэте, имя которого прочно связано с усовершенствованием испанского стиха. Один из первых и наиболее самостоятельных последователей лирической традиции итальянского Возрождения на иберийской почве.
Теперь, Мартин, я знаю, как знатна
Та, кто богине красотой равна.
Она меня и лично посетила,
Причем таким обедом угостила,
Что мне, когда я проглотил его,
Желать осталось только одного —
Десерта на манер твоей мулатки.