Автор неизвестен - Европейская старинная литература - Средневековые латинские новеллы XIII в.

Той мещанин имел у себя кубок злат, из него же пил. Ангел воста в полночь и украл он кубок. Видев же то, пустынник оно мыслил себе: «Воистину то злой дух имать быти – сей мещанин все нам добре учинил, а он у него кубок украл». А всяко не смел ему рещи. И воставше рано и идоша в путь и пришедше до некоторой реки, чрез нея же мост бяше.

И как взошли на мост, и ту сретоша их некто убогий человек; ему же ангел рекл: «Брате милый, укажи нам путь онаго града». И как той убогий, стоя на мосту, дорогу им указывал, тогда ангел, ухвативше его, врютил под мост и утопиша. Видевше то пустынник мыслил в сердцы своем: «Ныне разех разумех, яко той есть злый дух, не добрый ангел божий; и что ему учинил сей убогий человек и что и за что его утопил!».

И от того времени нача пустынник мыслити, как бы от него отлучитися, а всяко ему не смел ничесо же рещи. Потом тако же в вечер пришли до места, в дом некоторого богатаго злаго, и просиша у него наслегу дать, и он избрани их и не восхотеша им наслегу дать.

И рече ему ангел: «Просим у тебя для бога даси нам во своем дому и где будет пригоже переночевать». Рече же им богатый: «Во хлев имам, есть ли хощете и вы начуйте в нем, а будет не восхощете в хлеве спати, и вы идите прочь; иного места вам не дам». Они же шедше во оный хлев и сташа ту и спаша; а на утрии возва ангел господина дому и добрый и добыл оный кубок, которой украл. Рече ему: «Милый господине, за то добродейство твое, которое учинил еси нам, даю тебе сей кубок». [111] В тексте ошибочно «клобук», Видев же то, пустынник мыслил в себе: «Ныне право вем, что то злый есть дух, зане у человека добраго украл кубок сей и отдал его сему злому человеку ни за что, которой нас и в дом свой не хотел пустить». И рече пустынник ангелови: «Не хощу дале сего ходити с тобою; ведай се бе подлинно, имей се добре». Рече ему ангел: «Послушай мя – нечто ти повем и потом отлучися от мене».

И начат ему ангел поведати приличных оных учинков его, глаголя: «Как ты был в пустыни, оный господин овец оных убиша неповиннаго онаго пастыря, понеже той пастырь некогда смерть было заслужил и всегда без греха не был яж до того времени, до своей смерти; и того ради посла господь бог на него некого таковую смерть, чтобы он для своего согрешения по смерти убежал муки вечныя, котораго греха себя допустил и о том своем прегрешении никогда покаяния не принес. А оный злодей, которой у него овцы покрал, за то будет потоплен, а господин тех овец, которой пастыря убил, полепши своего живота чрез милосердия учинки, что учинил недоведовшнся первое.

Потом аз убил сына у котораго оного рыцаря, которой нас принял честно, сего ради как то дитя у него не родилося и тот рыцарь великую милостину творил, а как ему то дитя родилося, и он стал велми скуп велможею и паном, чтоб сына своего обогатил; и тогда бы он погибоша в муку вечную, и для того аз у онаго рыцаря сына удавил, да на прежние добродетели возвратится.

Потом украл есми кубок у онаго мещанина, которой нас принял честно, сего ради, покамест у него того кубка не было, и он был во всемтрезв человек таков, что во всем граде трезвее его не было, а как тот кубок зделал, и он так того кубка любил, что на всяк день из него напивался допьяна И как я у него тот кубок украл, и он паки начат быть трезв, как и прежде был.

Потом утопил есми оного убогаго для того, что тот убогий человек был добрый христианин, а как бы он отшел от того мосту по третьей версты с полмили, и он бы убил другов греху смертному и как бы они оба погибли. А ныне он от сего спасен есть.

Потом он кубок, которой украл есми у онаго мещанина, отдал есми тому злому богатому, которой нам наслегу дать не хотел, для того всякое доброе дело без заплаты не бывает или тамо на оном веце или зде. И я за то его доброе дело дал ему кубок тот, хотя он нас и нечестием принял, чтобы он на оном веце заплаты не принял вечно. Сего деля глаголю ти: "Постав стража устом твоим, а против господа бога не глаголи, не шермай: он бо вся испытует, и судбы его вся скрыты, и тайны его неявимы"».

Слышав же сия пустынник он, падше под ногами ангела и нача поведати своя согрешения и потом паки возвратился в пустыню и служил господу богу без престани и от сего мира прейде в вечную жизнь.

Бе некий славный рыцарь, которой охочь был на лов ездить. И в некоторой день выехал на лов, и тамо ему забежав лев, припадая, храмлет ногою и показуя ему ногу свою. Тогды он рыцарь, сседши с коня, и вынял ему тернь из ноги его и мастию приложил. И тако лев был здрав.

Потом же король был на лове в том же лесу и уловил онаго лва и ховал его многия лета [берег или соблюдал]. [112] Видимо, попавшее в текст пояснение Оный рыцарь приступил пред королем тем. Тогды король разгневался и повеле его поймать и дал на него сказание, сиречь вину, чтобы он бы отдан лву на снедение. И велел, чтобы тому лву ничего есть не давали, дабы от того рыцаря, немилостивно разорвавши, пожерл.

Тогда тот рыцарь, так будет пущон ко лву, вельми убоялся, ждучи годины, будет разорван ото лва. Лев же, хотя и гладей, смотрил прилежно на него и как его познал, тогда нача, около его ходя, радоватися и лобызати. И был там без яди сем дней. Услышавше то, король дивился тому и велел того рыцаря, выняв из рова, и вопросил его: «Повеждьми, для чего тебя лев не могл повредить?». Отповедал ему рыцарь: «Ездил есмь в некоторое время на лов и по прилучаю встретил есми сего лва хрома и аз, сшедши с коня, выняв ему тернь из ноги его и рану ему уздоровив, и мню, что для того не повредил мене лев помнячи добродейство мое».

Рекл ему король: «Коли уже тебя лев не повредил, и аз тебе оставляю хрех твой, а отныне буди добр».

Тогды он рыцарь, ударя челом королю, по-лепшил живота своего получит и смиритца, и жил хвалебно, славно и милостивно.

Среди латинских памятников повествовательной прозы XIII в. сборник новелл «Римские деяния», составляющий основу этой книги, занимает центральное место, по существу покрывая для нас понятие беллетристической прозы этой эпохи. Литературная слава «Римских деяний» шагнула далеко за границы породившего их времени, и они прочно вошли в культурный обиход позднейшего. Можно смело сказать, что» та книга, впервые появляющаяся в переводе на современный русский язык, стала одной из самых любимых и многочитаемых книг человечества. В смысле популярности с ней могут поспорить лишь Библия, «Физиолог» или «1001 ночь». Трудно переоценить и влияние «Римских деяний» на средневековую и ренессансную литературу Западной и Восточной Европы. Достаточно напомнить, что такие писатели, как Боккаччо, Чосер, Шекспир, Шиллер, заимствовали сюжеты из «Римских деяний», а переписывание этого сборника – знаменательный факт – не прекратилось даже после распространения книгопечатания. Успех, выпавший на долю этой книги, был действительно редким.