Эскимосские сказки и мифы

Тогда ствол раскрылся в середине, она влезла внутрь и запела:

И ствол сомкнулся вокруг нее, а она осталась в темноте. Вскоре она услышала, как подходит ее муж. Войдя в полог, он увидел набитую кухлянку и, подойдя, пронзил ее копьем. Но, увидев, что это такое на самом деле, он выбежал и помчался по следу жены. Теперь же, стоя у ствола, он говорил:

— Ах, зачем же я так долго ждал и не убил ее раньше, о, бедный я, бедный!

Потом она слышала, как он уходил и несколько раз возвращался, но, так как все следы оканчивались у ствола, он наконец ушел совсем, и женщина снова запела:

Ствол раскрылся, женщина вылезла и побежала дальше. Но в следующий раз, чтобы муж не смог догнать и найти ее, она спряталась в лисьей норе. Снова все следы обрывались здесь. Она слышала, как он роет руками землю, но скоро, утомившись, он ушел прочь, потом снова вернулся и снова ушел, как и в первый раз, и все сокрушался:

— Ах, как жаль! Ну что я за несчастный человек!

Увидев, что муж ушел, жена снова отправилась в путь. Но, все еще опасаясь погони, она спряталась за кустами. Снова она услышала, что он возвращается, все так же жалуясь:

— Как жаль, что я ее сразу не съел!

Опять он ушел и тут же вернулся, говоря:

— Все следы обрываются здесь!

Женщина отправилась дальше и уже начала надеяться, что ей удастся дойти до какого-нибудь селения прежде, чем муж нагонит ее. Вскоре она увидела людей, собиравших в тундре ягоды. Они испугались, увидев ее, но она закричала:

— Я жена Игимагасюгсюка!

Тогда люди подошли к ней и, взяв ее под руки, отвели в дом. Войдя, она сказала:

— Игимагасюгсюк, который ест своих жен, съел также и моего брата. Он и меня хочет схватить и поэтому придет за мной сюда. Он очень любит развлечения, так что вы вначале обращайтесь с ним любезно и вежливо.

Вскоре пришел и Игимагасюгсюк, но жена его спряталась за занавеской из шкур; остальные встали и вышли, чтобы приветствовать его, и сказали ему:

— Здорова ли твоя семья дома?

— Да, с ними все хорошо, — ответил он.

Когда он вошел, ему дали поесть, а потом, дав бубен, предложили:

— Спой нам что-нибудь.

Мужчина взял было бубей, но скоро отдал его одному из сидевших, говоря:

— Лучше ты меня развлеки, — и другой, взяв бубен, запел:

При этих словах Игимагасюгсюк покраснел всем лицом, и даже шея его налилась краской, но певец продолжал:

Тут вышла жена и сказала:

— Нет, не заставил; свой кусок я закопала в золу.

Тогда они схватили Игимагасюгсюка, и жена сказала:

— Помнишь, как ты пронзил мою набитую кухлянку?

Затем она убила его копьем.

Жили три двоюродных брата: Кумахлят, Асялёк и Мыгак. Они очень любили друг друга. У Кумахлята был собственный дом и свой умиак. Двое других имели общий дом и общую лодку, но они всегда помогали друг другу и развлекались, показывая свою силу и ловкость. Уходя в море на каяках, они во всем поддерживали друг друга и всегда были очень привязаны друг к другу.

Вместе с Кумахлятом жила очень злая старуха. Однажды он предупредил ее:

— Я не допущу, чтобы в моем доме жила такая злобная старуха, как ты, и когда-нибудь я тебя убью!

С тех пор эта старуха вела себя очень тихо, по однажды она воскликнула:

— Вот что я тебе скажу: неспроста я такая тихая и задумчивая; с первого дня, как ты стал кормить меня и заботиться обо мне, я тебя жалею, и поэтому я все время молчу и грущу.

— Как это? — спросил Кумахлят, и она ответила:

— Как по-твоему, твои двоюродные братья любят тебя? Ничуть — сейчас они собираются тебя убить.

Это она специально соврала, потому что была такая злобная, что даже спать по ночам не могла. По Кумахлят с этой поры стал бояться своих братьев, и, хотя раньше он ни на минуту с ними не расставался, теперь он стал избегать их.

Однажды весной братья, войдя в дом Кумахлята, спросили его:

— Ты разве не пойдешь сегодня на каяке?

— Нет, — ответил он, — я не могу. Нужно дать моему каяку время высохнуть.

Они отправились без него. Пока их не было, он выкопал из снега шесты своей яранги и как раз успел до возвращения братьев.

Назавтра они снова пришли к нему с тем же вопросом, по он ответил, как и в первый раз:

— Нет, мне нужно полностью высушить каяк, прежде чем я смогу им пользоваться.

Братьям хотелось, чтобы Кумахлят пошел с ними, но, так как он не поддавался на уговоры, они опять поплыли без него. Едва они скрылись, он быстро собрал все, чтобы уехать, спустил на воду свой умиак и, быстро нагрузив его, отчалил; но, уплывая, сказал оставшимся на берегу:

— Пусть братья едут за мной как можно скорее: мы поплывем к нашим запасам.

Сказав так, он отплыл.

Вскоре вернулись Асялёк и Мыгак, и, обнаружив, что Кумахлят уплыл, они стали спрашивать о нем, и им сказали:

— Они только что отплыли и велели передать, что они поплывут в море, к своим запасам, и чтобы вы двое плыли за ними как можно скорее.

Братья решили плыть и назавтра рано утром спустили и нагрузили лодку и отправились в обычном направлении; но они не нашли никаких следов пребывания Кумахлята на берегу.

У Кумахлята был амулет — череп нерпы, — и теперь каждый раз, когда ему приходилось проплывать мимо населенных мест, он прикреплял свой амулет к носу лодки, так что людям на берету казалось, что это всею лишь пятнистая нерпа ныряет в волнах. Но в одном из поселков, которые он таким способом миновал, был дурак, который всегда предчувствовал, когда что-то должно было произойти. Видя, что мимо плывет лодка, он закричал:

— Лодка! Лодка!

Но когда другие вышли поглядеть, они увидели только пятнистую нерпу, игравшую в волнах; а потом и та пропала.

Когда Асялёк и его спутники приплыли в это селение и услышали эту историю, они поняли, что это был Кумахлят: они ведь знали, что у того есть такой амулет.

Тем временем Кумахлят плыл и плыл день и ночь, не выходя на берег; когда женщины-гребцы уставали, они только ненадолго привязывали лодку, чтобы отдохнуть, а потом плыли дальше. Наконец они остановились в месте, где жило много людей. Здесь они и решили поселиться. Там они встретили глубокого старика, занятого изготовлением лодки. Волосы его были белы, как айсберг, а рядом с ним стоял бородатый молодой человек.

Вскоре после приезда старик сказал Кумахляту:

— Этот молодой человек еще не родился, когда я начал строить эту лодку, а вот сейчас я едва закончил корпус.