Сказки Мадагаскара

— О! Когда мы, цинцины, умираем, нас не завертывают в ламбамены, она мне не нужна.

— Возьми тогда лягушек.

— Благодарю тебя от всего сердца, но лягушки очень уж жестки, а у меня слишком нежный клюв, я не могу их есть.

— Тогда вот тебе кузнечики.

Цинцина с радостью набросилась на толстопузых кузнечиков и была очень довольна, потому что кузнечиков оказалось больше, чем она могла съесть.

Говорят, с тех пор пошла про нее молва: наловив кузнечиков, цинцина радуется, но у нее слишком маленький живот, чтобы съесть всех, кого она ловит.

Говорят, прежде цесарка и петух жили на небе. Однажды они вместе пили туаку. Когда у них больше ничего не осталось, цесарка сказала петуху:

— Пойди принеси еще туаки!

— Ты младше меня, — не согласился петух, — значит, тебе идти.

Они заспорили, кто из них старше, и ни один не мог убедить другого. Тогда они пошли к Солнцу и попросили, чтобы оно их рассудило.

— Спуститесь на землю, — сказало Солнце. — Тот, кто первый увидит, как я выхожу из моря, тот и старший.

Делать нечего, двое друзей спустились на землю. Чтобы увидеть восход солнца, цесарка уселась на самую верхнюю ветку дерева. Петух преспокойно остался дома, но как только взошло солнце, он закукарекал: «Ави и зукии! Ави и зукии!» А цесарка опоздала и запела: «Тратрандру фандриана! Тратрапдру фандриака!»

Раздосадованная неудачей, она убежала и спряталась в поле. Так она стала дикой, хотя раньше жила вместе с петухом.

Понадобилась, говорят, однажды курице иголка. Она обежала всю округу, чтобы ее одолжить, но соседки куда-то ушли, и курица не знала, что делать. Вдруг она услышала, что у нее над головой какая-то птица кричит: «Куху! Куху!». Это был папанго. В те времена курица и папанго были друзьями, и папанго согласился одолжить ей иголку. На свою беду, Ракухувави — так звали курицу — ее потеряла. Вечером папанго пришел за иголкой, но курица не могла ее вернуть и извинялась перед ним как только могла. Рассерженный папанго ничего не хотел слушать и сказал, что завтра опять придет за своей иглой. Целый день курица с подругами искала иголку и не нашла. Курица рылась в земле, заглядывала под каждую травинку — иголка пропала и все. Папанго пришел и в страшном гневе стал требовать какую-нибудь другую вещь, чтобы возместить убыток. Но курица, которая привыкла собирать, не хотела ничего ему отдавать. Тогда папанго вместо своей иголки схватил ее цыпленка и закричал:

— Пусть будут прокляты все мои потомки, которые забудут о причиненном мне зле, подружаться с курицей и перестанут преследовать ее детей и внуков!

Говорят, с тех пор курица и папанго стали врагами. Когда папанго кружит над деревней, он кричит: «Филу! Куху! Куху!» Это он требует у курицы иголку. Если ему удается, он крадет у нее цыплят. А курица до сих пор разгребает землю лапами и тычется носом: все старается найти иголку.

Говорят, однажды, когда на рисовых полях больше не осталось риса, цесарка и курица украли бататы и решили их съесть. Они разожгли огонь, и, когда бататы сварились, курица сказала:

— Самые большие я отнесу к себе в хижину, а здесь, в поле, съем только маленькие.

— А я сделаю лучше, — сказала цесарка. — Я сначала съем самые большие бататы. Вдруг придет хозяин поля, я тогда брошу маленькие и улечу.

— Хозяин? — удивилась курица. — Я его не боюсь. Если он придет, я улечу, а большие бататы возьму с собой.

Пир начался. Одна клевала маленькие бататы, другая поедала большие. Вдруг появился хозяин и погнался за воровками. Цесарка, успевшая досыта наесться, улетела и бросила курицу, которая без толку бегала взад и вперед, не зная что делать с большими бататами. Хозяин схватил ее и унес с собой.

Вот так, говорят, человек изловил и приручил курицу.

В один прекрасный день курица и крыса вдруг оказались друг перед другом. Крыса испугалась такой большой птицы: она никогда раньше не видела курицы.

— Курица, голубушка, — проговорила она дрожащим голосом, — давай поклянемся кровью, что мы друзья.

Добрая курица с охотой согласилась; когда они скрепили свой союз фатидрой, она сказала новой сестре:

— Пойдем вместе клевать рис, мой хозяин рассыпал его на солнышке, чтобы подсушить.

— Ох, сестра, я не могу искать пищу днем; прошу тебя, подожди, пока наступит ночь, тогда и пойдем.

— Но ведь я не ночная птица. Как же нам быть?

В конце концов они решили так: крыса, которая боится людей, дождется темноты и пойдет добывать пропитание ночью, а курица отправится на поиски днем, но нарочно рассыплет зерна, чтобы крыса могла их потом подобрать.

Вот почему курица, когда клюет, разбрасывает зерна: это она заботится о том, чтобы крыса, ее сестра по крови, могла ночью найти и съесть то, что рассыпано и пролито на земле.

В давние времена Раулумбелуна и Рекехица были друзьями, они даже решили скрепить свою дружбу фатидрой. Комар Рекехица выпил немного крови человека Раулумбелуны и узнал, что она очень вкусная. Он прилетел к другим комарам и сказал:

— Нам так трудно добыть хоть немного крови. Зачем же пренебрегать нашим братом? У него очень вкусная кровь. Один комар предложил:

— Давайте, пойдем к нему в гости и напьемся его крови. Ему тогда не придется заботиться о рисе, носить воду, чтобы его варить, искать китей, покупать лауку. Он обойдется совсем простым угощением.

Раулумбелуна спал и громко храпел, когда прилетели комары. Они, как полагается, попросили разрешения войти, но Раулумбелуна ничего не слышал и не ответил им.

— Бзз, бзз! — зажужжали комары. — [Вот кстати], давайте войдем. Сказав так, они вошли, облепили человека и стали пить его кровь. Но Раулумбелуна вдруг проснулся и в страшном гневе закричал:

— Я вас раздавлю! Разве так поступают с братом по крови?!

Хлоп! Хлоп! Хлоп! — и все комары раздавлены.

Говорят, с тех пор люди и комары перестали быть братьями. Если человек увидит комара, он его убивает; если комар встретит человека, он его кусает, чтобы напиться крови.

Однажды дикий безгорбый бык пил воду в прозрачном ручье; у него были длинные ноги и длинные рога. Увидав в воде свое отражение, он обрадовался и сказал:

— Э! У меня замечательная голова. Какие тонкие рога, как они красиво перекрещиваются друг с другом! На них приятно смотреть, так ловко они сидят на голове. Если бы я весь был так красив, как мои рога, мне не надо было бы оборачиваться, когда я иду назад. Правда, мне не очень нравятся мои щеки и зубы. Хваля меня, люди говорят: «У него хорошие ноги». Но я думаю, что ноги только портят мое тело. Лучше бы их совсем не было.