Героический эпос народов СССР. Том второй

К городу Казана Сырлы
Повернул, снова поскакал.
Через ворота в город перескочил.
Взятый Казаном город Сырлы
Захватил, разрушил Кобланды.
Город, названный Кырлы,
Что за шестью рядами рвов,
Окружили, взяв в кольцо,
Кыятов сорокатысячные войска.
Рванулся Бурыл, помчался, как вихрь,
Разбрызгивая пот, словно дождь,
Через шесть рядов рвов
В город Кырлы перескочил,
В середине города очутился батыр.
И вот навстречу ему,
По обычаю старших богатырей,
Выехал сам храбрец Казан
На коне вороном с лысинкой на лбу,
С заплетенной гривой и хвостом, завязанным узлом.
Выехал навстречу Кобланды Казан,
Силой захвативший чужой скот,
Кто бахвалился, говоря: "Вот я каков!"
С его век осыпается снег,
Ресницы покрылись льдом.
Раз в двенадцать дней он ложился спать,
Раз в тринадцать дней он ел,
Был он прославленным богатырем,
Родом он был из кызылбашей.
Искал он повсюду врага,
Тосковал, если не видел врага,
Когда он в ярость приходил,
Как снежный буран, завывал.
Кто же отстанет, коль вышел сам хан?
Сын хана Караул,
Сын бека Бегаул,
Джигиты хана — есаулы —
Все приспешники его
С фитильными ружьями в руках,
Черные соколы за пазухой у них,
Как трехлетки, что обскакали других, —
Все эти бравые молодцы,
Подгоняя своих пеших солдат,
Двинулись с войском на Кобланды.
Выступили сорокатысячные войска
С ханом Казаном во главе.
Богатырь хан Казан
Выехал один вперед,
Один поскакал к Кобланды,
Убедившись, что его не согнешь,
Натянул поводья вороного коня,
Обратившись к юному богатырю,
Сказал такие слова:
"Батыр из края Алатау,
Круп опал у твоего коня,
Похоже, он много скакал,
Полегла грива у твоего коня,
Похоже, преодолел он долгий путь.
Кровью налились глаза твои,
Похоже, спал ты тревожным сном.
К какому городу держишь путь?
В каком месте найдешь ночлег?
Чалый конь под тобою, батыр,
Чей же ты сын? Скажи,
Кто твой отец? Скажи.
Скажи-ка мне, кто твоя мать?
Я — Казан-батыр, тебе говорю:
Подойди, правду скажи. Подойди.
Шутки плохи со мной, я их не терплю.
Пока ты мой гнев не познал,
Блестящую кольчугу и чалого коня
Отдай, пока я не отобрал".
Тогда Кобланды говорит,
Вот что он говорит:
"Позорно для меня отдать коня
Такому поганому, как ты.
Успеешь еще коня отбить,
Не торопись, дай мне передохнуть.
Если не терпится, подойди,
Встречу как подобает тебя,
Безродный ты, от плохого отца,
Зачем же спрашиваешь о моем отце?
Безродный, от плохой матери, ты,
Зачем же спрашиваешь о матери моей?
Ты — высокий горный перевал,
Ты из рода кызылбашей.
Быстро собью твою спесь,
Раз ты, бахвалясь, явился сюда.
Из своей же раны теплую кровь,
Если будешь еще в силе, хлебнешь.
Храбрец, нападающий на врага,
У недостойного не спрашивает совет.
Гнев, что во мне кипит,
Подобен снежному бурану с дождем.
С кызылбашем я встречи искал.
Ударить бы саблей тебя,
Закричишь: "Искромсал ты меня!"
Пронзить бы тебя копьем,
Закричишь, что помял я тебя.
Убить бы из лука тебя,
Скажешь — был застигнут врасплох.
Под тобою саврасый конь,
Много вас, а я один.
Пред тобою я — юнец,
Делай все, что сможешь, со мной".
Батыры вступились за свою честь,
Будто вселился в них бес.
Кто же еще, если не бес?
Копьями с древками из ирги
Взмахнули, пронзили друг друга они,
Постояли, снова стали копьями колоть,
Изогнулись копья, все в крови.
Припали на колени кони их,
На кинжалах батыры дрались,
Мечами рубились они.
Кинжалы сломались у них,
Мечи изогнулись у них,
У обоих железные кольчуги
По колечкам разошлись.
И вот батыр Кобланды
Казана сдвинул копьем с седла
Прямо на круп его коня,
Взмахнул копьем и в него вонзил.
По белому телу кровь потекла,
Ударил еще, и отлетела его душа.
Казан свалился с коня,
Закричали воины его,
Многочисленным жителям города —
Всем весть подают:
Погиб предводитель наш,
Скоротал он свой век.
Сорок тысяч конных кызылбашей
Сгрудились, словно отара овец,
Не могут сдвинуться с места,
Не смеют в город вернуться,
Не могут войти в ворота,
Скопились на холме, толпятся.
Сорок тысяч конных кызылбашей,
Увидав, что в одиночестве батыр,
Тут же стали его окружать,
Окружили со всех сторон.
Благородный Кобланды
Опечалился: "Один-одинешенек я,
Не на кого опереться мне.
Что пользы от того,
Что в Караспане много людей?
Если выстою, а кызылбаши побегут,
Кто расскажет о мужестве моем
Многочисленным кипчакам,
Живущим у горы Караспан?
Если случится, что я упаду,
Израненный ударом копья,
Железную кольчугу, что на мне,
Тайбурыла, что подо мной,
Кто доставит и даст весть обо мне
Старым отцу и матери моим?
Пусть сегодня же кровью окрасится
Железная кольчуга моя!
Увидел врага — разгневался я.
Мне ли бежать от врага?
Копью моему с зарубиной на древке
Вонзиться сегодня день настал,
Из лука булгарского бухарской стрелой
Настал сегодня день стрелять.
Копьем с зарубиной на древке
Проколю врага. Я клянусь!
Копье, что кровью напьешься, клянись!
Из лука булгарского бухарскую стрелу
Выпущу. Я клянусь!
Выдержать силу мою —
Не сломаться пополам, лук, клянись!
Не пробьет тебя ни стрела, ни меч,
Железная кольчуга, что выковал Даут!
Белое тело мое, что ласкали отец и мать,
Не дашь стреле пронзить, кольчуга, клянись!"
Когда Кобланды так сказал,
Предчувствуя, как тяжко будет ему,
Резвый конь его Тайбурыл
Встал на дыбы, на месте закружил.
Кобланды, рожденный богатырем,
Весь подобрался, распрямил свой стаи
Да пошлет ему благополучие бог!
Золотой с медным верхом шлем
Надвинул батыр до самых глаз.
Сорок тысяч конных кызылбашей
Для батыра — что сорок человек.
Пули, даже если стрелять в упор,
Как колючки, не смогут уколоть
Лицо богатыря Коблеке.
С его век осыпается снег,
Ресницы покрылись льдом,
Он разъярился, рассвирепел,
Один-одинешенек богатырь
Скачет, истребляет врагов,
Словно волк, напавший на овец,
Рубит он их на скаку.
В страхе бегут кызылбаши,
Как куланы, на которых напал тигр.
Белые руки его в крови,
Усталость во всем теле его.
Пробился через толпы врагов,
Всю свою мощь врагу показал.
Подмоги ему неоткуда ждать —
Жизнь его в руках судьбы.
Огромный стяг он поднял,
Пропитанный кровью стяг,
Сорок тысяч конных кызылбашей
Мечутся взад-вперед.
Мало их осталось в живых,
В бегство обратились они.
Да разве батыр даст им бежать?
Кобланды преградил им путь,
Бесстрашно пикой колол,
Сваливал одного за другим,
Копье у батыра Коблеке
Окрасилось в алой крови.
В городе новые воины поднялись,
Пробудившись ото сна.
Кобланды с теми, кто не убежал,
Сражался семь дней подряд,
Чуть ли не всех порубил.
Женщины в городе том,
Лишившись своих мужей,
Остались вдовами, осиротели они,
Кобланды сечу не прекратил,
На этом не успокоился он.
Направил своего коня
К городу Казана Кырлы,
Словно ясный сокол, стремглав,
В город ворвался на коне.
Не дав людям в лощины уйти,
Не дав стадам выйти в степь,
Предместье города кровью залил,
Поднял пыль столбом у ворот.
Город Казана с сорока воротами
К исходу восемнадцатого дня
Разрушил и развеял в прах.