Героический эпос народов СССР. Том второй

Пока Кобланды спал, к нему вернулась Карлыга.
Хоть и девушка, но молодец —
От Карамана убежала она,
И пока спал Кобланды,
Коня Бурыла развязала она,
Его с Акмоншаком своим
Пасла в зарослях ковыля.
Кобланды сильно горевал,
Слезы блестели у него на глазах.
Подходит к девушке, говорит:
"Стала ты мне другом, Карлыга,
Враг напал на мой родной край,
Нанес мне в спину удар,
Перерезал мою коновязь.
Оставленный мною многочисленный род
В страшном горе сейчас.
Похоже, враг Алшагыр захватил
Мою стоянку у горы Караспан.
Придет ли на подмогу ко мне
Сын Сеила Караман?
Хоть ты и женщина, но мне ровня,
Печаль свою с тобою делю.
Прощай, Карлыга, желаю тебе удач!
К народу моему, захваченному врагом,
Не ожидая помощи ни от кого,
Сейчас я один ухожу".
Молвит тогда Карлыга*
У такого батыра, как ты,
Разве отнимет землю враг!
Когда покидала я свой дом,
Думала, что ты будешь мне
Суженый богом супруг.
От того, что останусь без тебя,
Бесконечно страдать буду я.
Ради тебя покинула свой дом,
Ничего мне не жаль для тебя —
Даже душу не пожалею свою!
Если горе познал твой народ,
Если кровью страна залита,
В захваченную врагом страну
Отправляйся скорее, батыр!
В разрушенную врагом страну
Отправляйся скорее, батыр!
Я к Караману пойду —
Скажу, чтоб он на помощь пришел.
Если батыры пойдут, всех соберу,
Если не пойдут, оставлю их
И не позже, чем завтра к полудню,
Кобланды, я к тебе прискачу".
Попрощавшись с Карлыгой,
Кобланды на Тайбурыла вскочил,
Взял копье наперевес,
На пояс повесил меч.
Бурыла, что, как сокол, крылат,
Направил к горе Караспан.

Солнце еще не взошло,
Как город объехал он.
"Где же ворота, чтоб въехать?" — сказал.
Не нашел ворот, чтобы войти,
Не нашел и щели, где бы пролезть.
Пока солнце не взошло, богатырь
Стал вокруг города объезжать.
Когда доехал до бойницы в стене,
Когда доехал до поворота он,
Услышал богатырь голос отца.
Старик Токтар плакал и причитал,
Единственного сына-защитника вспоминал:
"Горем переполнена моя душа.
Будь ты проклят, Алшагыр!
Свою жестокость ты нам показал.
Единственный мой вернется живым, —
Дождешься, не торопись, кызылбаш!
Он воздаст по заслугам тебе.
Быстротечен, переменчив мир!
Если и вправду сына лишился я,
Если скоро не вернешься, единственный мой,
Чем быть у недруга рабом,
Лучше бы мне, несчастному, умереть!"

"Постой, матушка милая, не плачь,
И я видела сон о брате своем
Вчера, в прошедшую ночь.
Секира, что оставил брат,
Коснулась камня, остался рубец.
Заточили ее и стала такой, как была.
Неужели не сжалится творец
Над нами, сиротами несчастными?
Кто же, как не сироты, мы?
Проклятый хан Алшагыр
Причинил нам много бед.
Был бы дома мой милый брат,
Разве разрушил бы наш город Алшагыр?
Послушайте, родные отец и мать!
Пророки мне подали весть,
Надеждою полна моя душа.
Должно быть, уже недалеко
Конь Бурыл, на котором скачет брат.
Должно быть, приближается родной коке,
Погоняя камчой Тайбурыла своего".
Кобланды услышал голос жены,
Подошла Кортка и говорит:
"Подожди немного, милая Бикеш!
В понедельник в полуденный час
Видела я на небе луну,
На вершине горы Караспан
Пустила в небо сокола я,
На равнине вырыла ров.
В ущелье горы Караша — родник,
У подножья ее резвится архар.
Не у каждого может быть
Такой стан, как у повелителя моего.
Слабыми создал нас бог —
Женщинами с подолом до земли.
Тело белое мое, что ласкал мой супруг,
Неужели достанется врагу?
Насильно хочет в жены меня взять
Ничтожный иноверец Алшагыр.
Богом мне суждено
Пережить насилие от врага.
Конь Бурыл, ты был, как ребенок, мне,
В какую же сторону ты ускакал?
Когда ты был мал, выхаживала тебя,
Золотыми подковами подковала тебя,
До сорока дней я кормила тебя
Молоком давно жеребившихся кобылиц.
Чтобы ты здоровым и крепким рос,
Сорок дней я кормила тебя
Молоком кобылицы, ожеребившейся в первый раз.
Когда прошло восемьдесят дней,
Когда подошел девяностый день,
Чтобы ты не исхудал, не уставал,
Чтобы ты сапом не болел,
Давала я тебе корм,
Добавляя снадобье из красной травы.
Стригунком ты сосал, трехлеткой сосал,
Выхаживала тебя. Чем же ты мне отплатил?
Когда исполнилось тебе пять лет,
Зная, что охоч ты до кобылиц,
К пяти кобылицам я пускала тебя.
Бурыл, сама на аркане водила тебя.
Был ты словно ребенок мне.
Была я как мать для тебя.
Покажись хоть издали мне!
В какую же сторону ускакал
Ты — добрый спутник богатыря?
В этот тяжкий час для меня
Хочу, чтоб предстал предо мной
Ты с повелителем моим.
В душе у меня одна мечта:
Живым-здоровым пришел бы он!
Разгромил бы своего врага!"
Скорбные рыдания Кортки,
Громкий ее зов донеслись
До ушей богатырского коня,
Что за стенами города стоял,
За воротами с бойницами стоял.
Когда услыхал он Кортку,
Когда узнал свою "мать",
Заржал тулпар несколько раз,
Издал он громкий крик.
Ржание Тайбурыла-коня
До Кортки по ветру донеслось.
Это ржание узнала она,
Отлегло у нее на душе.