Том Биркетт - Скандинавские мифы и легенды. Жизнеописания богов и героев с иллюстрациями и подробными комментариями

Судьба запустила свое колесо, и хотя боги были бессильны изменить ее направление, они попытались сделать все, что могли, чтобы защитить Бальдра Прекрасного. Фригг разослала по девяти мирам посланников, которые потребовали от всего сущего – начиная с мельчайших камешков и заканчивая величайшими бурными реками – принести клятву о том, что они не причинят ее сыну никакого вреда. Ее действие было столь сильно, что боги развлечения ради ставили Бальдра в центр зала и бросали в него всем, что попадалось им в руки: камни и оружие отскакивали от сияющего тела Бальдра, не причиняя ему никакого вреда, ибо они поклялись в том. Локи не мог стерпеть столь сильной заботы и защиты, обрушившихся на голову этого совершенного бога, – что же в нем, в конце концов, особенного? В обличье женщины он отправился во дворец Фригг, стоявший среди болот, и обманом выведал у нее, что одно маленькое растение, росшее неподалеку, еще не дало клятвы – речь шла об омеле. Она казалась такой нежной и безвредной. При этой вести в женских глазах вспыхнул змеиный блеск.

Не теряя времени, Локи добыл омелу и обстругал ее, пока не получилось небольшое копье. Тем вечером на пиру боги вновь начали забавляться, бросая в Бальдра столовую посуду; его слепой брат Ход сидел и слушал, как бьются чашки и хохочут боги. Локи подошел и сел за ним. «Могу поспорить, ты хочешь присоединиться к веселью. – Он поднял бога-слепца со скамьи и вложил ему в руку копье. – Вот, брось это в брата. Я направлю твою руку». Копьецо полетело прямо в цель, а Бальдр и не подумал от него увернуться. Он недоверчиво смотрел на дротик, торчащий из его груди, и растекавшуюся по его бледной коже кровь. Он умер посреди Асгарда, в том самом месте, где должен был рассчитывать на защиту от всякого вреда, и фатальный бросок сделал именно брат Бальдра, хоть из-за плеча его и выглядывал Локи. Под тяжестью горя боги потеряли дар речи, и казалось, что сам свет покинул равнины Идавёлль.

Он умер посреди Асгарда, в том самом месте, где должен был рассчитывать на защиту от всякого вреда… Под тяжестью горя боги потеряли дар речи, и казалось, что сам свет покинул равнины Идавёлль.

Сцена похорон Бальдра на коллекционной открытке Liebig (1934)

Убийство Бальдра стало для богов величайшей бедой, и не только потому, что асы утратили совершеннейшего члена своего семейства: трагедия в том, что Бальдр погиб не в сражении с врагами; боги могли мстить лишь самим себе. Когда Один зачинает другого ребенка с тем, чтобы тот убил слепца Хода и отплатил за смерть Бальдра – задачу эту младенец выполняет в возрасте одного дня, – Всеотец теряет еще одного сына, столь же непорочного, что и первый. На что надеяться богам, когда законы кровной мести доводятся до логического завершения и не с кем договариваться, чтобы отвратить необходимость мщения? Один знает лучше кого бы то ни было: со смертью Бальдра Рагнарёк становится на шаг ближе и уже не может быть предотвращен.

Прощание с Бальдром состоялось на берегу Асгарда; на нем присутствовали все самые важные боги. Даже инеистые и огненные великаны пришли в большом количестве, чтобы отдать дань уважения безупречному Бальдру. Похоронную процессию возглавлял Фрейр: он ехал на колеснице, в которую был запряжен его золотой вепрь. За богом полей следовали Один и Фригг в сопровождении валькирий и воронов Всеотца; на златогривом коне присоединился к процессии Хеймдалль; Фрейя управляла упряжью своих кошек. Лишь Тор шел к погребальному костру младшего брата пешком. Боги хотели положить Бальдра в богато украшенный корабль Хрингхорни, однако он был так велик, что столкнуть его в воду не мог никто из богов, и для этой цели была вызвана женщина-тролль из Ётунхейма. Она приехала на похороны на волке, шею которого обвивали ядовитые змеи, выполнявшие роль вожжей, и четырем вооруженным воинам, задача которых состояла в том, чтобы удерживать его, эта задача оказалась не под силу, и им пришлось убить зверя, чтобы тот не нарушил спокойствия. Гостья бесцеремонно подошла к стоявшему на земле кораблю, схватила его нос и одним броском швырнула в океан; волны рассеялись брызгами, и весь мир задрожал. Тор пришел от этого в такой гнев, что захотел убить троллиху на месте, однако Один, помнивший, что боги именно для того и позвали это создание, удержал его. Тора все еще трясло, когда он шел зажигать погребальный костер; на пути ему попался гном по имени Лит, и он пинком отбросил несчастное создание на корабль, где оно и сгорело вместе с Бальдром.

Смерть Бальдра (Кристоффер Вильхельм Эккерсберг, 1817)

Случилось и другое трагическое происшествие. Жена Бальдра Нанна умерла от горя при виде тела мужа, лежащего на палубе корабля, и ее положили в костер рядом с ним. Один отправил в огонь кольцо Драупнир – самую бесценную из его вещей, достойный дар для наиболее совершенного бога. Он прошептал что-то на ухо своему мертвому сыну, но ничего из этого и близко нельзя было расслышать, и никто не узнал, что же он сказал. Дым костра поглотили облака.

Тело Бальдра было кремировано и отправилось со всем великолепием, достойным сына Одина, в страну мертвых. Однако его мать Фригг все еще сохраняла надежду на то, что ей получится уговорить Хель освободить его из своих владений. Вниз, в Хель, она направила посланника – бога-гонца Хермода на коне Одина Слейпнире. Через девять дней и ночей, пересекши мост Гьёлль, Хермод прибыл в Хель и обнаружил, что Бальдр и Нанна уже восседают на почетных сиденьях, приготовленных для них; его же приняла сама Хель. Богиня смерти проявила некоторое сочувствие к горю асов и согласилась на то, что Бальдр сможет вернуться в мир живых в том случае – это непременное условие, – если, как уверяет Хермод, его любят абсолютно все. Чтобы доказать это, оплакать его должны будут все создания мира. Хермод вернулся из Хеля, везя в качестве даров Одину кольцо Драупнир, а Фригг – льняной покров, и затаив дыхание изложил свои вести. В каждый уголок девяти миров были посланы гонцы. Нетрудно было заставить все живое пролить слезу по такому совершенному богу, и плакать по Бальдру стал даже самый холодный металл: вот почему железо часто становится влажным, когда оказывается в тепле. Однако одна старая троллиха, которая называла себя Тёкк («Спасибо»), не обронила ни слезинки: она скрылась в своей пещере и настояла на том, что не будет скорбеть ни по чьему сыну. «Пусть Хель оставит себе то, что у нее есть», – был ее хладнокровный ответ. Сложно представить, чтобы кто-либо был столь бессердечен – если только этой старухой не был сменивший облик Локи.