Том Биркетт - Скандинавские мифы и легенды. Жизнеописания богов и героев с иллюстрациями и подробными комментариями

Эйрик, сообщают нам, приобрел первый опыт викингских походов в нежном возрасте двенадцати лет, и на протяжении своей пиратской карьеры он перемещался от одного края скандинавского мира до другого. Он совершал набеги на берега Балтики, Британские острова, Ирландию и Францию, путешествовал в земли саамов, граничащие с Белым морем, поднимался по Двине вглубь Руси и грабил поселение Пермина. К этому времени Харальд Прекрасноволосый был уже стар и имел много сыновей; вне зависимости от того, дал бы он благословение старшему из них или нет, Эйрику надо было готовиться к борьбе. Неудивительно, что он быстро двинулся против единокровных братьев: легенда повествует, что он убил их всех, кроме Хакона, которого усыновил английский король Этельстан; и случилось так, что этот единственный оставшийся в живых брат в конце концов сверг его. Неудивительно, что правление Эйрика запомнилось его жестокостью: владения мелких конунгов признавали не единство Норвегии, но лишь строгую власть Харальда Прекрасноволосого, и Эйрику пришлось собирать с них дань силой. Более удивительно то, что, когда единокровный брат Эйрика, Хакон, прибыл с флотом из Англии и собрал своих сторонников, чтобы захватить трон, великий викинг, по-видимому, бежал из Норвегии без боя. Видя слабость своего положения, Эйрик решил, что перспектив у него будет больше на западе.

К этому времени Харальд Прекрасноволосый был уже стар и имел много сыновей; вне зависимости от того, дал бы он благословение старшему из них или нет, Эйрику надо было готовиться к борьбе.

Сперва Эйрик с женой Гуннхильд направился в сторожевой пункт викингов на Оркнейских островах, но вскоре он перешел в контрнаступление и сделался конунгом викингов Йорка. Возможно, Нортумбрия была дана ему в управление с благословения английского короля и под условием защиты страны от скоттов и дублинских викингов: дополнительным источником дохода для этого опытного пирата, который, подобно любому предводителю викингов, нуждался в серебре, чтобы твердо удерживать военный отряд на своей стороне, могли быть набеги на Шотландию и Ирландию. Именно в это время Эгиль Скаллагримссон потерпел кораблекрушение у берегов Англии и попал в руки своего заклятого врага, но спасся благодаря скальдическому стиху «Выкуп головы». Добыча серебра мечом была необходима для удержания земной власти, но поэзия была способом обрести вечную славу.

Шлем эпохи викингов из знатного погребения, раскопанного в Гъёрмундбю, Норвегия

Из Йорка Эйрика изгнал Олаф Гутфритсон, правивший в Дублине и поддержанный новым королем англосаксов, который желал видеть своим соседом скорее его, чем Эйрика. Он перегруппировал свои силы и вернулся в Англию с флотом, но на этот раз уже не в качестве вассала англосаксонского короля: он пришел, чтобы забрать себе Нортумбрию, и, кажется, ее жители рады были получить Эйрика в качестве короля и прогнать Олафа обратно за Ирландское море. Именно в это время в Йорке были отчеканены монеты Эйрика с мечами, свидетельствовавшие о его независимом правлении; но, несмотря на все это, Эйрик правил Нортумбрией – вопреки англосаксонскому королю Эдреду и дублинским потомкам Ивара – всего два года. Источники сообщают, что Эйрик вместе с пятью другими скандинавскими конунгами был убит в бою, попав у Стейнмора в засаду, которую организовали силы, собравшиеся из-за Ирландского моря. Эйрик смог вовлечь в борьбу на своей стороне оркнейских графов и гебридских королей: пусть даже Норвегия ускользнула от него, а борьба против множества могущественных противников оказалась излишне тяжелой, Эйрик Кровавая Секира был одним из главных действующих лиц своего неспокойного времени.

Вдова Эйрика, Гуннхильд, вернулась на Оркнейские острова, а затем – к своему отцу в Данию; сыновья, которых она родила от Эйрика, – прозванные волчьей стаей – выросли столь же свирепыми, как и их отец. Гуннхильд сочинила стих, прославляющий достижения Эйрика, который сохранился до наших дней: в нем рассказывается о том, как к появлению короля-воина в Вальхалле моют чаши и готовят напитки. Все эйнхерии встают со своих скамей, а прибытие Эйрика уподобляется возвращению к отцу самого Бальдра. Героев Сигмунда и Синфьотли посылают встретить Эйрика Кровавую Секиру – воина из мира людей, который обагрил кровью свой меч во многих землях и пригодится в сражении против могучего волка.

Единокровный брат Эйрика, Хакон, вырос в христианской вере при дворе конунга Ательстана, но вскоре оставил свой замысел крестить норвежцев: ситуация дома была слишком неспокойной для того, чтобы ворошить это осиное гнездо. На самом деле именно гибкость Хакона и его уступки вождям-язычникам, возможно, позволили ему добиться успеха там, где упрямство и кровавая секира Эйрика не сработали. Он быстро склонил на свою сторону влиятельных людей на западе, обещав, что их земли не будут обложены данью: возможно, им и претило христианское воспитание Хакона, но какое оно имело значение, если тот давал им выполнять свои обязанности и председательствовал на жертвоприношениях в честь своих родовых богов? Последнее станет для Хакона камнем преткновения. На местных праздниках, сопровождавшихся жертвоприношениями, по крайней мере, как их понимал Снорри, убивали животных, в том числе лошадей, и кропили кровью алтарь, стены храма и наблюдателей. Мясо готовили, и его благословлял конунг, который пил чашу эля сперва в честь Одина, затем Ньёрда и, наконец, Фрейра, желая процветания и мира в следующем году. Одна из историй повествует о том, как на таком празднике король Хакон сделал над чашей крестное знамение и чуть не сорвал торжество; его сообразительный ярл сказал испуганным крестьянам, что Хакон сделал над рогом знак топора Тора, ибо могуществу этого бога он доверял более всего. Ропот утих, но Хакон не стал есть приготовленную для него конину.

На этой картине Петера Николая Арбо (1860) Хакон Добрый приводит в замешательство крестьян на жертвенном празднике

Власти Хакона в Норвегии постоянно бросали вызов сыновья Эйрика Кровавой Секиры, которые куда активнее своего отца выдвигали претензии на норвежский трон. Сперва Хакон сразился с ними у королевской столицы Авальдснеса; он одержал победу, и в той битве погиб сын Эйрика, Гутторм. По тому же сценарию развивались события и в грядущие годы: сыновья Эйрика волнами набрасывались на рубежи Хакона на западе, но постоянно терпели поражение. Братья, со своей стороны, нашли убежище при дворе датского короля Горма Старого, который снабжал их войсками для того, чтобы ударить по своему северному сопернику и удовлетворить их требования. Но скальды говорят, что Хакон всегда оказывался победителем. Когда сыновья Эйрика с большим войском датских викингов поднялись по западному побережью Норвегии, до Хакона дошли вести о нападении на страну, было уже поздно; но он отказался сдаваться и пригласил завоевателей встретиться на острове Растаркальв для битвы. Времени у Хакона хватило на то, чтобы собрать только маленький отряд, но, чтобы сделать вид, что армия больше, чем есть на самом деле, он длинной линией расставил боевые знамена по горному гребню. Когда даны прибыли, они испугались вида огромного войска и были перебиты небольшим отрядом Хакона при отступлении к своим кораблям. В попытках организовать отчаянную оборону погиб другой сын Эйрика, и его погребальный курган до сих пор отмечает место победы при Растаркальве.