Гленн Вяткин - Magnum Opus

* * *

Девочка-бодхисаттва
Стелет свой путь золотой.
Беспечная осень.

* * *

Гвардия в чёрно-серебряном,
Верные и молчаливые —
Ночь. Тополя под дождём.

* * *

Верно, в небесных садах
Вишни в цвету —
Землю заносят белым…

* * *

Холодно-чисты сумерки.
Звон проливается синим
В опрокинутой чаше неба.

* * *

Дыханье и ветви морозны,
Но солнце не в силах ждать —
Плетёт кружева весны.
* * *

Хлопнули крылья в тумане.
Тяжести ветка лишилась.
Качается сиротливо.

* * *

Чайный домик к ночи опустел.
Гейша убирает веер. Слёзы.
Не видны.

* * *

Погляди на сосульки:
Замёрзшие слёзы
Однажды закапают снова.

* * *

Остро отточено лезвие.
Солнечный луч один
Без страха скользит по нему.

* * *

Вместо звезды упавшей
Новая засветилась.
Так же в бессмертье верит.
* * *

Воду разбило весло.
Тысяча лун сверкнули
В тысяче капель.

* * *

Тишина – это звон капли
Через миг после
Падения.

* * *

Капля слилась с волною
И умерла. Но море
Стало иным, чем прежде.

У бродяги из котомки
Сказка выпала случайно —
Будто колокольчик звонкий
Звякнул робко и печально.

Ласковой была, ручною —
А поди ж ты, потерялась…
Придорожной лебедою
Поднялась, да и осталась.

Ветры горькие степные
Пели песни ей под вечер,
Непутёвые, шальные,
Пьяно падали на плечи.

Дождь с ума сводил: то плакал,
То смеялся без умолку,
Обещал, что будет братом,
И бросал – легко, надолго…

А ещё шептались звёзды,
Не давая спать ночами,
И росой катились слёзы
От неведомой печали.

На лету роняли птицы
Вести с дальних побережий,
И колёс тележных спицы
Память путали небрежно.
…Вздохом было, эхом стало,
Жгло бессильем и надеждой,
Семенами в душу пало,
Проросло судьбой мятежной.

И не зря луны повозка
За собой манит бродягу —
Ждёт его у перекрёстка
Непридуманная сага.

Ночные шорохи крылаты —
И не поймать, и не уснуть.
А ветер ластится патлатой
Собакой – лапами на грудь.

Отставшей тенью каравана
Бродячий стелется песок.
Ущелья резаная рана
Тревожит холодом висок.

Углей рубиновая тайна
Вот-вот раскроется в горсти,
И соколиный окрик дальний
Плеча касается почти…

И с нежной грустью неизменной,
Храня пути детей земных,
Мерцают в пустоши Вселенной
Глаза медведиц голубых.

О, мой господин,
Великий и нежный!
Мой дом безмятежный,
Позволь мне войти,
Раствориться до капли в тебе
И в Музыке каждого древа,
И веток опавших,
Теней, потерявших
Дорогу во мхе,
И солнечных бликов,
И малой травинки,
Дрожащего тонко листа,
Поляны, и неба над ней лоскута,
Колодцем открытого
В кружеве крон,
И призрачной паутинки…
Ты слышишь их звон,
И шёпот, и стон —
С любой из сторон,
В дыханье самом,
Смолистом и пряном,
Росистом,
Пронизанном птицами
Сердце
Бессмертного Леса,
Что держится вровень
С моим,
И покоем,
И силою полнит меня
День ото дня.
И Музыка жизни
От самых корней
По жилам
Течёт все ясней
Навстречу весне —
Из почки рождённым
Зелёным бутоном,
Соцветием Света
В ладонях,
Разбуженных песней
Волшебного Леса,
Вечного Леса…

Зови же меня
По имени,
В дальнем пути
Храни меня,
Мой господин.
И когда я вернусь,
У тебя на груди
Бестревожно усну
И останусь
Нотой сосновой
В сонате стволов,
В осень подёрнутых инеем,
Голосом из голосов:
Властвуй, Живи,
Храни меня.

Белым волком зимы
Я приду на твоё крыльцо.
Под окном – погляди —
Отпечатки могучих лап.
Нынче ветер с луны,
И морозная пыль в лицо,
И восток впереди —
Будто в сердце моём стрела.

Долго ждать не смогу,
Только жёлтый зрачок звезды
Будет тысячу лет
И надежду хранить, и грусть.
Погляди – на снегу
Розовеют мои следы.
Это, верно, рассвет,
Рассекающий неба грудь.
Это, верно, рассвет…

Флейта ли дальняя плачет?
Сердце ли близко стучит?
Звёзды немного иначе
Светят тому, кто не спит.

Впрочем, не спится-то многим,
Только не каждый вдохнёт
Запах осенней дороги —
Лунный густеющий мёд.

Только дорога не прячет
Памяти тонкую нить —
Птицы тревожат иначе
Тех, кто умеет любить.

Рана открытая – слово —
Дольше болит на ветру.
Ищешь ли брега иного?
Парус ли ждёшь поутру?

Это простая задача,
Если сумеешь решить —
Если решишься иначе
Видеть, и помнить, и жить.

Кто ныне я? Кто прежде был со мной —
Тот знал поэта, спутника любви,
И воина с мечами за спиной,
Дороги выбиравшего свои.

А пёстрым миром правил тёмный рок,
Цвета надежд сгустив до пустоты.
И я искал и ключ найти не мог
К вратам ещё не узнанной мечты.

И я закрыл глаза, чтоб видеть даль —
Такую даль, что лишь Отцу видна.
Я снял доспех, и грудь моя печаль
Земли и неба выпила до дна.

Кто ныне я? …И как ответить мне,
Пред совестью в обличье Бытия
Стоящему с Богами наравне?
Заложена не жизнь – душа моя

Основой в Камень вечного огня,
Опорой в мост сквозь адовы круги
К иному миру, что творил меня,
Как я его. Теперь – удел других

Пройти сквозь лабиринт по зеркалам…
Я – знак у придорожного столба,
И я – любовь, и я – горящий гнев,
Что разрывает сердце пополам,