Игорь Галеев - Радостный Суд. Домовая книга – 1

Я не считал себя «человеком из подполья». Тот был бездарен, и попросту унижен и затюкан. Такие встречаются от Сотворения мира. Их жаль до слёз. Я помню его подпольный вопль: «Я хочу делать добро, мне не даю его делать!» Враньё. Какое добро он может сделать, если он бездарен. Если он вообще ничего не сделал. Я же создал и пробил проект, а у меня забрали славу, ограбили и разорили. А как унизили моё самолюбие! Горькие слезы, пьяные слёзы пропитывают грязные простыни – вот вам извечный современный сюжет.

Почему-то многие считают, что нужно бороться за справедливость в любом случае. Я тоже боролся, пока не осознал, что абсолютно все вокруг меня куплены. И куда бы я на первых порах не обращался, за мной мигом поспевали агенты братьев Жёлтых. И в ход шли их вонючие баксы. Дважды меня избивали – просто так, для профилактики. А не убивали только потому, что я их дурил с составом материала. Вернее, я был частью этого состава, они это однажды поняли, когда я не отдал лаборанту баночку из-под майонеза. Это я наивно считал, что подкупил беднягу, женатого на стерве. Им всё было известно. С кем тут бороться?

Да, я очутился в вонючей бочке. И многие. Но не все. Посмотрите, как мой Дом наполняется жильцами. Откуда у них такие деньги? Квартиры доходят по стоимости до 100 миллионов долларов. Самые дешевые – 500 тысяч. Полунищее население сходит с ума, вглядываясь в тусклый завтрашний день, цены ползут и ползут, врачи и учителя сатанеют от грошовых зарплат, страна продолжает покрываться мусором, а здесь очередь за баснословными ценами.

Мне иногда удаётся встретить новых жильцов – разные люди, с виду приличные и симпатичные. Я как-то попросил одного из членов ареопага ознакомить меня (как «почётного жильца») со списком домочадцев, но мне было категорически отказано и заявлено, чтобы я ниже первого уровня не спускался и выше первого этажа не поднимался. На первом уровне находятся гаражи, хозяйственные помещения – прачечные, сауны, парикмахерские, тренажерные залы, ремонтные мастерские. На первом этаже – магазины, детский сад, рестораны, кофе и тому подобное. Я же живу на нулевом уровне. Здесь камеры хранения и всяческие подсобные помещения. Дом гигантский, здесь на втором минусовом уровне есть даже футбольное поле. Не говоря уже о бассейнах, залах для дискотек, библиотеках, почте, телеграфе, видеосалонах, зимнем подземном саде для выгула собак, реабилитационных центрах и больницах. Всё это под землёй, где каждый уровень занимает высоту четырёхэтажного дома. Всего же нижних уровней семь. Последний – аварийный, что-то типа бомбоубежища. Шестой технический, со своей электростанцией, насосами и прочими машинами. Пятый – коммуникационной, четвёртый – электронный, здесь моя гордость – машина управления механизмом вибрации и компьютерный центр по координации жизнеобеспечения Дома. На четыре нижних уровня жильцы не спускаются. Туда особый доступ. В Доме множество лифтов, один основной.

Вы ещё не знаете самого главного – архитектурного замысла здания. Дом-то мой в виде коралла.

Представьте себе коралловый риф – со всяческими ответвлениями, внезапными утончениями и расширениями, с выступами и наростами. Поэтому, например, десятый этаж занимает площадь в сто пятьдесят квадратных метров, а уже двенадцатый – полторы тысячи. Поэтому на десятом этаже всего две квартиры, а на двенадцатом двенадцать. На четырнадцатом этаже их уже двадцать две, и это за счёт ответвлений, которые зависают над высотой под разными углами к поверхности земли. Как вам, а? Поэтому квартиры многоуровневые, планировка всегда разная, со всяческими нишами, заворотами и поворотами. Встанешь на балконе такого выступа, и будто висишь над пропастью, Москва стелется от горизонта до горизонта, облака рядом, а снаружи ни тебя, ни здания не видно… А вы говорите – мечта, утопия.

Не жаль мне потерянных денег, тем более, что появились они практически случайно – продал я свой мини-завод по производству гипсовых бюстов, надгробных плит и т. п. Вложил деньги в акции, тогда взлёт был, короче повезло, разбогател, сначала ошалел, а потом затосковал, благодаря неугомонности Вируса. Это те, у кого прививка от Вируса, дуреют от богатств, становятся рабами Золотого Тельца, мне же не дано успокоиться, я это знаю.

Вот взялся за новый проект, выхожу из депрессии, борюсь со сплином и ипохондрией, выпариваю мизантропию, выдавливаю хандру. Хочу сделать Ход Конём.

Все бутылки сдал, сижу, работаю. В дверь постучали. Входят трое, улыбаются. Один вежливо говорит:

– Мы о вас всё знаем, и очень сочувствуем.

– Чему?

– Вам. Вашему положению. Вы архитектор и автор проекта этого здания. Вас так унизили и обокрали. Но это всё братья Жёлтые.

Я насторожился. Братьев всуе упоминать опасно. Каждое слово нужно взвешивать.

– Я доволен своей жизнью, мне ничего не нужно.

– Работаете? – спросил всё тот же.

Он один и говорил, а двое улыбались, как и положено.

– Давайте познакомимся. Егор Семёнович Гивми. Новый Комендант. А это мои помощники – Вадик и Руфик. Ареопаг упразднён, все права теперь у братьев Пегих.

Я расхохотался и не мог остановиться. Слёзы брызнули. Трясусь, захлёбываюсь. Они молча улыбаются, ждут.

– Вы гений, – наконец произносит этот Гивми, – братья выражают вам признательность и предлагают занять более достойную квартиру.

– Да я как-то здесь обжился, – я всё ещё не переварил произошедшее.

– Подумайте, я к вам ещё загляну, если можно?

– Всегда рад, – солгал я.

– Вы – гений, – ещё раз с особой задумчивой интонаций произнёс новый Комендант.

Вадик и Руфик погасили улыбки, и все трое удалились.

Тут я осознал, что перемены эти меня не обрадовали. Я действительно свыкся со своей участью и наконец-то взялся за дело, а тут вновь что-то менять, приноравливаться, вживаться… И самое смешное – опять братья, ну хотя бы дядьки, сёстры, кумовья, нет же – братья. И вспомнилось мне название книги – «Пегий пёс, бегущий краем моря». Жёлтый цвет всегда можно сделать пегим, а вот наоборот – сложнее. И от всей этой гаммы ассоциаций я и хохотал, как истерик.

На следующий день Гивми пришёл один, но с выпивкой и закуской.

– Можно и не пить. Как хотите?

– Помаленьку, – предложил я.

– Вы – гений, и я представляю, каково вам. Но братьев Жёлтых в России теперь нет, их время, видимо, ушло…

– А Пегие откуда взялись?

– Чёрт его знает. Это действительно смешно – братья разных цветов. Но Пегие довольно интеллигентные люди. Общался, первое впечатление – положительное. Анатолий Иосифович, старший брат, так тот вообще большой знаток живописи и русской поэзии. Ну да хрен с ним. Знали бы вы, как я рад знакомству с вами! Ваш проект, ваш дом-призрак меня потрясает! Я всё хожу и не понимаю, как это сооружение держится, и не верю, что оно невидимо. Уму непостижимо! Всё стены щупаю – ничего особенного, а наверху дух захватывает от всех этих переходов. Как это получается – материя свет пропускает, человеческие тела свет пропускают?! Ну не могу я этого понять – фантастика!