Валентина Спирина - Девять жизней. Осень. Лучшее

Забытое лишь вспомнится тогда,
Когда иссякнет прожитая юность,
Чтобы в слезах так памятно вернулась
Моя давно угасшая звезда

Но я раздую слабый огонёк,
Душа тоске не сразу покорится —
И нестерпимо быстро заструится
Воспоминаний светлый ручеёк…

Тот, кто любил, но не был сам любим
И тот, кто чувства был вполне достоин,
Не знал, что мир из грусти соткан – скроен,
А чувства ход так труднообратим.

Тот, кто желал – желанным сам не был,
Страдая от бесчувственного хлада,
Ему – тоска безгрешная отрада
Среди в ночи пылающих светил.

Тот, кто отчаясь все же был стремим,
А милый образ таял, удалялся,
Но звал его и ждал, не отрекался
Тот, кто любил, но не был сам любим…

Среди бескрайней синевы
Оставлен миг ушедший детства,
Из первой жизненной главы,
Как чудодейственное средство

Он убаюкивал меня,
Спасая в юности час ранний,
От всех невзгод, переживаний
В своем безмолвии храня.

Среди бескрайней синевы,
Словно овеян милой тайной,
В вечернем шорохе листвы
Остался взгляд души печальной…

Оставлен стиль небесного пера,
Поранив остротой прозрачных граней,
Не суждено умолкнуть до утра
Многоголосой цельности преданий.

Встречая сердцем звонкие дожди,
Подставив грудь под струи озаренья,
Наступит светлой истины прозренье,
И капель стук умолкнет позади.

Из глубины веков, взметнувшись ввысь,
Неисчислимой силой вознеслись,
В полёт бесстрашный крылья совершенства.

Их оперенье – радужная нить,
Размах широк – никак не охватить
Всей высоты невиданной блаженство…

Средь лоскутков Весны плывущей дымки
И вереницы птиц над мглой полей,
Во тьме возникшей лунной половинки,
Есть добродетель временных корней.

И в ней – предел всех действий и желаний,
Сурового мазка полутона,
Фрагмент кроваво – красного пятна
И светотень забывчивости ранней.

Зимы обуздан страждущий порыв,
Тепла решётку тонкую открыв,
Настала солнца дивная пора.

Полились трели памятного дня,
К себе гурьбой волнующей маня —
Оставлен стиль небесного пера…

И не придут слова – их вдруг развеет ветер,
В снежинки превратясь, рассыплются во мгле.
Но росчерком своим, блестящим на рассвете,
В душе оставят след о прожитом тепле…

Медведица с небес рассыплет ковшик снега
В объятия продрогшей, сумрачной Земли.
В пришедший Новый Год уже былого Века
Воспоминаний радость звёзды принесли…

Но не пришли слова – их уж развеял ветер,
Застыли льдинками, рассыпались во мгле.
Как мысли не собрать, увы, и не согреть их,
В Созвездии узоров зимних на стекле…

Моя печаль с Землёй разлучена,
Парит с листвой над Осенью багряной
День солнечный сменяет День туманный,
А Ночь беззвучной памятью полна.

На остриях капели дождевой,
В прохладной зыби пестроты осенней,
Вся череда изменчивых мгновений
Творит Сонет, навеянный Судьбой.

Слова бесшумно ниспадают ниц —
На белизну распахнутых страниц,
Сухих ветвей коснулся первый иней.

Черновиков разглажена тетрадь,
И вновь Зима, а с нею благодать
И утонченность белых снежных линий…

Был зимний день. В своей среде
То осыпал столь частым снегом,
Прохлады ветреным набегом
Шумливо царствовал везде.

То открывался солнца взор,
Меж облаков вдруг разведенных,
Словно стихий двух разделенных,
Шел незаметный разговор.

Но был и образ. Меж снегов
Он только дважды показался,
Надолго в памяти остался
Фигуркой из вчерашних снов.

И брезжил легким силуэтом
В черте вечерней и дневной
И стал заветною мечтой,
Моим неведомым расцветом…

Был зимний день. В своей среде
То осыпал столь частым снегом,
Прохлады ветреным набегом
Шумливо царствовал везде…

Бутон Зимы – пушистые снега,
Гонимой дымки легкой оперенье,
Как ощутимо каждое движенье,
Как белоснежны дали берега!

Лазурь небес – обитель чистоты,
Средь синевы столь часты просветленья,
К ним устремляю взор без сожаленья —
И застывают зыбкие черты.

Мой давний образ – чаще посещай
Тот неразгаданный и одинокий край
Моей печали броской воздыханной.

Лишь отниму у прожитых времен
Воспоминаний долгий зимний Сонм,
Порыв прохлады яркой и нежданной…

Порыв прохлады яркой и нежданной
Унес весь мир осенний без следа,
Соткав узор бескрайний изо льда,
Склонился над моей душевной раной.

Я, как и раньше – жажду глубины,
Она – мой смысл, родник мечты высокой,
И день вокруг подернут поволокой
А из снежинок нити сплетены.

Ах, зимний край, в безмолвии ветвей,
Благослови мой образ средь полей,
Всегда живой, влекущий и желанный.

На нем небес иссиних благодать,
Он разум вновь способен взволновать,
Как вдохновенье мыслью осиянной…

Как вдохновенье мыслью осиянной
Рождает строки трепетных стихов,
Так множит снега утренний покров
Сама Зима пургою неустанной.

Как хладна мудрость, лик ее суров.
В нем – отголоски бури безответной,
Взгляд застилая зыбью неприметной,
Звенит внутри беззвучьем голосов.

С собой приносит сумрачный закат
Воспоминаний яркий аромат,
Судьба их мимолетна, коротка.

Уймись томленье и меня покинь,
Ведь где-то там, где меркнет неба синь,
Прекрасны убеленные луга.

Прекрасны убеленные луга,
Средь синевы застенчивой и чистой,
Простерт мой путь, столь долгий и тернистый
Туда, где блекнут в дымке облака.