Автор неизвестен - Эпосы, мифы, легенды и сказания - Корейские народные сказки

Но дней до встречи оставалось ещё много.

И вот как-то вечером мать услышала близ чиби чьи-то шаги. Она открыла дверь и узнала своего сына.

Мать видела, что Хан Сек Бон измучен дальней дорогой, ей хотелось броситься к мальчику, прижать его к своей груди.

Но она не сделала этого. Она даже не улыбнулась своему сыну, только спросила:

— Почему ты вернулся раньше времени? Разве ты уже постиг все науки и можешь держать экзамен?

Хан Сек Бон не ожидал такого сурового приёма от матери. Он заплакал и сказал:

— Я очень устал. Много десятков ли прошёл я пешком и не ел со вчерашнего утра. Накормите меня, а утром я всё вам расскажу.

Ах, как хотелось матери обнять своего сына, поцеловать его, накормить лучшим, что было в доме, и уложить на циновку! Но она ничего этого не сделала, а спросила снова:

— Разве ты уже постиг все науки, которые должен был познать за десять лет?

Сын ответил:

— Я изучил все науки, которые полагается пройти за десять лет, и потому вернулся к вам раньше времени.

— Тогда возьми кисточку, тушь, бумагу и напиши первые десять иероглифов, — сказала мать.

Когда сын вынул из мешочка, что висел у него на поясе, тушь и кисточку, мать задула огонёк светильника и сказала:

— Ты будешь рисовать в темноте иероглифы, а я — печь хлебцы.

Через некоторое время мать воскликнула:

— Хлебцы готовы!

И с этими словами она вновь зажгла светильник. Хан Сек Бон показал матери свою работу. В темноте иероглифы вышли некрасивые, неровные, и в нескольких местах были даже кляксы.

Тогда мать сказала:

— Посмотри на мои хлебцы.

Хан Сек Бон посмотрел на хлебцы. Они были ровные, красивые, одинаковые, аккуратные, точно мать пекла их при ярком свете.

А мать положила на плечо сына руку и промолвила:

— Возвращайся в Кэсон и приходи домой, когда минует срок и ты будешь знать в совершенстве всё, что полагается тебе знать.

Взмолился Хан Сек Бон:

— О, позвольте мне остаться хотя бы до утра! Я шёл к вам не останавливаясь много дней и ночей, и нет у меня силы снова идти в такой далёкий путь.

— Нет у тебя времени для отдыха, — ответила сурово мать. — Вот тебе на дорогу хлебцы — и прощай!

Пошёл Хан Сек Бон в темноте по горным тропам. Тяжела была дорога в древний город Кэсон. Не раз преграждали ему путь горные потоки и завывали поблизости дикие звери.

Хан Сек Бон шёл и горько плакал. Ему казалось, что мать несправедлива и жестока к нему, что она разлюбила его за те годы, что прожил он в Кэсоне.

Утром он развязал платок, в котором лежали хлебцы, и снова увидел, что хлебцы, испечённые в темноте, были прекрасны — один к одному, один к одному!

И тогда Хан Сек Бон впервые подумал: «Мать смогла в темноте выполнить хорошо свою работу, а я не смог. Значит, она делает своё дело лучше, чем я!».

Подумав так, Хан Сек Бон поспешил в Кэсон.

Прошло ещё пять лет — и вновь мать услышала вечером шаги у своего домика. Она открыла дверь и снова увидела сына.

Хан Сек Бон протянул к матери руки, но мать сказала:

— Все ли науки ты постиг, что пришёл домой?

— Все, — ответил сын.

И, вынув из мешочка бумагу, тушь и кисточку, он задул светильник.

Через десять минут Хан Сек Бон сказал:

— Можете зажечь светильник!..

Мать осветила комнату и подошла к сыну. Перед ней лежал лист бумаги, заполненный иероглифами. Иероглифы были все чёткие, ровные, красивые, один к одному, один к одному!

И тогда мать воскликнула:

— Как я ждала тебя! Как я соскучилась! Дай мне насмотреться на тебя, дай мне прижать тебя к своей груди!

…Прошли годы, и Хан Сек Бон стал знаменитым учёным. Когда же ученики спрашивали его, как он стал таким учёным, Хан Сек Бон отвечал:

— Материнская любовь научила меня не щадить себя, делать всё хорошо и честно. А кто делает всё хорошо и честно, тот может стать всем, кем захочет.

У одного крестьянина родился сын. Был этот крестьянин таким бедным, что никак не мог прокормить своего сына. И, когда мальчику минуло семь лет, пришлось отдать его в работники к богатому соседу. С утра до вечера работал мальчик на богача, но никогда хозяин не был им доволен, вечно ругал и придирался к нему.

И хотя мальчику жилось очень плохо, он никому не жаловался и удивлял всех крестьян своим умом и весёлым характером.

Вскоре после того, как мальчику исполнилось двенадцать лет, нагрянула на его деревню беда. Стали в деревне болеть и умирать люди. Каждый день хоронили крестьяне своих близких, и никто не знал, как остановить страшный мор.

Жил в этой деревне один умный и прозорливый старик. Он был такой старый, что и сам уже не помнил, сколько ему лет. Старик этот созвал всех крестьян и сказал:

— Есть в тайге корень женьшень. Тот, кто выпьет один глоток его настоя, — будет здоров. Тот, кто выпьет весь настой одного корня, — проживёт сто лет.

Как только услышал эти слова богатый сосед, у которого работал мальчик, он сразу же отправился в лес. В тот же день ушёл в лес и мальчик. Оба они решили разыскать замечательный корень женьшеня.

Три дня бродил богач по тайге в поисках чудесного растения. На четвёртый день увидел он пять листиков цветка женьшеня. Закричал богач от радости, засмеялся на весь лес: не каждому такое счастье выпадает — найти женьшень. Знал богач, что в Сеуле за такой корень дадут столько денег, что одному человеку и не унести.

Но богач вместо того, чтобы выкопать корень, достал из-за пояса нож и начал делать зарубки на деревьях, что росли вокруг женьшеня.

И вдруг он увидел своего работника. Мальчик шёл грустный и всё время смотрел себе под ноги. Богач сразу догадался, что мальчишка ничего не нашёл.

Заметил мальчик хозяина, подошёл к нему и печально сказал:

— Три дня ищу я спасительный корень, три дня я не спал, не ел, не отдыхал. Но нигде не встретил я цветка женьшеня.