С. Халеоле - Сказание о Лаиэ-и-ка-ваи

Услыхал Аи-вохи-купуа песню Ка-хала-о-мапу-аны и пожалел младшую сестру.

Больше других сестер любил он Ка-хала-о-мапу-ану. Обнял он ее, усадил к себе на колени и заплакал.

Усадил Аи-вохи-купуа Ка-хала-о-мапу-ану к себе на колени, а гребцам приказал изо всех сил налечь на весла, чтобы другие сестры не смогли их догнать.

Ка-хала-о-мапу-ана заплакала еще горше и стала просить брата отпустить ее к сестрам, но Аи-вохи-купуа не слушал ее.

— О Аи-вохи-купуа, — молила Ка-хала-о-мапу-ана, — не хочу я плыть с тобой, если сестры мои остаются тут. Разве не звал ты меня с собой еще в Пали-ули? Разве не ответила я тебе еще там, что вернусь домой только вместе с сестрами?

Аи-вохи-купуа не хотел внять мольбам Ка-хала-о-мапу-аны. Тогда она прыгнула в воду и напоследок так спела брату:

Аи-вохи-купуа слушал прощальную песню Ка-хала-о-мапу-аны, и сердце его переполнилось любовью к ней. Он приказал развернуть каноэ, но Ка-хала-о-мапу-ана была уже далеко, так быстро гребли слуги Аи-вохи-купуа. Когда каноэ развернулось, ее нигде не было видно.

(Теперь мы ненадолго покинем Аи-вохи-купуа и расскажем о его сестрах, а потом опять вернемся к нему.)

Аи-вохи-купуа и его спутники уплыли вместе с Ка-хала-о-мапу-аной, и сестры принялись оплакивать разлуку с младшей сестрой, которую они любили даже больше отца и матери, больше родной земли.

Сестры еще оплакивали разлуку с Ка-хала-о-мапу-аной, когда она появилась возле скалы, и тотчас развеялась их печаль.

Сестры окружили Ка-хала-о-мапу-ану и стали расспрашивать, что с нею было и почему она вернулась к ним, и она рассказала им то, что мы уже знаем из предыдущей главы.

Потом сестры принялись думать, где им теперь жить, и решили идти обратно в Пали-ули.

Они покинули Хоно-лии и, возвратившись в Пали-ули, поселились в дуплах больших деревьев неподалеку от дома Лаиэ-и-ка-ваи.

Сестрам очень хотелось увидеть Лаиэ-и-ка-ваи, и они день за днем следили за ее домом, но она ни разу не показалась им, и дверь ее дома всегда была на запоре.

Думали-думали сестры, как бы им увидеть Лаиэ-и-ка-ваи, но ничего не могли придумать.

Все время говорили они о Лаиэ-и-ка-ваи, только Ка-хала-о-мапу-ана молчала.

— Ка-хала-о-мапу-ана, — наконец обратилась к ней старшая сестра, — каждая из нас сказала свое слово, а все без толку. Может, ты что-нибудь придумаешь.

— Вот мое слово, — ответила ей Ка-хала-о-мапу-ана. — Отныне каждую ночь мы будем зажигать костер и по очереди петь возле него. В первую ночь пусть поет Маиле-хаи-вале, наша старшая сестра, потом Маиле-калухеа, Маиле-лау-лии, Маиле-пакаха, а в последнюю ночь буду петь я. Так мы будем петь все ночи. Может быть, костер и наши песни растревожат Лаиэ-и-ка-ваи, и она придет сюда, тогда мы ее увидим.

Сестры решили сделать так, как сказала Ка-хала-о-мапу-ана.

В ту же ночь они разожгли костер, и Маиле-хаи-вале пела свои песни. Во вторую ночь пела Маиле-калухеа. И так каждую ночь. Минула четвертая ночь, а Лаиэ-и-ка-ваи все не показывалась. Она видела костер, слышала песни, но не желала покидать свой дом!

Когда наступила пятая ночь, последняя ночь, ночь Ка-хала-о-мапу-аны, сестры разожгли костер и Ка-хала-о-мапу-ана, сделав из листика ти свистульку пулаи, заиграла на ней в полночь.

Лаиэ-и-ка-ваи услышала, как играет Ка-хала-о-мапу-ана, и ей понравилась мелодия, но принцесса не захотела выйти из дому. Незадолго до утренней зари Ка-хала-о-мапу-ана вновь взяла в руки пулаи, и Лаиэ-и-ка-ваи опять услышала понравившуюся ей мелодию. В эту ночь Ка-хала-о-мапу-ана дважды играла для Лаиэ-и-ка-ваи.

На вторую ночь Ка-хала-о-мапу-ана опять играла да пулаи, и начала она играть раньше, чем в прошлую ночь, но принцесса не вышла к сестрам.

Перед самым рассветом Ка-хала-о-мапу-ана во второй раз заиграла на пулаи и разбудила Лаиэ-и-ка-ваи, которой игра младшей сестры Аи-вохи-купуа нравилась все больше.

Лаиэ-и-ка-ваи стало любопытно, ведь она никогда не слышала свистульку пулаи, и она послала служанку разузнать, кто это играет возле ее дома.

Служанка открыла дверь и увидела костер, разожженный сестрами. Она подкралась поближе и притаилась, так что сестры ее и не заметили.

Все высмотрев, она возвратилась в дом, и Лаиэ-и-ка-ваи принялась ее расспрашивать.

— Я открыла дверь и увидела неподалеку костер, — отвечала служанка. — Тогда я подошла поближе, но так, чтобы меня никто не заметил. А теперь слушай! Пять прекрасных девушек, схожих лицом, сидели возле костра, и самая младшая играла на пулаи красивую песню, которая тебя разбудила.

— Пойди и приведи ко мне девушку, — сказала Лаиэ-и-ка-ваи служанке. — Пусть она нас развлекает.

По приказанию Лаиэ-и-ка-ваи служанка опять пошла туда, где сидели сестры, и, показавшись им, сказала:

— Моя госпожа послала меня за той, которая приглянется мне больше других. Пускай идет самая младшая из вас, я отведу ее к моей госпоже, как мне было приказано.

Ка-хала-о-мапу-ана шла следом за служанкой, и сердца сестер пели от радости, потому что теперь они поверили в свою удачу.

Ка-хала-о-мапу-ана шла к Лаиэ-и-ка-ваи.

Когда Ка-хала-о-мапу-ана следом за служанкой подошла к дому Лаиэ-и-ка-ваи и служанка отворила дверь, Ка-хала-о-мапу-ана испугалась, потому что принцесса по своему обыкновению возлежала на крыльях птиц и две алые ииви сидели на плечах Лаиэ-и-ка-ваи, стряхивая росу с цветов лехуа ей на волосы.

Когда Ка-хала-о-мапу-ана увидала это, она так испугалась, что упала на землю, и сердце быстро-быстро забилось у нее в груди.

— Что с тобой, дочка? — спросила ее служанка.

Дважды пришлось ей повторить свой вопрос, прежде чем Ка-хала-о-мапу-ана поднялась и сказала ей:

— Разреши мне возвратиться к моим сестрам, я вся дрожу от страха, потому что твоя госпожа — необыкновенная женщина.

— Не бойся, — успокоила ее служанка. — Лучше иди в дом, как тебе было приказано. Лаиэ-и-ка-ваи ждет тебя.

— Я боюсь, — повторила Ка-хала-о-мапу-ана.

Когда Лаиэ-и-ка-ваи услыхала, что кто-то говорит за дверью, она встала и позвала Ка-хала-о-мапу-ану. Тут страх у Ка-хала-о-мапу-аны прошел, и она шагнула навстречу Лаиэ-и-ка-ваи.

— Скажи, — спросила ее Лаиэ-и-ка-ваи, — не твою ли веселую пулаи я слушаю уже вторую ночь?

— Мою, — отвечала Ка-хала-о-мапу-ана.

— Тогда сыграй мне, — приказала Лаиэ-и-ка-ваи.

Ка-хала-о-мапу-ана вынула из-за уха пулаи и стала играть для Лаиэ-и-ка-ваи, которая никогда раньше не видела такой свистульки.